-Ты чего домой не ушел?

-По тебе соскучился,- подперев рукой щеку, Филипп посмотрел на меня. Сколько злобы было в его взгляде и в то же время интереса, он меня изучал? Неужели я его чем-то могла заинтересовать и разозлить одновременно? Какой же он всё-таки странный. Такие как он просто обязаны носить руководство «как со мной общаться, если я животное».

-Твои шутки не уместны,- я тихо прошептала, так как прозвенел звонок и начался урок

-Кравцова, не разговаривать на уроке!- ну, что и ожидалось, любая провинность раздувается в слона.

Мы сели за парты, приветствуя  учителя, и приступили к уроку. Нам продиктовали задачу, и я протянула руку, когда нашла ещё пару ходов её решения, после того, как учительница показала один из них нам. Посмотрев в мою сторону, женщина изогнула нарисованную бровь и, отвернувшись, спросила:

-Что, весь класс не знает, как решить эту задачу другим способом? - Я опустила руку, забыв на мгновение, что меня здесь игнорируют.

 Просто делают вид, что меня здесь нет. Уши стало жечь от стыда, ведь всё это легко мог заметить мой новый сосед, что вдвойне унизительно.

А Филипп, который что-то старательно писал в тетрадке, видимо, прогулянную самостоятельную,  перевёл удивлённый взгляд с меня на учителя математики. 

- Тут подняли руку, по-моему, Кейт знает ещё один способ!- парень указал на меня большим пальцем и с вызовом продолжил глядеть в сторону учителя.

- Ой, я не заметила.

 Филипп прыснул, когда женщина дала знать, чтобы я шла к доске. После того, как я закончила все объяснять классу, женщина сразу же стёрла за мной решение. 

-Что ж, думаю здесь бы догадался даже второклассник. За такой ход решения я даже оценку поставить не могу, ведь вы, Кравцова, не глупая, и это понимаете?

Единственное, что я понимала, так это то, что меня прилюдно унизили. В крови плескалась обида на учителя и стыд за такое шоу перед Филиппом.

Слабо кивнув, я села на место, взяв в пальцы ручку.

 Пришлось прикусить губу, чтобы не всхлипнуть как маленький ребёнок. Но пелена слез всё же застелила глаза, из-за чего оставшийся урок я только делала вид, что писала. Посмотреть на реакцию новенького я не могла, не до него было, да и не видела из-за слёз я ни черта.

Только вот взгляд Филиппа я всей кожей ощущала, что только и напоминало мне об унижении.

 Когда прозвенел звонок, я быстро собралась, нужно было к репетитору, а перед ним ещё заскочить домой и пообедать. Но спустившись до второго этажа, тяжёлая рука легла мне на плечо. Только не сейчас! Тело и так было все напряжено, и я держалась из последних сил, чтобы не впасть в истерику от произошедшего, а тут  еще ОН…

-Далеко собралась?

 Филипп! Ну что ж ему не уходилось ещё уроком ранее?

-Домой, знаешь ли, у меня ещё репетитор, хотела успеть поесть,- сквозь зубы процедила я.

-Тон попроще. Я тебя провожу,- схватив наши куртки, и отдав мне мою, Филипп пошёл рядом, оставив свой байк, на котором ездил в школу, на парковке.

 Пройдя пару метров в молчании, я стала медленно успокаиваться.

Осень уже была на дворе. Люблю дождливую пору, когда идёшь уже по жёлтым листьям, а над тобой небо серое, воздух прохладный ударяет в лицо. Такая погода всегда может отрезвить мозг, стоит только захотеть этого и стянуть с головы шапку. Я закрыла глаза и начала глубоко вдыхать: сердце постепенно замедлило ритм, на душе становилось легче, а мысли чище. 

-А я думал, книжных червей любят учителя...- Филипп хмыкнул, чем и прервал нашу идиллию тишины. Я уже и забыла, что он шёл рядом.

-Оказывается, что так не всегда. В школе даже у таких, как ты, есть проблемы...

-Что ты хочешь этим сказать? -Я уставшими глазами посмотрела на него.

 Не было ни сил, ни желания его отстранять от себя и тем более огрызаться.

-Почему терпишь это? – вдруг сменил он тон и стал предельно серьёзным. Его глаза стали пронзительными, лицо напряжённое, словно это его унизили, и он был готов прямо сейчас ответить на это, причём физически…Кулаком. Иначе, как объяснить его сильно сцепленные зубы, игру жвалок, явно не от радости, и сильно сжатые кисти рук?

-А что мне остаётся делать? – голос предательски задрожал, и пелена слез снова подступила к глазам одновременно с комом в горле.

Филипп почему-то резко остановился и схватил меня за локоть...

Его прикосновение даже через куртку поразило меня, словно разряд тока. Я вспомнила инцидент в раздевалке, который вызвал такие же ощущения, и сразу же отдёрнула руку. Вопрос был очевиден: почему моё тело так реагирует на него?

-Не пробовала завучу рассказать об этом?

Хмыкнув, я отвернулась. По щеке прокатилась слеза, и стало ужасно стыдно. Не хватало ещё, чтобы он ещё видел, как я плачу.

- Ты про того завуча, что каждый день меня ругает из-за того, что вы не в форме ходите? И мне, как старосте, из-за вас достаётся постоянно. Если ты думаешь, что в моей жизни «зубрилы - старосты» всё так просто, то ошибаешься. Здесь меня  никто не слушает и не слышит, никто не прислушался к тому, что я просила ходить в форме, к тому, что происходит на математике, никто ничего не слышит! А ещё ты появился... Привязался, достаёшь…Что тебе от меня нужно вообще?- мой голос под конец сорвался. Вытерев рукой слезу, я вновь повернулась к нему, но оступилась назад, из-за его взгляда...Только сейчас я заметила, какой у него он пронзительный и серьёзный. Словно передо мной стоял не одноклассник - ровесник, а взрослый мужчина.

-Иди домой, отдохни, - в его тоне были знакомые нотки власти и уверенности, что именно так я и сделаю.

Филипп развернулся и пошёл в обратную сторону, видимо, за байком, а я же последовала его совету.

Придя домой, я посмотрела на часы и поняла, что времени на еду не оставалось. Хомяча бутерброд, я зашнуровывала второй рукой ботинки и мысленно старалась проклинать Филиппа. Ведь именно из-за его доставучих вопросов у меня не осталось времени на обед.

Но почему-то сделать этого не получалось. Я не могла усилить к нему свою ненависть, ведь что-то в его поступке было ободряющим. Он сказал всего пару предложений, но благодаря ним я поняла, какая сама по себе жалкая. Я слишком жалела себя, в то время, как он, будучи моим ровесником, был более спокоен и решителен. Уверена, он бы быстро такой вопрос решил, оказавшись в такой ситуации. Но с другой стороны, вряд ли бы он позволил такое пренебрежительно отношение к себе. Себе цену Филипп знал, возможно, даже немного завышал. А может, это я просто слишком мало чего о нём знаю?

Выходя из дома, я помотала головой и ударила себя по щекам: «Нет, Кейт, так не пойдёт! Слишком ты много стала думать об этом парне!»

***

-Отец, не мог бы ты мне кое-чем помочь? Всего лишь достать необходимую информацию… -парень разговаривал по телефону, стоя на школьной парковке и опираясь на байк.

Он знал, что тот никогда не откажет в просьбе единственного сына, а вот возмущаться… Да, это родитель мог. Только Филиппа это волновало в последнюю очередь, ведь в памяти всё ещё стоял образ беззащитной Кейт.

Кто бы мог подумать, что та самая ледышка класса может быть настолько ранимой?

Стоя в ожидании получения сообщения, Филипп в очередной раз задумался, зачем ему всё это? Не первый раз он возвращается к этому вопросу, что в последнее время происходило чаще. Зачем задирает её, выкидывает вещи из окна, иногда слегка принижает?

Сперва ему она не нравилась просто потому, что он считал её выскочкой. Но с каждым днём этот образ таял, вырисовывая в голове совершенно иную Кейт: не такую самоуверенную, прямолинейную. Теперь ему стало казаться, что это всё был панцирь, в котором она спряталась от ненависти к ней её одноклассников, но сегодня… Филипп узнал, что не только одноклассники её недолюбливают, но даже и учителя, а самое главное завуч. Девушка терпит ненависть от малых до взрослых, но почему?

Тогда, кто же на её стороне кроме Валеры, Филиппа и Алисы?