Лектер затащил священника в дом и закрыл за собой дверь. У Грэма, от долгого сидения на одном месте, упорно сводило ноги и он постоянно падал, пока злой Ганнибал волок его в гостиную и усаживал на диван. Доктор потрогал его холодные руки и ушёл на кухню, откуда быстро вернулся и вложил в ладошки священника чашку с горячим чаем, а сам уселся в кресло, стоящее напротив и вопросительно посмотрел на Грэма. Замёрзший Уилл начал согреваться, даже от проявления такой маленькой заботы и радостно улыбался.

— Что тебе надо, Уилл? — спокойно спросил Лектер.

— Я хотел поговорить, — грея руки об тёплую чашку, сказал священник.

— Я думал мы обо всём уже поговорили, — пожал плечами доктор, — Ты был предельно ясен, я всё понял с первого раза.

— Прости меня, Ганнибал, — оставляя чашку, затараторил Уилл, — Я так скучал по тебе всё это время и пытался…

— Скучал? — задумчиво спросил Ганнибал, почёсывая подбородок, — Ты тосковал по мне, Уилл?

— Очень, — энергично закивал священник, радуясь, что они разговаривают, — Я всё объясню и…

— Отложим разговоры на потом, — перебил его Лектер, пристально смотря на Грэма, — Я помогу тебе, Уилл, по старой дружбе.

— В смысле? — прошептал священник, краснея с головы до ног, от такого взгляда.

— Наверх, Уилл, — приказал ему доктор, указывая рукой на лестницу.

— Я не за этим приехал, — испугался Грэм.

— Мне надоело разбираться зачем ты там приехал. Мне, вообще надоело гадать, что у тебя в голове происходит, — грозно сказал Ганнибал, — Либо наверх, либо за дверь, выбирай и поскорее, у меня полно дел.

Обиженный в своих самых лучших порывах, священник неуверенно поднялся и замер около дивана. Уилл прижал руки к груди, пытаясь успокоить бешено стучавшее сердце и отчаянно моргал, не давая потечь слезам, прямо на глазах такого злого и чужого доктора, который сверлил его бешеным взглядом. Грэм вышел на середину комнаты и посмотрев на лестницу, вытер рукавом потёкшие слезы и побежал к дверям, пытаясь поскорее покинуть этот дом. Но Лектер настиг его в прихожей и больно схватив за руку, рванул к себе.

— Опять решил со мной поиграть, Уилл? — доктор легко поднял исхудавшего за месяц священника на руки и понёс к себе в спальню, — Тебя это заводит, дрянной мальчишка?

— Пусти, — неуверенно шепнул Грэм, как всегда, оставаясь неподвижным и парализованным в его руках.

— Ты знал куда пришёл, дорогой, — Лектер с пинка открыл дверь в комнату и поставил священника на ноги около кровати, — Раздевайся, Уилл.

Грэм замер перед Ганнибалом, как испуганный дрожащий кролик и сделал шаг назад, но доктор шагнул к нему сам, обнял и поцеловал в губы самым настоящим, глубоким и нежным поцелуем. Они так соскучились друг по другу, что никак не могли оторваться и целовались, как полоумные, кусаясь и прижимаясь сильнее к желанному телу. Лектер начал судорожно расстёгивать рубашку Уилла, отрывая дурацкие пуговицы, стараясь не прервать поцелуй, а тот сам начал стягивать с него халат. Они упали на кровать обнажённые и Грэм обхватил доктора ногами, не отпуская от себя ни на секунду и цепляясь за его плечи, пытаясь прижать к себе ближе, чем это возможно. У них, это был наверное самый страстный и головокружительный секс за всё время, где не было ненужных повязок и жутких верёвок, доминирования и подчинения, где два человека занимались любовью, растворяясь полностью друг в друге. Ганнибал трахал Уилла с таким безумством, которого не испытывал никогда раньше и не отрываясь смотрел в глаза священника, который тянулся к нему, как ромашка к солнышку. Грэм всё время что-то шептал, целовал руки своего доктора и смахивал слёзы счастья, которые текли у него из глаз помимо его воли. Оргазм снёс их обоих одновременно, вышибая из реальности и они ещё долго лежали неподвижно, переводя дыхание и не желая отлипать друг от друга. Лектер, как всегда, пришёл в себя первым и принёс влажное полотенце, чтобы стереть пот и сперму с разнеженного и потерянного священника. Закончив с водными процедурами, Ганнибал уселся рядом с лежащим неподвижно Уиллом, наблюдая за ним, грызя ногти и кусая губы и ждал, когда Грэм заговорит первым. Доктор опять дал Уиллу, то, чего тот так хотел и подумывал прогнать его первым, не дожидаясь, когда Грэм начнёт собираться сам. Наконец, священник очнулся и сел рядом с доктором, виновато заглядывая ему в глаза.

— Ганнибал, — таинственно шепнул Уилл, утыкаясь носом в плечо доктора.

— Что, Уилл? — так же загадочно спросил Лектер, не поворачивая головы.

— Я люблю тебя, Ганнибал, — прошептал Грэм, залезая на колени к доктору, лицом к нему и обвивая его ногами и руками, как осьминог. — Прости что я вёл себя как дурак, — Уилл поцеловал глаза застывшего доктора и прижался к нему, — Точнее, не как дурак, а как истеричная дура. Ты был во всём прав, мне было очень плохо без тебя и я чертовски тосковал по тебе.

— Любишь меня? — недоверчиво спросил Ганнибал, всматриваясь в лицо священника. — А твоя невеста?

— Блин, да нет никакой невесты. Откуда ей взяться. — виновато шмыгнул носом Уилл. — Да кому я нужен, кроме тебя. Я что-то напридумывал себе в голове и ляпнул не подумав.

— Ты всё выдумал, — ошалел доктор, — Обманул меня?

— Помнишь, как ты натворил глупостей? — прямо спросил его Грэм. — Тогда в ночь пожара.

— Хотел бы, не забыл бы, — ответил Лектер, отводя взгляд.

— Я простил тебя тогда и ты прости меня сейчас, — Уилл опустился до шантажа, но он знал, что не смог бы объяснить свой глупый поступок и не хотел ворошить болезненные воспоминания, и он заглянул доктору в глаза, — Забыли?

— Забыли, — улыбнулся Ганнибал, — Хочешь есть? Я просто умираю от голода.

Лектер попытался встать, но Грэм уронил его на кровать и навис над ним, покрывая любимое лицо быстрыми поцелуями.

— А ты, Ганнибал? — немного испуганно промямлил Уилл, — Ты ещё не разлюбил меня?

Доктор рассмеялся, прижал к себе священника и повалил его на спину, моментально оказавшись сверху.

— Боже, Уилл, нет конечно. Я люблю тебя, просто до ужаса, как сильно люблю тебя.

Комментарий к 9. Осознание. Всё-таки эта парочка лжецов достойна друг друга.

Спасибо всем, кто находит кучи моих ошибок и опчеток и всем, кто находит время на добрый отзыв. Мне, как начинающему автору, это очень приятно и я прыгаю до небес и танцую румбу.

А ведь Уилл и правда, та ещё пиявка, похуже доктора наверное.

====== 10. Важные решения. ======

На следующее утро они проснулись в обнимку, вспотевшие, липкие, но очень довольные и счастливые. Уилл спал всю ночь на плече Лектера, и даже сквозь сон не выпускал его руку из своей лапки, крепко сжимая, как будто боялся, что он убежит. Ночью доктору приспичило в туалет, так он еле вырвался и кричал из уборной, проснувшемуся и взволнованному Грэму, что сейчас вернётся и он никуда не денется, из собственной кровати. Вчера они не приняли душ, ограничившись обтиранием, и как бы не хотелось поваляться в постели, ополоснулись и побрели на кухню, умирая с голода. Доктор быстро перемешал яйца, молоко, сыр и помидоры, для омлета и доставал из холодильника всё подряд, чтобы накормить голодного птенчика, от которого остались одни глаза. Ганнибал дал священнику свою пижаму и с болью смотрел, как она висит на его совсем исхудавшем тельце и смотря, как Уилл накинулся на завтрак, не мог удержаться от грустных вздохов и взглядов от этой картины. Грэм был похож на узника Освенцима, которого только что освободили и впервые дали нормально поесть. Для Лектера, который возвёл культ еды в искусство, это был вызов и он уже мысленно планировал, чем будет откармливать Уилла ближайшие сорок лет.

Ганнибал хотел перемыть всю посуду сразу после завтрака, но священник не отходил от него ни на шаг, мешаясь ему под ногами и руками, за что чуть не схлопотал случайно локтем в глаз и они просто побросали все тарелки в раковину и улеглись на диване, не переставая обниматься. Такая навязчивость была не свойственна Уиллу, но очень нравилась доктору, который купался в нежности и ласке, исходящей от Грэма. И если раньше, неподвижный и покорный священник, делал Лектера безумно возбуждённым, то сейчас, Уилл, который не сводил глаз с его лица и не отрывался от него ни на минуту, доводил его до сумасшедшего счастья. Доктор с наслаждением зарывался в растрёпанные волосы Грэма носом, вдыхая родной запах и с ужасом отгонял от себя воспоминания о прошедшем месяце без своего Уилла.