Омега рванул его халат, истерично дёргая за пояс, и пробравшись к желанному телу, схватил альфу за член. Ганнибал наклонился вперёд, упираясь ладонями в стол и не отрываясь смотрел на лицо Уилла, который скулил и суетился под ним. Он почувствовал, как омега направил его член себе в задницу, как толкнулся навстречу, обнимая ногами и притягивая ближе, но вдруг это стало как-то не особо важно. Лектер просто не мог оторвать от него глаз. Уилл обхватил его за талию, запрокидывая голову назад, толкаясь вперёд и почти заставляя себя трахать, но Ганнибал завис в прострации, любуясь выражением его глаз. Они были потерянными, возбуждёнными, невидяще смотрели куда-то вверх, и были затянуты пеленой наслаждения, которое передавалось и альфе. Он впервые в жизни трахал кого-то, занимаясь любовью не только членом, но и взглядом и это было прекрасно. Невероятный факт, что лицо Уилла доставляет ему больше удовольствия, чем само проникновение, парализовало его и он застыл на месте.
Уилл с каким-то ужасом посмотрел на альфу, и вцепившись в ворот его халата, рванул на себя.
— Что случилось, Ганнибал? — задрожал омега, испуганно смотря ему в глаза. — Почему ты остановился? Тебе плохо со мной?
— Нет, Уилл, совсем нет, — успокаивающе прошептал Лектер, не понимая, как объяснить свои мысли. — Я вознёсся на самый пик возможного блаженства, выше уже ничего нет, только звёзды.
— И я хочу к тебе, любимый, — простонал омега, обнимая за шею и прижимаясь щекой к его щеке. — Вознеси и меня туда, Ганнибал, пожалуйста.
Ганнибал зарычал, наконец-то выходя из своего влюблённого обалдения, и схватив Уилла за талию, толкнулся в него со всей силы. Омега выгнулся, с наслаждением принимая своего альфу, из него выплеснулся какой-то сладко-приторный аромат возбуждения, пропитывающий их насквозь, и они полностью отдались этому чувству. Они трахались самозабвенно и торопливо, что-то шепча и постоянно целуясь, и кончили почти одновременно, вцепившись друг другу в волосы и не разрывая зрительный контакт. Они вместе дотянулись до звёзд, которые были выше пика блаженства, и рассыпались в прах, деля одно дыхание на двоих.
Альфа пришёл в себя первым, поднимаясь с придавленного к столу возлюбленного, и отлипнув от него, сделал шаг назад и осмотрелся. Уилл лежал неподвижно, весь заляпанный следами их близости и тупо смотрел в потолок. Они так и не сняли халаты, и из омеги вытекало благородное каннибальское семя, пачкая и так уже грязную одежду. Пол был засыпан осколками разбитых чашек из-под кофе, и Ганнибал замер на месте, рассматривая этот беспорядок. Уилл приподнялся на локтях, и перевесившись через край, тоже посмотрел на пол.
— Это я разбил, наверное, — стыдливо промямлил омега, усаживаясь и прикрываясь краешком халата. — Прости, я не хотел.
— Что за ерунда, — усмехнулся Лектер, размораживаясь и доставая из нижнего ящика гарнитура маленький совок и щётку. — Не спускайся вниз пока я всё не уберу. Посуда бьётся, нет ничего вечного, и лишь человеческая жизнь имеет ценность.
— Сказал человек, убивающий за грубые слова, — тихо рассмеялся Уилл, наблюдая за тем, как Ганнибал собирает крупные осколки. — Я привезу свои чашки из дома, или лучше мы пойдём и купим новые.
— У меня полно посуды, Уилл, — ответил альфа, заметая всё в совок и выбрасывая в мусор чашки, павшие в чужой страсти, — и я никогда не храню её до случая, а пользуюсь всем, что у меня есть. Именно хрупкость жизни научила меня этому. Каждый момент важен, нет смысла что-то откладывать до важного дня, ведь любой миг может быть последним.
— Тогда купим новые, — убедительно сказал омега, спрыгивая со стола и бросаясь к Ганнибалу на шею. — Всё, что есть у меня и у тебя, оставим в прошлом, и начнём строить нашу жизнь вместе. Если хочешь, чтобы я переехал, знай, я переберусь к тебе не один, а со своими собаками, и если ты против, то собирай всё ценное и двигай за мной, но там тоже будут собаки.
— Новое, так новое, — кивнул Лектер, обнимая Уилла и прижимая его к себе. — Пока ты переедешь ко мне, естественно, со своим зверинцем, но завтра же я начну искать новый дом, чтобы он полностью соответствовал нашей семье. Там должен быть большой сад, чтобы…
— Помолчи, — со смехом перебил его омега, затыкая далеко идущие планы поцелуем. — Давай начнём нашу семейную жизнь с душа? Что-то липкое и противное течёт из моей задницы прямо по ногам, и это отбивает у меня желание говорить о будущем.
Ганнибал кивнул, как-то несмело улыбаясь Уиллу, и подхватив его на руки, потащил в ванную комнату.
Все двери были открыты, всё самое главное сказано, приоритеты расставлены и приняты ими обоими.
Ганнибал и Уилл. Альфа и омега. Чесапикский потрошитель и профайлер ФБР.
Есть у них будущее? Я думаю да, ведь они были честны не только перед друг другом, но и перед собой, а это та свобода, что делает людей счастливыми и родными.
