– Вот, познакомьтесь, Таня, – сказал Владимир, – это Антон Иванович, мой начальник. Он специально приехал со мной, потому что хотел с тобой познакомиться. Антон Иванович, это Таня, та самая.

Я вопросительно посмотрела на него, молча требуя объяснений по поводу «той самой», но он сделал вид, что не заметил моего вопроса и с улыбкой скосил глаза в сторону Антона Ивановича, как бы давая понять, чтобы все вопросы я задавала ему. Ну и фрукт! Долго же его тренировали, наверное…

Антон Иванович, прищурившись, почти также, как Владимир, внимательно смотрел на меня. «Это у них, видимо, профессиональное», – поняла я неожиданно.

– Скажите, Таня, – наконец он решил ко мне обратиться, – а почему вы вдруг вызвались нам помочь? Может, у вас есть какая-то личная заинтересованность в этом деле?

Ну вот, приехали! Я по-настоящему искренне стала жалеть, что ввязалась во всю эту историю. Что же теперь делать? А если просто вскочить и убежать? Я посмотрела в сторону выхода и увидела справа от себя Владимира, изо всех сил пытающегося приветливо улыбаться, но вместо этого обнажающего свои сероватые зубы и часть розовых десен, а слева от меня сидел милиционер, по-видимому, охраняющий Антона Ивановича. Ну и всех остальных заодно. Мне это все совершенно не понравилось, и я поняла, что придется отвечать на вопросы Антона Ивановича.

– Нет, Антон Иванович, – сказала я как можно тверже, смотря ему прямо в глаза, – личной заинтересованности у меня в этом деле нет. Я понимаю, что мое желание принять участие в расследовании выглядит немного странным или даже очень странным, – добавила я, увидев его взгляд и выражение лица.

– Вот-вот, очень странное желание для такой молодой девушки, как вы, – поддакнул Антон Иванович. – В вашем возрасте девушки совсем другими вещами занимаются…

– Не волнуйтесь, Антон Иванович, этими «другими вещами» я тоже занимаюсь, так же, как все девушки моего возраста, – успокоила я его. – Но мне хотелось бы принять участие в этом расследовании, почему – не знаю, я очень часто задаю сама себе этот вопрос и не знаю, как на него ответить. Не знаю, Антон Иванович, и, поверьте, я говорю с вами искренне, ничего не скрывая, я не знаю, что мне вам ответить.

– Ну, мне-то вы очень убедительно объяснили позавчера, почему у вас вдруг возникло такое желание, – сказал Владимир.

– Владимир, вы сами сказали, что это было позавчера. За два дня может измениться очень многое, особенно если речь идет… – тут я сделала паузу и кокетливо улыбнулась Антону Ивановичу, – о молодой девушке вроде меня.

К счастью, Антон Иванович иронии не заметил. Он в этот момент что-то очень сосредоточенно обдумывал. Потом он знаком дал понять Владимиру, что хотел бы с ним переговорить. Владимир с готовностью выскочил из машины.

Говорили они недолго, минут пять – десять максимум, мне не удалось подслушать их разговор, мешал милиционер слева, а они как раз находились сзади и немного левее машины. Потом они вернулись. Антон Иванович протянул мне руку со словами: – Очень приятно было с вами познакомиться, Таня. Видно, что вы умная и серьезная девушка.

Поразительно, он уже составил мой психологический портрет. Вот что значит опыт. Но вообще такая характеристика мне понравилась и очень хотелось думать, что это на самом деле так.

– До свидания, Таня, – попрощался со мной Антон Иванович, забираясь во второй джип, неизвестно каким образом оказавшийся рядом. «Вот это организация! – оценила я их оперативность. Если они всегда так работают, то можно и продолжить всю эту историю. Хотя, конечно, я не Антон Иванович…»

– Таня, – голос Владимира вывел меня из моих размышлений, – Антон Иванович одобрил наш план. Ты ему понравилась.

«Ого! Мы уже перешли на «ты»? Интересно, а мне как с ним разговаривать, что-то вроде «Вова, брат ты мой родной»? Это мысль меня развеселила, и я пришла в благодушно – шаловливое состояние, в которое я погружаюсь довольно редко, и уж сейчас оно было совершенно точно некстати.

– Я готов ответить на все твои вопросы. Но, прежде чем ты начнешь их задавать, мне хотелось бы рассказать тебе вкратце о том, что известно мне лично как следователю по этому делу.

Моя шаловливость мгновенно куда-то улетучилась, прямо как ветром сдуло, и я навострила уши, стараясь не пропустить ни слова из его рассказа.

– Мы с тобой познакомились, Таня, во время осмотра места, где было совершено убийство. Хотя сейчас я уже начинаю сомневаться, что убийство было совершено именно в том месте. Вполне возможно, что туда принесли уже тело, а убийство было совершено где-то совсем в другом месте.

Я хотела спросить у него, почему он так решил, но потом подумала, что лучше не буду его прерывать и спрошу потом, уже после, тем более, что обещала.

Поэтому я молча смотрела на него, слегка приподняв в вопросе брови. Но он не стал объяснять ход своих мыслей по поводу места убийства и продолжал:

– Не знаю, слышала ли ты, Таня, что здесь недавно покончил жизнь самоубийством бывший глава правления, некий Кирилл Кириллович.

Я ничего не отвечала, не зная, что ответить, но он, кажется, и не ждал, что я буду ему отвечать.

– Так вот, этот Кирилл Кириллыч был совсем непростым человеком. Я не знаю, сам ли он свел счеты с жизнью или кто-то сделал это за него…

Я опять подняла брови в немом вопросе и опять не получила никакого ответа, даже немого.

– Мне-то думается, конечно, что это кто-то другой сделал, а сделать это мог кто угодно, у старика было много врагов, да и наследники могли руку приложить, у него же еще дочь есть незаконнорожденная, которую он, уже будучи в браке, под старость лет народил.

Я молчала, сопоставляя про себя факты и пытаясь уловить внутренний ритм событий.

– Через некоторое время умирает его сестра, бабушка пожилая, но крепкая, никогда ничего серьезным не болевшая. И вот, недели две спустя, мы находим тело незнакомого человека в лесу, там, куда вы ходили по грибы.

Я вспомнила то жаркое утро и нашу с Ленкой прогулку, мурашки пробежали у меня по всему телу и, по-моему, волосы слегка приподнялись на затылке.

Владимир замолчал, с ожиданием смотря на меня, он ждал вопросов, а их не было. Мне не о чем было его спрашивать, то, что он мне рассказал, я и сама знала, это были общеизвестные события, о которых знали все. Что – то непонятное происходит: или он что-то скрывает, или же ему действительно известно совсем мало. Хотя, с другой стороны, у них же есть материалы следствия по каждому делу, они же вели хоть какое-то следствие.

Видимо, у меня был совершенно растерянный вид, потому что Владимир вдруг улыбнулся и сказал:

– Таня, это я рассказал тебе о фактах, которыми мы располагаем. Что касается следствия, которое ведется, я не могу тебе рассказать о нем подробно, это займет очень много времени. Если хочешь, ты можешь ознакомиться с ним, вот папка, – он показал папку шириной в три моих пальца. – Но мне показалось, что будет разумнее, если мы поговорим о том, что нас, то есть меня и тебя в данный момент, интересует конкретно.

Меня лично конкретно интересовали все подробности, связанные с расследованием. Поэтому было бы интересно взглянуть на эту папку, конечно. Хотя, с другой стороны, мне будет сложно в ней разобраться, да и не очень хочется смотреть на все эти фотографии с места убийства, отпечатки пальцев и так далее.

– Скажите, Владимир, а почему вы решили, что убийство было совершено где-то в другом месте?

– Это пока только мои предположения, потому что мы не нашли никаких следов борьбы, никакого орудия преступления, ничего, что указывало бы, что оно было совершено именно там.

– А какое орудие вы ищете?

– Травматический пистолет девятого калибра.

– То есть… его застрелили?

– Судя по результатам медицинской экспертизы, да, убийство было совершено именно таким образом.

– Владимир, а кто этот человек? Вы установили его личность?

– Да, конечно, по отпечаткам пальцев и другим характерным признакам нам удалось узнать, кто это.