— Да, договорились. Оставим твой план, но добавим немного моего. У входа в центральный парк есть ларёк с цветами, и я буду тебя там ждать в воскресенье в двенадцать часов дня.

Ганнибал кивнул, залезая в карман и протягивая свой телефон Уиллу, и тот сообразив, что от него хотят, начал вбивать ему в контакты свой номер. Смотря на слегка дрожащего профайлера, альфа приложил пальцы к губам, всё ещё чувствуя вкус их первого настоящего поцелуя. Ещё ни один омега так не сводил его с ума, ещё не один поцелуй не вызывал в нём такую бурю эмоций, и ещё никогда он не был таким свободным.

Это было самым главным. Когда люди знают друг о друге всё, и могут с этим жить. Принимают и любят те стороны, что скрыты и спрятаны от всех, и если Ганнибала Лектера целовали сотни раз, то Чесапикского потрошителя — впервые. Это мысль рвала альфу на части, и наблюдая за тем, кто видел в нём того, кого можно по-настоящему полюбить, он просто купался в этих эмоциях.

Уилл вернул ему телефон, окидывая сканирующим взглядом с головы до ног, и ласково улыбнувшись, он подошёл к дверям и взялся за ручку.

— Только одна просьба, Ганнибал, — весело сказал омега, смущённо опуская глаза. — Оденься как-нибудь нормально.

— Как это, нормально?

— Ну хотя бы не как министр финансов США. Что-нибудь попроще, типа джинс, или толстовки, и возьми с собой деньги. Мы где-нибудь перекусим, и если ты собираешься есть лобстеров и рябчиков, то мне это не по карману. И никаких цветов и подарков.

Альфа покладисто кивнул, тоже начиная улыбаться, и всё-таки подошёл к Уиллу, но не так близко, чтобы снова не наброситься с поцелуями, а замерев от него в паре метров.

— Договорились, — сказал Лектер, с нежностью смотря на того, кто разбил его сердце. — Но и у меня будет просьба.

— Говори.

— Я знаю, что я обещал быть всегда с тобой честным, но всё-таки я кое-что тебе не договорил, — быстро сказал Ганнибал, отводя взгляд. — По моим подсчётам вы будете брать того альфу завтра, и я очень прошу тебя, быть осторожным, и если предоставиться такая возможность, застрели его при попытке к бегству.

Уилл ошарашено поморгал, переваривая информацию, и отойдя от дверей, подошёл к альфе и взял его за руки.

— Подталкиваешь меня на убийство? — заинтересованно спросил омега, заглядывая ему в глаза. — Объясни свою просьбу, и я к тебе прислушаюсь.

— Он больной человек, и его жизнь, или смерть меня не волнует, но он очень опасен, — равнодушно ответил Ганнибал, тихонечко пожимая пальцы любимого. — Он идейный, а значит, жестокий, и вам будет очень тяжело устроить ему засаду. Доказательств его вины у вас не будет, и я уверен, вы решите брать его на живца, но с таким нюхом как у него, у вас это не выйдет. Я один смог его подловить и увидеть, но десяток агентов, спрятавшихся за деревьями, он сразу учует. Придётся уменьшить количество людей, но это увеличит шансы на его побег, и всё выйдет из-под контроля.

Уилл задумчиво покусал губы, размышляя над словами Лектера и неожиданно широко улыбнулся.

— И ещё, — тут же вклинился альфа, не давая омеге выдвинуть свои бредовые идеи. — Я понял, что ты собрался идти на него один, и я сразу же это запрещаю. Возьми Джека и идите вдвоём, как следует обработав одежду подавителями запахов, и как только он среагирует на приманку, сделай так, чтобы он побежал в твою сторону. Я знаю, ты придумаешь как это провернуть, но просто застрели его и это будет самым оптимальным вариантом. Пообещай мне, что не пойдёшь на него один, иначе я тоже там буду, и даже мне сейчас тяжело предсказать, чем всё может закончится.

Профайлер ещё несколько минут размышлял над его словами, продолжая держать Лектера за руки, и быстро кивнул головой.

— Я сделаю всё, как надо, — улыбнулся Уилл, наклоняясь и быстро целуя альфу в губы. — Спасибо за заботу, Ганнибал, это очень приятно.

С этими словами он практически выбежал на улицу, громко захлопнув за собой дверь. Альфа облизнулся, наслаждаясь вкусом омеги, оставшимся у него на губах, медленно пошёл в гостиную и опустился в своё любимое кресло. Его обступили образы Уилла, — то сидящего сегодня за столом, то обнимающего его в прихожей, и самые невероятные, — вот он греется у камина и смотрит на огонь. Это были очень дорогие и волшебные воспоминания, и Ганнибал даже не мог представить ценность живого омеги, сидящего рядом с ним. Неужели они смогут быть вместе, без лжи, без обмана, принимая и согревая друг друга такими, какие они есть.

Планируя это вечер, Лектер не собирался унижаться и признаваться в том, как ему одиноко, но всё прошло даже лучше, чем ему хотелось. Он пообещал ему не врать, но прощаясь с Уиллом в прихожей, он уже знал, что завтра всё равно поедет в тот лес, правда ещё не осознавая чего он хочет больше, посмотреть, как омега убивает, или просто его подстраховать.

Комментарий к Договорённости

Спасибо за внимание к этой работе. Все опечатки и ошибки в ПБ ))))

========== Сгорая от любви ==========

Сон — это место успокоения взволнованного сердца, и Ганнибал всегда там отдыхал и набирался сил. Его мозг работал целый день, он никогда не находился в состоянии тупого безделья или разгадывания кроссвордов, и ночь — это время для его умиротворения. Лектер ни разу не мучился кошмарами и несуразными снами, но на следующий день он вскочил в пять утра, покрытый потом с головы до ног. Предчувствия, интуиция и прочие прелести человеческого сознания — это всего лишь отголоски прошедшего дня, и они несут нам то, что мы видели, но не уловили. Двое друзей встречаются, разговаривают, смеются и расходятся по домам, и вот один из них ночью просыпается от дурного и пугающего сна, и утром узнаёт, что его друг повесился или выбросился из окна. Это не чудо божье, а всего лишь игры разума. Будущий самоубийца чем-то себя выдал, волнением, движением рук или глаз, неосторожно брошенным словом, и это не запомнилось, а впилось в подсознание, наполняя человека той самой интуицией, о которой так много говорят.

Ганнибал привык доверять себе и своим предчувствиям, иначе его давно бы поймали и засадили в тюрьму, и вскочив на постели, он попытался вспомнить кошмар, который разбудил его в такую рань. Он всё также хорошо соображал и мог логично рассуждать, но мозг был отравлен влечением к Уиллу, и судя по всему он вчера что-то упустил. Раз подмогу брать нельзя, а Джек Кроуфорд слишком туп и неповоротлив, омега задумал идти на маньяка в одиночку, Лектер сразу это понял, и уже решил, что тоже там будет, но было что-то ещё. Альфа старательно вспоминал весь разговор, выражение лица Уилла и его настрой, но запах и вкус его губ мешал сосредоточится и понять, что он упустил.

Ганнибал вылез из постели и спустился на кухню, где до шести утра просидел у барной стойки, выпив две чашки зелёного чая. Волнение и какая-то странная дрожь в груди не проходили, и он не задумываясь позвонил бы омеге, если бы знал о чём его спросить. Вчера вечером они обменялись сообщениями с пожеланием спокойной ночи, и Лектеру казалось глупым будить Уилла и пытаться выяснить, что он задумал. Устав сидеть и размышлять непонятно о чём, альфа вернулся в спальню, залез под одеяло и как-то мгновенно заснул, проваливаясь в крепкий сон.

На этот раз он вырвался из кошмара уже помня, что ему снилось. Непонятное место, тёмный бушующий от ветра лес, окровавленный омега, привязанный к дереву и висящий головой вниз, и странный незнакомый альфа, режущий его на куски. Ганнибал отчаянно бросался вперёд, с ужасом наблюдая, как непрекращающаяся струйка крови Уилла льётся и тут же впитывается в землю, но несмотря на то, что Лектер не был связан, он просто не мог двинуться с места. В какой-то момент омега начал стонать от боли, постепенно становясь громче и переходя на крик, и обездвиженный Ганнибал мог лишь затыкать уши, и продолжать делать попытки к нему подползти.

Альфа чуть ли не свалился с кровати, не понимая, что происходит, и подбежав к тумбочке, схватил свой телефон и уставился в экран. Там висело три непрочитанных сообщения и он поспешно разблокировал телефон.