***

– Как успехи? – задал вопрос Тимур по возвращении в палату.

В голосе отчетливо слышалась изнуренность. Хоть он и привел себя в порядок, но по внешнему виду так сразу и не скажешь. Не увидь я новой, свежей одежды на нем, не догадалась бы, что заезжал домой к себе. Измученный, подавленный, весь какой-то помятый.

Неужели так из-за брата и Алины? Или на работе проблемы?

– Слышишь? – вернул меня бархатный голос из беспамятства.

Что он делает?

Прежде пожала плечами, дескать, говоря ему: нихуя у меня не выходит. А после вновь приклеилась взглядом к его спортивной черной сумке, из которой он вытаскивал некоторые шмотки.

Он жить тут собрался, что ли?

– Ага!

Приподняла брови и механически потянула краешек губ в улыбке на его короткий ответ.

Все-таки провидец! Ну, или точно умеет читать мысли!

– Помнишь, что сказал? Не отчаивайся, я уверен, что ты скоро встанешь на ноги. Про руки вообще молчу. Верь мне, – не оборачиваясь, через плечо кинул мне тихие слова.

Как? Как тебе можно верить, когда ты столько всего натворил!

Грустно улыбнулась, когда заметила, как вытаскивает с сумки настенные часы. Это то, чего мне очень не хватало… время.

– Еще пару вещей тебе привез, – пока я погрузилась глубоко в себя, он, как обычно, бесшумно оказался подле меня.

Наклонился ко мне и шумно повел носом по моей скуле. Нет, что за идиот?! Он долго это будет вытворять? Тот, будто на мои мысли, затрясся всем телом в бесшумном смехе.

Сука! Издевается!

– Маленький, колючий ёжик.

Замерла от его обращения и не сразу ощутила, когда большим пальцем прикоснулся к моим губам. Неудивительно, такие-то глаза. Засасывают на черное дно! Воронка, мать твою.

***

– Ну что, попробуем снова? – поинтересовался на следующий день доктор.

Без промедления кивнула и сразу уставилась прожигающе на свою руку. Как на предательницу! Ненавистно смотрела, испепеляя ее, проклиная!

Давай же! Давай! Хотя бы пальцем!

– Ты слишком много думаешь!

Перевела уничтожающий взгляд на Тимура. Точнее, показывая всем своим видом, что я думаю о его усталых вздохах и фразах.

Пошел к черту, придурок! Тебя тут никто не заставляет быть!

– Согласен!

А теперь шокировано перевела глаза на хирурга. Он серьезно? Вы же его не меньше моего ненавидите!

Артур Азарович развел руки в стороны, в одной из которых был больничный лист.

– Он прав, Чича. Много думаешь, поэтому у тебя не выходит.

– А это бесполезно! Она слушает только себя! – иронично подметил Тим, и начал надо мной издевательски посмеиваться.

Пидор!

Закрыла глаза и часто задышала, так, что даже почувствовала, как грудная клетка заходила ходуном. Разлепив веки, словила на секунду тревожный черный взгляд, направленный на меня.

Бесполезно говоришь, сука?

А в следующий момент от моих действий, Тим, стоявший напротив меня, расплылся в счастливой белозубой улыбке до ушей, а доктор и вовсе громко расхохотался.

– Молодец, милая.

Моя улыбка погасла на лице от его обращения, а вытянутая рука со средним пальцем, предназначенным Тиму, обессиленно упала на койку.

– Отлично! А теперь пытаемся ручку поднять к голове, – сквозь смех проговорил док.

Ну что ж… попробуем.

И снова ни-хе-ра! Шевелится – да! Дергается – да! Но чтобы поднять… от силы – на пару сантиметров от койки, и вновь опадает на нее.

Будь ты проклята! Будь я проклята! Все! Весь мир! Горите все в аду, суки!

– Успокойся. Помни, о чем мы договаривались, – этот иуда снова подкрался ко мне и прошептал на ухо, окутывая меня мужским запахом, теплом сильного тела.

Его близость будоражит всю меня, кружит голову, не позволяет вырваться из-под его власти! Наверное, неосознанно для нас обоих, но этот «черт» дурманит меня собой. Что может быть хуже, Чича?!

Наверное, поэтому получились все мои следующие действия! Потому что противилась этому, как могла! Не хотела! Тело – да! А мозг трубил, что нужно от него избавляться! Держаться от него подальше!

Приподняла руку и легонько, словно пушинка, положила её на его лицо. Тот захохотал приглушенно, но как ненормальный! Словно это его рука в полной мере задвигалась! Словно рад за меня!

Постаралась его оттолкнуть от себя, постаралась надавить рукой на его лицо, но ничего не вышло. Она была ослаблена, как и я. Сил больше ни на что не осталось. Я выдохлась!

Тим, целуя каждый пальчик на моей руке, прошептал:

– Вот видишь, какая сильная? Молодец, у тебя вышло!

Поморщилась и прикрыла глаза, мгновенно чувствуя, как захотелось спать.

Уже проваливаясь в невесомую черноту, услышала неразборчивый, вяжущий разговор доктора и Тимура.

– Завтра снова вернемся к этим упражнениям. Она еще очень слаба. Они ее выматывают.

– Её выматывает больше злоба, которая сидит внутри нее. Злоба на свое состояние.

– Вы правы, она не исключение. Всем пациентам сложно на любой стадии реабилитации. Будь она даже последней. Девочка на начальном пути. Дорога длинная. Я не советую Вам вызывать в ней злобу…

Последнее, что смогла разобрать.

Тимур

– Я не вызываю злобу, я ее стимулирую. Поверьте, я её изучил неплохо. Ей нужен хороший толчок.

– Вы считаете, возможность вновь встать на ноги – не мощный стимул?

– Сильный, но для нее этого маловато. Ей нужны негативные эмоции. Она этим подпитывается.

К сожалению, все, что я сейчас произнес вслух доктору, было сущей правдой.

Ей мало того, чтобы хотеть. Ей нужно ненавидеть. Быть сильной одиночкой. Противостоять всему миру. Ей не то, чтобы от этого осознания легче живется, ей так привычнее… знакомо.

И если мне нужно будет ее направлять, подначивать, я буду это делать. Я буду делать всё, что зависит от меня.

– Думаю, Вы к ней несправедливы, – задумчиво протянул врач, неотрывно смотря на спящее лицо девчонки.

Внутри мгновенно все ревностно подскакивает до максимальной отметки.

– Вы ее плохо знаете, – получилось намного грубее, чем хотелось на самом деле ответить.

– Как скажете!

Чича

– Пробуем! – коротко бросил мне врач.

Битый час я поднимала руку, но не могла, твою мать, дотянуться до своей башки! Мне кажется, от громкого дыхания, от нервов и от того, какой я была разъяренной в данную минуту, в этот момент мои слюни брызгали в разные стороны.

– Нет. Не торопись. Давай заново.

Какого черта этот лох мной командует?! Ну, пусть он попробует после такой травмы что-то сделать. Я посмотрю, чем для него послужит слово «заново»!

Сука! Заново, так заново!

– Злоба тебе не помощник. Попытайся просто расслабиться.

– Сосредоточиться, – а это Нина подхватила Артурчика своего.

– В таком случае, у нее вообще ничего не получится. Вы ей скажите ещё, чтобы она помедитировала между упражнениями. Вдруг выйдет! – издевательски выгнул черную бровь этот баран.

– Тимур, выйдите отсюда!

– Ага, доктор, уже побежал за дверь, – ехидно начал над ним насмехаться иуда.

Закатила глаза на их перепалки. Ежедневные! Заебали оба уже!

Что там от меня требуется? Ах, да!

– Отлично! – поморщилась от того, как врач громко воскликнул. – Координация плохая, но ты умничка, все выходит! Коснись своих волос.

Издала пронизывающий хриплый звук, льющийся из моего немого горла.

– Да, деточка, больно. Знаю! Но нужно терпеть. Тянись, моя хорошая.

Я уже не просто вся скривилась, я почувствовала, как потекли слезы от этой дьявольской боли.

Тим, дёргавшийся в углу, смотря на все это сбоку от нас, не выдержал и двинулся ко мне. Словил моё внимание и снова наградил тем безмятежным и теплым взглядом.

Странно, как такой черный, холодный взгляд может быть теплым? Излучать поддержку? Сочувствие? Словно он всю боль хочет забрать себе! Словно не может смотреть на меня плачущую!

А когда лупил меня? Когда обзывал последними словами? Больно тебе не было, дружок?