— Не дуйся. Я же сказала, что он завтра придёт на бал, чтобы все решить. От нас будет зависеть исход разговора и последующая война или мир.

— Я должен подумать, ты когда мне собиралась всё рассказать?

— Я боялась именно вот этой твоей реакции, и всё же рассказала сейчас, чтобы мы завтра были готовы. Прошу тебя ради меня, пообещай его просто выслушать?

— Выслушать обещаю. Но принимать решение буду сам.

— Вот ещё! Не забывай я тоже имею к ним отношение. И все решения, касающиеся детей, мы будем принимать вместе.

— Упрямица. Я не буду с тобой пока спорить, в твоём положении это не допустимо.

— Макс, я беременная, а не больная. И это временно, вообще-то.

— Я знаю, — Он поцеловал меня в нос, прекращая этим наш спор, — Завтра и решим, что делать.

— Хорошо.

Я уютно устроилась в объятиях мужа, положив ему голову на плечо, вдыхая такой уже родной запах ветра и хвои, спелых яблок и ягод. Я, наконец, оказалась там, где мне хорошо и спокойно — дома.

Я была счастлива, и мне хотелось, чтобы все, кто не знал покоя и счастья стали счастливыми. Влюбленная женщина хочет и вокруг себя сделать весь мир счастливым и влюбленным.

Ночь опустилась на дворец, укрыв его своим покровом, на улице перекликаясь сменилась стража, где-то в отдалении слышался женский кокетливый смех. Так я и уснула на груди любимого мужа в его крепких и надежных руках.

***

Я шла по высокой траве, с цветущими на ней полевыми цветами к человеку, стоящему у самого края поляны. Остановилась в шаге от него, и поняла, что дальше обрыв.

Внизу распростерся большой город, красивый и величественный, он утопал в зелени и цветах. В дали виднелась излучина реки, блестящая на солнце, как драгоценность.

— Красиво, правда? Спросил мужчина, поворачиваясь ко мне лицом.

— Вы? Удивленно спросила, узнав Дарленда.

— Да. Удивлены?

— Немного. Что я здесь делаю?

— Я позвал тебя, Повелительница.

— Зачем? Я думала вы придете завтра на бал.

— Приду, но прежде хотел тебе кое-что показать.

— Что?

— Будущее, от того, как вы поступите, будет зависеть будущее всех миров. Вот эта реальность, та в которой вы выбрали правильную сторону, а вот эта, — он взмахнул рукой, и передо мной сменилась картинка. Темное нависшее над миром небо, ползущие по земле тени, с застывшей маской ужаса на том месте, где обычно лицо. Кругом боль и страдания, безнадежность и страх, — Неправильную. Закончил бог.

— Слишком жутко. Из-за чего такое может произойти?

— Кто-то из ныне живущих сумеет вызвать старых богов. А война с богами заведомо плохая история. Это то, что останется после неё.

— Кто? Я вцепилась в его руку, стараясь не упасть, когда мимо проползло жуткое чудовище.

— Это ты должна сама узнать, если не действовать быстро, все случиться скоро. Даже я не смогу помочь. Я обдумал твои слова, и со всеми согласен. Те, кто столько веков меня пробуждали, делали это исключительно ради себя и собственных интересов.

— Но, ты сказал, что не они тебя пробудили?

— Нет, но они думают так. А потому просят помочь им.

— Значит за Глорией стоит кто-то ещё? Могущественный и обладающий властью.

— Да и ты должна выяснить кто это, — Он вытащил из ножен стилет один в один похожий на тот, который я забрала у Крыси, — Знакомый клинок?

— Можно? Я протянула руку, в которую мне вложили стилет.

— Это же тот, которым Глория убила последнюю девушку! И он один в один похож на тот, которым пытались убить меня.

— Да. Они парные, это древние клинки для ритуалов. Им можно убить даже бога.

— Значит мне нужно попасть на совет, который состоится завтра. Но как мне узнать кто стоит за всем этим? Я практически никого не знаю из них.

Я отдала клинок обратно Дарленду, он его спрятал в ножны, взмах руки и мы вернулись в прежнее время. Ещё одна головоломка, мог ли Тик пойти на такое и всерьез принять мои слова о том, чтобы призвать Трехликого?

— Доверься своему чутью. Я знаю, ты справишься.

— Всё, что ты сказал в саду это правда? Насчет богов?

— Да. Мне нет резона врать, хотя и мог бы.

— А этот сон? Кто у кого в голове?

— Можно сказать мы на нейтральной территории. У тебя есть возможность путешествовать во сне, а у меня заглядывать в них. А это междумирье. И кстати, ты даже можешь здесь обернуться, и магия также действует.

— Я тоже могу кому ни будь в сон проникнуть?

— Нет, сны — это моя стезя. Ты можешь путешествовать по мирам, оставаясь физически в одном месте, путешествует твое астральное тело.

— Почему я не могла проснуться самостоятельно? А только лишь после того, как ты посмотришь?

— Это прихоть моей истинной, и твоя тяга ко мне — это всё она. Просто вы пока как единое целое, её желания ты воспринимаешь, как свои.

— Понятно, мной командует нерожденный ребенок, а у меня их двое. Это что же, получается? Если и сын начнет куда-то хотеть, мне что тоже придется по ночам перемещаться?

— Не обязательно. Тебе пора Повелительница, твой феникс сейчас начнет тебя будить.

— Хорошо, я рассказала мужу о нашем разговоре, он обещал тебя выслушать.

— Я, надеюсь, мы поймем друг друга.

— Я тоже. До встречи, лорд Дарленд.

— Можешь звать меня Кристоф, Дарья.

— Я подумаю.

Солнечный лучик коснулся лица, следом за ним скользнули теплые настойчивые губы, даря мимолетную ласку, и направляясь к цели своего путешествия. Я улыбнулась, зарываясь пальцами в волосах мужа, и отвечая на поцелуй.

— Доброе утро, любимый.

— Самое доброе, моя сладкая. Отныне каждое наше утро будет только добрым.

— Я тебе верю. Но нам кое-что ещё для этого нужно сделать. Ты поговоришь с ним?

— Я обещал тебе с ним поговорить, но позволь мне решать самому, поверю я ему или нет.

— Макс ты должен знать ещё кое-что.

— Дарья я начинаю тебя ревновать к Темному Богу.

— Не стоит, и у него есть имя. И это не мои эмоции, это дочь.

— Ну успокоила, я уже с нетерпением жду, когда они родятся. Так что ты хотела ещё сказать? С обреченным вздохом спросил муж, притягивая меня у себе.

— Он сказал, что Глория кому-то служит, не она главная, понимаешь? Этот человек по-прежнему здесь, и возможно даже во дворце. Нам нужно выяснить кто это. Он призовет старых богов, и тогда, боюсь уже прежнего мира просто не будет существовать.

— Это очень серьезно, Дарья. Ты в этом уверена?

— Дарленд показал мне два возможных будущих, и одно из них меня категорически не устраивает. Нам нужно боятся не его, а тех, кто придет за ним.

— Я должен всё обдумать, а ты собирайся на бал, сегодня ты займешь своё место рядом со мной. Я хочу представить своим поданным свою жену.

— А может ну их всех, сбежим вдвоем?

— Будь моя воля я уже сейчас бы тебя унес, туда, где никого нет. Но над нами по-прежнему висит угроза, и чем раньше мы с этим разберемся, тем быстрее мы сможем побыть только вдвоем.

— Да, ты прав. Сначала решаем проблемы, потом всё остальное.

Я вздохнула, поцеловала мужа, и побежала в ванну, маленькие потребности просили их удовлетворить. И с каждым разом мне всё чаще придётся бегать по-маленькому? Жуть, я начинаю чувствовать себя неполноценным человеком, а впереди ещё пять месяцев.

Бал обещал стать грандиозным событием. Полный дворец гостей, не слышно скользящие слуги с подносами в руках, женщины, стоящие и разодетые как разноцветные птички, мужчины, поглядывающие на них со всем интересом в блестящих глазах. Ощущение, что разворошили огромный муравейник только росло, когда появились все приехавшие на отбор “невесты”. Которых, по-моему, забыли предупредить, что отбор отменяется.

Я ещё раз придирчиво окинула своё отражение в зеркале. Платье серебристым коконом обвивало фигуру, чуть присборенное под грудью, оно отлично скрывало моё интересное положение, не выдавая сразу. Лиф был расшит мелкими кристаллами, блестящими в отсветах свечей и магических светляков. Тонкие кружевные рукава облегали руки, как вторая кожа, длинный шлейф тянущийся сзади лежал полукругом, на ногах изящные туфельки в тон платья. Волосы собраны в высокую прическу, из которой спускалось несколько локонов.