Лектер, который давно перешагнул сорокалетний рубеж, с раздражением замечал за собой, на какие тупые поступки, толкает его разлука с любимым. Утром после той ужасной и пьяной ночи, он проснулся с намерением начать новую жизнь и забыть священника, обманувшего его в своих ожиданиях, и так подло использующего доктора, для удовлетворения личных нужд. Ганнибалу, который сам всю жизнь пользовался людьми, как хотел, совсем не понравилось, что его поимели и он окрысился на Грэма ещё больше прежнего. Его бравады хватило на несколько часов, сердце не выдержало и он, как влюблённая малолетка, которая ночует на социальных страничках своего бывшего, попёрся к церкви и издалека следил за священником, пытаясь увидеть его с невестой, надеясь, что хоть это зрелище, заставит его ненавидеть Уилла и позволит спокойно уйти в закат. Рядом с Грэмом всегда было много людей, и кто из них новая, а точнее старая подружка, он так и не смог определить, но Уилл всегда уезжал один и это заставляло Лектера, возвращаться снова и снова. Через две недели он морально вымотался, и наступив ногой себе на горло, собрал вещи священника и передал их в церковь, как пожертвование и с тех пор он больше не приезжал. Тоска стала перерастать в глухую ярость, и по вечерам он мечтал вскрыть голову Грэма и покопаться в его мозгах, чтобы понять, что им двигало и как он смог оказаться ещё более многоликим и лживым, чем сам Ганнибал. Он слегка вернул старые связи, выкинул из дома все портреты священника, набрал новых пациентов и даже провёл ночь с Аланой, правда для этого ему пришлось воспользоваться специальным таблетками. Как она не старалась, его член не признавал новую подружку и упорно падал в её руках, и тогда Лектер наглотался виагры, чтобы не опозориться и кое-как смог с ней переспать. Он корпел на ней, как великомученик, проклиная эту затею и Уилла, который забрал не только его сердце, но и потенцию и еле-еле смог кончить, лишь поставив её раком и затыкая себе нос, от раздражающего его чужого запаха. Она ничего не поняла и счастливая заснула, а его полночи рвало в уборной, от всей этой ситуации и он ушёл спать в гостевую, сказавшись больным. Маразматизм ситуации достиг предела, когда он видел Грэма, который приезжал и долбился к нему в дом, а Ганнибал стоял у дверей, слушал этот грохот и наслаждался им, как дурачок. Лектер, больше не намеревался быть фаллоимитатором для этого сучоныша и находил удовольствие в его страданиях и мучениях. Но сегодня он вынужден был открыть, так как в его доме была Алана, которая приехала лечить его, от несуществующего недуга и не поняла, почему Ганнибал не открывает кому-то дверь.
Так Грэм снова пробрался в его дом и остался в нём на ночь. Иногда, Лектеру казалось, что Уилл, вообще способен на большее, чем кажется на первый взгляд и несмотря на всю мягкость, внутри него был несгибаемый стержень, об который обломал зубы, даже Ганнибал. И сейчас, они валялись на диване, на котором Лектер отродясь не лежал, не считая той ночи, когда он накидался вусмерть, потому что именно так захотел Грэм, а он лишь подчинился.
— Знаешь, Уилл, — сказал доктор, пропуская свои пальцы между пальцами Грэма и сжимая их в замок, — Тебе нужно прийти ко мне на сеанс.
— Сеанс? — усмехнулся священник, — Зачем?
— Кажется я начал понимать, что у тебя в голове, — нежно сказал Лектер, — Я хотел бы помочь тебе разобраться с этим.
— Со мной что-то не так? — слегка нахмурился Уилл, подтянулся повыше и угрожающе повис над доктором, — Я болен?
— Ты здоров, Уильям, — слегка поджал губы Ганнибал, — Но твой новый взгляд на жизнь, пугает тебя самого и заставляет делать непредвиденные вещи, и я хочу стать твоим компасом в этом новом мире и помочь избежать ошибок, — Лектер быстро чмокнул Грэма в губы и прижал к себе сильнее, — Не хочу быть брошенным тобой, непонятно за что.
— Я так нестабилен, доктор?. — улыбнулся священник и куснул Лектера за шею, — Всё правильно, бойся меня!
— Уже дрожу от страха, — в притворном ужасе ответил Ганнибал и посмотрел на часы, — У меня скоро пациент, Уилл, я должен собираться. Может никуда не поедешь и останешься до вечера?
— У меня там свои пациенты, — рассмеялся Грэм и начал неохотно подниматься, — Но я приеду вечером, как всегда около девяти.
Они покинули гостеприимный диван, оделись и разъехались в разные стороны, по своим работам, врачевать искалеченные души. Лектер весь день находился в состоянии нервозности, ведь стабильности в их отношениях ещё не было, Уилл мог напридумывать себе чёрти что и снова пропасть, ведомый одному ему понятными мыслями и выводами. Днём позвонила Алана и доктор, прямым текстом попросил её больше не приезжать, и мысленно посоветовал сходить ко врачу, по поводу жуткого запаха от ног и подмышек, от которого его воротило во время секса. Ганнибал снова с удовольствием занялся готовкой и провозился на кухне до самого вечера, наготовив такое огромное количество пищи, как будто ждал апокалипсис. Священник приехал вовремя и поглотил столько еды, что доктор умилялся и радовался, почти высунув язык, как довольный волокодав, когда Уилл рассыпался в похвалах такому чудесному ужину. Они быстро перебрались в кровать, где продолжили наслаждаться своими чувствами и близостью любимого тела, постоянно целуясь и перебрасывая друг другу, такое новое для них слово «Люблю». Потом они снова взялись за своё любимое занятие, и несколько часов смеялись над чужими секретами и тайнами, рассказанными им доверчивыми людишками и наивными человечками. Никаких верёвок в их постель не вернулось и Лектер млел и таял, под ласковым язычком Грэма, который порхал по его телу, как бабочка, даря новые и убийственные ощущения, а когда Уилл осмелел, залез на него сверху и скакал на его члене в позе наездницы, доктор, наверное бы потерял сознание от оргазма, если бы у него не свело ноги и руки от напряжения.
Когда священник заснул, Ганнибал ещё долго размышлял о лжи, окутавшей всю его жизнь и возможных последствиях. У него не было маниакального желания убивать и пожирать слабых, но он занимался этим всю сознательную жизнь и так просто отказаться от этого всего, не представлялось ему возможным. В нём всегда кипела какая-то злоба, не открытая, не видная другим людям, но он хорошо знал, что она есть и кормил этого зверя, убивая грубиянов и людей, которые портили генофонд всей планеты. Лектер с детства считал себя умнее и значительнее всех окружающих, никто не мог блеснуть знаниям языков и истории, так как он, никто не выглядел стильнее и опрятнее, никто не подавал такие роскошные блюда, где всё было продуманно до мелочей и никто не мог обмануть или прогнуть его под себя. И лишь в присутствии Грэма его мозги плавились так, что он купился на такую корявую ложь о несуществующей невесте, поверил в неё и чуть не сгинул от ревности и злости, даже не предположив, что священник всё выдумал. Но Ганнибал всю жизнь был одинок, это его не нервировало, а скорее наоборот, успокаивало и защищало от ненужных объяснений, например, почему дома не ночевал, что за кровь на пиджаке, откуда человеческая нога в морозилке или зачем тебе скальпель в кармане. Его род занятий не подразумевал совместное проживание под одной крышей, тем более с таким человеком, как Уилл и ему предстояло сделать свой выбор, как сделал его Грэм, который был готов покинуть церковь ради доктора. Кинув на одну чашу весов всю свою жизнь, утопические взгляды и гастрономические вкусы, а на другую чашу, любовь и воспоминания о прошедшем месяце, Ганнибал, прижимая к себе спящего священника, именно этой ночью, сделал свой выбор. Уилл вцепился в него, как энцефалитный клещ, пробираясь по самую кожу, и заражая нежностью и счастьем, от обладания другим человеком полностью и без принуждения, поэтому Лектер ласково назвал его ” любимым энцефалитиком», поцеловал в макушку и заснул, улыбаясь во сне.
Целую неделю им удалось пробыть на сто процентов счастливыми и ни разу не поссориться, но научиться не быть одному не просто, особенно, если ты перевалил за определённый возрастной рубеж. Каждый из них в обычной жизни был окружён огромным количеством людей, но при этом, они оставались одинокими, как аквариумные рыбки, которые наблюдают за жизнью других, через толстое стекло. Лектер всегда вращался в высшем обществе, где имел огромный вес, благодаря своему интеллекту, профессии, внешности и деньгам, а его дом считали «Алмазным фондом», куда с трудом можно было попасть, а уж если тебе это удалось, то ты мог только помалкивать и с восхищением озираться по сторонам. Его даже самые простые ужины, превращались в настоящий светский приём, где самый замусоленный врач, мог почувствовать себя министром здравоохранения и Ганнибал, всем своим поведением, практически убеждал тебя в этом. Неудивительно, что он мог так долго безнаказанно безобразничать, ведь в Америке, профессия доктор, это практически золотой билет, а богатый, красивый и не женатый врач, это просто сказочная удача и люди падали к его ногам, утоляя его жажду власти и контроля. А Грэм, был также окружён вниманием с утра до вечера, его сан поднимал его над другими людьми, которые целовали ему руки, за добрые слова, ловили его взгляд или считали его последней надеждой, которая могла помочь им справиться с болью или потерей. Как оказалось, эта милая парочка была абсолютно зеркальной, имела власть и влияние на людей, одними словами могли заставить почувствовать тебя значимым и нужным и легко ставили перед собой на колени всех подряд. Ни Ганнибала, ни Уилла, никто не мог поставить на колени сам, и лишь встретив друг друга, они сломались в более сильных и властных руках, чем их собственные и подчинились друг другу на сто процентов.
