Хруст сухих веток привлёк внимание парочки.

— Баран, проверь, — скомандовал один, медленно вскинув дробовик и целясь куда-то в направление кустарника, за которым я и приказал лежать Юле.

Второй так же напрягся и удерживая оружие в положении готовности, то есть стволом в землю под углом в сорок пять градусов, быстрым шагом направился туда. Юленька видать наконец поняла, что что-то не так и потому затихла, однако Баран, тот, что шел туда, решил перестраховаться и на всякий случай выстрелил в кустарник. Попал. Пронзительный крик боли разнесся на всю округу. Я лишь стиснул зубы в немом рыке.

«Дура. Какая же она дура!» пронеслась мысль, а тело уже двигалось само. Не знаю, может резкий скачок адреналина, может просто ярость, но я практически в мгновение подскочил к тому, который целился в куст. Моей тяжелой туши было достаточно, чтобы при налете, повалить его, особенно учитывая, что свою правую ногу я завёл за его левую, словно крюком подбивая. Тут же нанося колющий удар ножом сверху в область шеи. Нехер их жалеть, за свою Юльку я любому глотку не то, что ножом вскрою, зубами перегрызу.

Пара быстрых колющих ударов и вот мужик потускнел. Я же, подхватил его дробовик и с низкого старта, рванул назад, петляя меж ёлок. Оказался прав. Сайга-410 в исполнении 04, похожа чем-то на АК сотой серии в обвесе обычного АКС-74. Магазин на десять патронов. Укрывшись в нижних ветках, ели, быстро отсоединил магазин и пальцем вдавил верхний патрон. Почти полный магазин, это хорошо. Примкнул обратно, чуть отвел затворную группу, удостоверившись, что патрон в патроннике.

— Пиздец вам, — прорычал я, падая и высматривая второго. Баран обнаружился быстро. Он уже приблизился к кустам, заглядывая за них и целясь в лежащую там Юльку.

Мыслить адекватно не вышло, руки сами приняли нормальное положение для стрельбы из упора лёжа. Прицельная линия дробовика, словно в какой-то игре, сама правильно легла на уровне чуть выше груди бандита. Короткий ход спуска, толчок приклада в плечо. Ветки надо мною заколыхались, осыпая меня всякой дрянью, но я уже вдавливал спуск второй раз. Чтобы наверняка. Чтобы контрольным в голову. Чтобы эта мразь ничего не смогла сделать моей жене.

Барана сбрило практически моментально. Ему хватило и первого залпа, второй же и вовсе превратил голову в ужасный сон патологоанатома. Однако времени мало, нельзя дать водителю скрыться, иначе он приведет подмогу. Отстрелявшись, тут же вскочил, целясь в водилу. Он лишь довольно ухмылялся, предвкушая неплохой улов. Видимо с его стороны нельзя было рассмотреть, как я нашпиговал первого. Да и черт с ним. Стоит, ухмыляется, это хорошо. Чтобы ему нормально уехать, потребуется стартануть, а значит снимать нужно правую руку.

Вновь тело среагировало раньше мыслей. Только хотел прицелиться в руку, а та уже была на линии прицеливания и указательный палец жал спуск. Из-за неудобного положения, металлический тыльник скелетного приклада больно ударил в плечо, однако попадание красивое. Водитель вскрикнул, падая на землю, оставляя за собою массивный кровавый след. Пока что точно уехать не сможет и дай Боже, если он в принципе выживет. Я с него по полной спрошу.

Перехватив дробовик поудобнее, сразу же побежал к жене. Картина маслом. Бандит с головой превращенной картечью в месиво, лежал на спине, прижимая к себе сайгу. Рядом, сжавшись калачиком и пытаясь зажать правую ногу, лежала Юля. Мой рюкзак валялся рядом, но она не догадалась воспользоваться аптечкой в нем.

— Все хорошо, дорогая, — тут же подскочил к ней, отложив Сайгу в сторону. Ремня у оружия не было, так что пришлось бросить на землю, иначе бы за спину перекинул. — Все хорошо, я рядом…

Быстро тяну к себе рюкзак, вытаскивая из него черный подсумок с ярким красным крестом. Жена меня слышит, но ревет и кричит от боли. Внешне вижу минимум три захода картечи в ногу, с внешней стороны бедра. Крупная картечь, если у Барана такая же, какой я в него стрелял, то никак не менее пяти миллиметров. Опасно, особенно если она еще и дефрагментировалась, зацепляя мясо, но буду надеяться на лучшее. Вырвал из сумки жгут Бубнова. Быстро растянул его в стороны и прижав с внутренней стороны бедра, чтобы пережать артерию, принялся быстро заматывать, после чего зафиксировал небольшим резиновым шнурком. Черт его знает какой разлет был у картечи, может и артерию перебило.

Тут же достал маленькую сумочку с таблетками. Настол черед той самой ампулы. Быстры вскрыл упаковку одноразового шприца, пару раз щелкнул по головке ампулы, стряхивая все содержимое вниз, после чего сломал. Всего два миллилитра, но этого хватит с головой. Набрал в шприц, после чего прикрыл иглу колпачком, спустив лишний воздух. Понял, что затупил и не обеспечил зону для введения. Отложив полный шприц на дробовик, из большой аптечки вытащил ножницы и спиртовую салфетку в упаковке. Ножницами быстро вскрыл джинсу, а салфеткой протер кожу. Обнажив рану, наконец смог её рассмотреть. Реально три глубоких захода, сзади правда видно два сквозных, но это лишь значит, что части двух дробинок вышли, надо будет позже осмотреть более конкретно. Кровь натекала, мешая нормально работать, так что пришлось надеть резиновые перчатки, лишь после чего ввел содержимое шприца.

Тупил безбожно, сбивался, нарушал алгоритм, но какая в черту последовательность действий, когда самый дорогой тебе человек ревет от боли, от которой ты пытался его уберечь. Откинув пустой шприц, вытащил из аптечки перевязочный пакет, не те старые ППИ-1А, которые мне выдавали в Карабахе, а нормальный шведский большой перевязочник, который я носил для себя и своих близких. Дорогущий зараза, но сейчас вообще не в деньгах вопрос. Вскрыл, перекрыл подушечками входные и выходные отверстия раневых каналов, после чего принялся заматывать. Тугая повязка, если уж кровотечение не остановит, то хотя бы предотвратит попадания всякого ненужного говна внутрь раны, а это сейчас куда важнее. Если с доставанием картечи я ещё смогу справится, то вот с инфекциями нет.

Вещество начало действовать и Юля чуть подуспокоилась с плача перейдя на хныки и тяжко задышав.

— Всё хорошо, дорогая, все хорошо! — Я аккуратно оттянул её к ближайшему дереву, где на землю тут же кинул её пальто, на которое уложил жену, подставив ей под голову уже полупустой рюкзак. — Не бойся, ничего страшного, сейчас тебе станет хорошо, полежи так, милая, я быстро!

Она меня уже не слышала, так что говорил я скорее для упокоения собственной совести и успокоения нервов. Впервые меня проняла полноценная дрожь. Такого не было даже когда я лежал в окопе под минометным обстрелом. Сейчас мне действительно было страшно за жизнь жены, хотя подсознательно я и понимал, что ранения далеко не самое страшное.

Укрыв её ноги своей курткой, я быстро поднялся и проконтролировав трупы парочки, вытащил наконец у первого из горла свой Кизляр. Он мне сейчас еще понадобится. Разобраться с оставшимся мудаком.

Водила уже даже вполз в машину и пытался её завести. Забыл он заповедь зоны боевых действий. Заглушился, подьехав в потенциально опасному обьекту, а этого делать нельзя, но да ничего, оно же мне на руку. Будет возможность с ним поговорить и не портить машинку…

— Сюда блять! — практически проорал я, вытаскивая водителя из машины. Тот уже успел заползти в салон и пытался что-то нащупать меж сидений. Правда вот перебитая правая рука мешала ему нормально развернуться на сидушке.

— А! — только и смог вскрикнуть водила, когда ему в добавок прилетел удар коленом в грудь. Бог мне свидетель, я старался сдерживаться, но и такого пинка хватило, чтобы сбить дыхалку раненому.

— Лежать, гнида! — скомандовал, роняя бандита на проезжую часть. Видимо он успел достать то что хотел, вот только с координацией все было плохо, а потому старенький револьвер Нагана отлетел в сторону.

Не давая противнику возможности на передышку, с размаху добавил ещё один лоукик. С чувством. Полностью ощущая отдачу от удара. С фиксацией носка берца, чтобы эта тварь прочувствовала всю мощь поставленного удара. Чтобы у него там пара рёбер сломались или хотя бы треснули.