Омега посмотрел на альфу, который внезапно побледнел, как моль, и невесело рассмеялся.
— Человек, который достигает максимальной идеальности во всем и всегда движется в противоположном направлении, — покачал головой Грэм, приступая к ужину. — Ты не считаешь свои действия преступлением, я уже говорил, ты был удивительно спокоен после убийства, у тебя нет моральных принципов, просто нет и всё, и твоё стремление к совершенству, твой дом и твоё поведение дали мне это понять, говорит о том, как тебе отвратна любая грубость и пошлость. Убийства не затрагивают тебя, потому что ты не считаешь их чем-то неправильным, ты говорил, что убиваешь красиво, а идеальную красоту и гениальность, я видел лишь у потрошителя Чесапика. Ничего эмоционального, никаких нервов и необдуманных действий, только твои попытки превратить уродство в красоту.
Ганнибал продолжал молча смотреть на Уилла, который с довольной улыбкой поглощал ужин, и почти не соображая что делает, стёк с кресла на пол и подполз к нему так близко, как только посмел. Он всё ещё не понимал этого странного парня, и не знал, какую реакцию можно от него ожидать. Сочувствия, или вилку в глаз. Могло произойти что угодно. Лектер просто смотрел на профиль омеги на фоне горящего камина, и реально не знал, что делать. Уилл доел своё мясо, вытер руки и губы салфетками, и повернулся к Ганнибалу.
— Почему ты не ешь? — строго спросил омега, снова беря в руки вино. — Зря, очень вкусно.
— Уилл, я…
— Садись и ешь, — приказал Грэм, толкая его и заставляя сесть обратно в кресло. — Ничего не поменялось, Ганнибал, я сразу знал, что столкнулся с кем-то поистине необычным…
— Как и я, — поспешно сказал альфа, начиная есть. — Перед нападением я читал о тебе и…
— И то, что ты чёртов Чесапикский потрошитель, сейчас совсем не важно, — перебил его Уилл, придвигаясь и обнимая его ноги. — Знаешь, я о многом хочу с тобой поговорить. Что тобой движет, о чём ты думаешь, почему, не испытывая жажды убийств, ты всё равно их совершаешь. У тебя нет ломки свернуть кому-нибудь шею, но всё-таки ты наслаждаешься, когда на живую вырываешь кому-то лёгкие. Тебе приносит удовлетворение наказание?
Ганнибал всё ещё не отвечал, сам не понимая почему, не в состоянии прервать молчание, длившееся двадцать лет. Он никогда не обсуждал свою жизнь с кем-то ещё, и то, что кто-то готов был его выслушать и даже понять, просто парализовало его волю. Казалось, в комнате закончился кислород, дышать становилось всё сложнее и проблематичнее, но он продолжал молча есть, не сводя глаз с омеги, сидящего у него в ногах.
— Не бойся, — неожиданно шепнул Уилл, ласково смотря на альфу. — Даже после случки, я навсегда останусь на твоей стороне. Ты и сам это понимаешь, просто испуган, как подросток, которого поймали за грязными делишками, но я не смогу причинить тебе вреда, как не смог навредить мне ты. Тем более, я не ловлю Чесапикского потрошителя, его вообще конкретно никто не ищет, он как постоянное зло на фоне остальных преступников.
— Меня никто не ищет? — немного обиженно выдавил из себя Ганнибал, радуясь, что смог заговорить. — Как же так?
Омега рассмеялся, весело смотря на альфу и быстро поцеловал его голую коленку, торчащую из халата.
— Тебя ищут все и никто, — ответил Уилл, поворачивая голову к огню. — Зачем содержать команду, если мы ловим что-то неуловимое? Когда ты даёшь о себе знать, Джек Кроуфорд бросается, как тигр, надеясь на чудо, но даже он понимает, что если ты не захочешь, нам тебя не взять. Иногда я думал о тебе, осматривая место преступления, или читая о тебе в архивах, и почему-то приравнивал тебя к богу.
Ганнибал отбросил вилку, отодвинул от себя столик, и без разрешения подхватил омегу подмышками и затащил к себе на колени. Уилл был крупный, не как девушка, или чахлый парнишка, но всё-таки как-то удобно расположился у него на ногах и уткнулся носом в шею. Ещё один признак того, что омега на его стороне. Прикрыть собой шею своего альфы, значило то, что он полностью признал его своим. Обняв Уилла со всей силы, Лектер понял, что на разумные речи у них остались считанные минуты. Он чувствовал дурманящий запах смазки, которая вот-вот потечёт из омеги, она уже сформировалась и делала своё дело, и пожалел, что так и не решился поделиться с ним своими мыслями.
— К богу, Уилл, — пробормотал Ганнибал, запуская руки ему под халат и ласково оглаживая его бёдра. — Скажи, почему к богу?
— А кто же ещё так равнодушно убивает? — хихикнул Уилл, начиная целовать его шею. — Он вроде есть, но его никто не видел. Нам кажется, что раз он кого-то убил, значит было за что, и думаем, что сможем договориться, если неожиданно с ним встретимся. Но разве кто-то смог с тобой договориться, Ганнибал? Ты кого-то отпустил хоть раз?
— Только тебя, любимый, — прошептал Лектер, начиная дрожать. — Я отпущу только тебя.
Омега оторвался от его шеи и впился в него губами, жадно поглощая его рот и язык. Несколько минут они просто целовались, привыкая и ища свой ритм, но вот Уилл выгнулся и схватил Ганнибала за волосы. Течка началась. Она не хлынула ручьём, но её настоящий запах, несравнимый с теми отголосками, что мог унюхать альфа, мгновенно лишил их разума. Омега повис на шее своей пары, начиная требовательно скулить, и Лектер резко вскочил на ноги, обхватывая его за талию и таща в спальню. Они добирались десять минут, останавливаясь, чтобы ещё раз поцеловаться, и альфа старался запомнить этот момент. Он знал, как будет проходить случка, и возможно, они больше не поцелуются. Это ведь не секс, а спаривание, и Уилл всё время будет стоять на коленях, прося только член и ничего больше.
Ворвавшись в спальню, Ганнибал бросил омегу на кровать и начал поспешно раздеваться. Он смотрел на Уилла, который скинул халат и трусы прямо на пол, и торопился присоединиться к нему. Окидывая комнату беспокойным взглядом, это тоже был инстинкт, он заметил горсть таблеток, почему-то это его обеспокоило, и он замер на месте. Омега застонал, становясь в коленно-локтевую позу, но Ганнибал никак не мог перестать смотреть на таблетки, силясь вспомнить, зачем он их сюда принёс. Яркой вспышкой вернулись воспоминания, и бросившись к лекарствам, он схватил их и залез на кровать к Уиллу.
— Открой рот, — прошипел альфа, хватая омегу за волосы и поднимая его лицом вверх. — Давай, дорогой, прими это.
— Нет, — шепнул Уилл, начиная трясти головой. — Нет, я хочу от тебя ребёнка.
— Нет, не хочешь, ведь ты ненавидишь меня, — с трудом соображая, ответил Лектер, сжимая его волосы сильнее. — Делай то, что я приказал. Открой рот и прими таблетки.
— Девочку, я хочу девочку, — заскулил омега, уже полностью впавший в брачную тряску. — Она была бы такой же умной как ты, любимый.
— И такой красивой, как ты, дорогой, — счастливо прошептал Ганнибал, представляя свою будущую дочь. — Смелая, неповторимая, самая красивая и умная, и сотканная только из нас двоих.
— Да, да, — забормотал Уилл, выгибаясь и задирая задницу кверху. — Давай скорее сделаем её, любимый, скорее, я уже умираю от желания.
Лектер несколько секунд смотрел на омегу, из которого уже потекла смазка, но всё-таки его великий мозг не дал ему полностью отупеть. Схватив Уилла за подбородок, он впихнул в него таблетки, зажимая нос и заставляя их проглотить, и только после этого набросился на его тело. Он вторгся в него, наваливаясь на спину, и мысль о том, что там, внутри, всё безумно горячо, была его последней разумной мыслью. Два безумца впали в брачный гон, и отключились от всего мира на три дня.
Комментарий к Ещё немного честности
Вот и добрались милые до спальни. А что, всё нормально, я думаю, по крайней мере, леги в кровать они уже полностью открытые друг другу.
Да, я завела группу в вк по Ганнибалу и Шерлоку, без рекламы, просто для своих читалей, где буду выкладывать смешные мемы, оповещения о продах, арты к фикам, и буду очень рада любому подписчику. Там можно легко со мной пообщаться и дать совет. Я могу забываться, мне часто необходимо мнение читателей, а не все любят писать отзывы, но это не значит, что я не нуждаюсь в критике или добром слове.
