- И за это мы всегда будем вам благодарны, - кивнул Стратус.

- Приехав в Миас, я увидел, как сильно уменьшилось население Каруны, поэтому обещаю - вернувшись домой, сделать всё от меня зависящее, чтобы поспособствовать быстрому возвращению беженцев обратно. Также хочу обговорить с вами идею переезда части жителей Гарпаса на юг Каруны. Я имею в виду семьи хлеборобов, трудящихся на землях, прилегающих к Модестино.

- Как и в нашей стране, - понимающе улыбнулся принц Сальяно, - роды гарпасских хлеборобов часто многодетны. Взрослые дети, женившись, продолжают жить с родителями. Уверен, многие из них захотят отделиться, чтобы стать независимыми.

- Всё верно, это прекрасный вариант для молодых семей. Гарпас также готов обустроить новый пограничный переход на юге княжества, чтоб ускорить процесс их переезда, - добавил барон.

- Отличная идея! - воскликнул архимаг. - Я посоветуюсь, сколько семей на жительство готовы принять южные селения, и мы встретимся с вами ещё раз для детального рассмотрения этого плана.

- В принципе, это всё, что я хотел сегодня обсудить, - поднялся со стула Ставр. - Я и так изрядно задержал вас своими рассказами. И прошу вас, князь, не судите моего короля по одной ошибке, он по-прежнему считает себя вашим другом. - Тут барон вспомнил слова сына, объяснявшего этот конфликт простыми словами. - Если король не вмешался, когда уничтожали Каруну, то не потому, что струсил или подличал. Гарпас, как и все соседние королевства, был уверен - маги размажут аруанцев тонким слоем по своей земле, забыв, что главное правило одарённых - беречь любое проявление жизни. Вы не были готовы убивать.

- Но осознали это слишком поздно, - встал, прощаясь, князь. - Я принимаю ваши извинения, барон, но предупреждаю - это не изменит новую политику Каруны в отношениях с соседями.

- Вы в своём праве, - учтиво ответил ведьмак. - До следующей встречи. Я остановился в гостинице "Новая".

- Я провожу вас, - предложил принц Модестино.

Он вышел со Ставросами на лужайку перед Академией, полюбовался вместе с ними на Миас - Академия занимала небольшое плато в центре столицы, а затем попросил барона о личной встрече за ужином.

- Конечно, с удовольствием, - откликнулся тот.

- Я зайду за вами в восемь вечера, - откланялся Сальяно и после его ухода Авгур, наконец, смог узнать, как прошла встреча отца с правителем Каруны.

- Плодотворно, - коротко ответил Ставр. - Князь принял наши извинения, но предупредил - маги меняют свою внешнюю политику. Считай, они больше не собираются быть затычкой в каждой дырке человечества.

- Как ты и предупреждал, папа, - вздохнул Авгур. - Гронос будет недоволен.

- Думаю, выход есть, - откликнулся барон. - Мы обсудим это немного позже, хочу, чтобы мысли отлежались и созрели. А пока отправляемся в гостиницу, я проголодался, да и в горле пересохло, столько говорить.

- Я - с тобой, - улыбнулся сын.

Робер Сальяно повёл барона ужинать в недавно открытый ресторан, находившийся на крыше старой водонапорной башни.

- Здесь пока мало посетителей, но мне обещали отменную кухню, - сказал принц, когда они уселись за крайний стол и принялись рассматривать окрестности, обсуждая неожиданный выбор места для ресторана.

- Я осмотрел здание магически, оно крепкое и надёжное, - заверил Сальяно. - Зимой и в дожди хозяин - он из одарённых - собирается накрывать зал многослойным прозрачным куполом.

- Но зачем тратить силу ради такой глупости? - фыркнул Ставр. - Неужели в столице мало мест, где её можно было бы использовать более целесообразно? Магов даже война не научила, что талант им дан не для личной корысти.

- Одарённые, как и люди, все разные, - грустно улыбнулся Робер. - Магия не выбирает, у кого проявиться - у глупца или умницы, у порядочного человека или проходимца. Есть отбор, где отсеиваются изгои, но и среди прошедших в Академию хватает зазнаек и подлецов, просто до поры до времени они умело это скрывают.

Вскоре на стол подали отличное мясо, овощи, хрустящий свежий хлеб, и разговор ненадолго затих. Вечер был спокойным и тёплым, на возвышении, в углу зала, тихо играл на риолоне седой музыкант. Но взгляд барона постоянно обращался в сторону юга столицы, где даже в сумерках были видны сполохи от работы магов, очищающих город от развалин.

- Стены Каруна восстановит, - задумчиво сказал Ставр. - Но люди надолго запомнят, как их унизили те, кого они считали добрыми соседями. Никогда не понимал чванство, гордыню и желание поиздеваться над слабым. Почему сейчас, как и в дикой древности, человек готов убивать ради наживы? - Он дёрнул плечом и сам себе ответил. - Да, это часть нашей натуры, но глупцы не понимают - Многоликий всё видит и ведёт свой учёт.

- Ограниченный ум заменяет знания агрессией, - философски заметил принц. - Любое общество несёт в себе семена гнили, и даже богатство и воспитание не являются гарантией, что человек будет добр и честен.

- Я считаю худшим проявлением зла - зависть, - сказал Ставр, отставив тарелку и пригубив вино. - Человеку всегда мало: земель, денег, славы. Ему кажется, у соседа дела идут лучше, его положение выше, жена красивее, дети удачливее. И когда зависть выедает всё нутро, человек готов пойти на любую подлость, лишь бы уравнять шансы.

- Король Аруаны, думаю, это уже осознал, - задумчиво кивнул Сальяно. - Ларас войдёт в историю Руны, как дурак, захотевший всего и сразу.

- Конечно, легче прийти и отобрать сделанное чужими руками, чем трудиться самому. В этом и состоит разница между бандитом и тружеником.

Тут принц вздохнул и признался.

- Мы все совершаем ошибки, которые сказываются на нашем будущем. Я тоже сглупил много лет назад и хочу поделиться с вами личной историей, которая привела меня в Каруну. Мы с братом Морино всегда были близки, поддерживая друг друга, особенно после смерти родителей. Страна досталась нам в состоянии близкой к войне. Дядя, младший брат отца, хотел сам стать королём, подговаривая единомышленников не подчиняться новому правителю. Морино и я неделями проводили в седле, объезжая наших сторонников. Мы готовы были погибнуть, но не отдать страну недалёкому родственнику, рвущемуся к власти. Всё решила свадьба Морино на дочери главы Ароев, сильнейшего племени кочевников.

- А дядя?

- Его свалил удар, отнялась половина тела. Как сказала вдова, он умер от огорчения, хотя может ему кто-то и помог. Но у меня с Морино совесть чиста, - тут Робер ухмыльнулся, - Многоликому до нас не добраться.

- Это хорошо, - подмигнул Ставр.

- Все годы, взвалив на себя безопасность страны, мне некогда было думать о личном счастье и семье, я не хотел рисковать, да и просто не хотел жениться. Женщины у меня были, конечно, но каждую я предупреждал, что свои взгляды не изменю.

- Зная женскую натуру, уверен, каждая избранница надеялась, что вот с ней всё будет иначе и принц падёт к её ногам, - покивал головой барон.

- Надежда - птица вольная, я ей не хозяин, - фыркнул Сальяно. - Шло время, мне уже было за пятьдесят, когда я понял, что устал и хочу отдохнуть подольше. Я предупредил Морино и уехал к морю, где прожил полгода в рыбацком селении.

- Не один, я так понимаю, - прозорливо заметил Ставр.

- Мои дни скрасила местная травница Олеля - красивая сорокалетняя вдова.

- Её вы тоже предупредили, чтоб не придумывала себе сказок?

- Этого не понадобилось, умная травница понимала, что никогда не станет вровень с принцем Модестино. Только вернувшись в столицу я затосковал, осознав, что рядом с ней впервые был по-настоящему счастлив.

- Это называется любовь, - улыбнулся барон.

- Спустя три недели я вернулся в селение, но Олелю не застал, соседи сказали, она уехала сразу же после меня. Сказала, перебирается к родне в Гарпас. Я позже проверил списки, кто из модестинцев пересёк границу, и убедился - травница действительно уехала. Мчаться за ней...? А что я мог предложить гордой женщине?