Но это не дело.

Выныривай.

Глубокий вдох. Отвести взгляд. Отрешиться.

Вспомнить, что мне всегда было проще. У меня есть родители, у меня есть брат. И между нами тайн нет, так, мелкие служебные подробности. Все мы из семейства кошачьих, мы одной судьбы и одной породы. Тайрин прав, мне фантастически повезло с семьей.

Но и оттолкнуть его я не могу.

Что уж врать себе, резонанс не зря меня так затянул. Родителей и брата я вижу редко, а понимания хочется всегда.

Да и с точки зрения банальной физиологии… Мне надоело менять любовников. Романы у меня редкие и короткие, но именно потому, что это сложно – поддерживать легенду при настолько тесном контакте. Еще и мужчины мне попадаются зачастую порядочные, чтоб их всех, так и норовят сделать предложение через месяц после знакомства.

– Давай попробуем, – решаюсь я. И, встретив его неверящий взгляд, добавляю: – Но ты обещал! Никаких предложений и намеков. Сбегу!

Тайрин счастливо рассмеялся, порывисто меня обнял и откинулся на спину, пристроив меня на своей груди.

– А я тоже, оказывается, везунчик, – почти промурлыкал он.

– Посмотрим, – усмехнулась я и склонилась к его губам.

Он целовал медленно, нежно, словно не веря в свой шанс. Но надолго его выдержки не хватило, и он утянул меня в водоворот своей страсти.

Мелар раскинулся на побережье, занимая довольно узкую равнину между морем и горной цепью Аратай, переходящей на юге в предгорья Радерна. Ширина этой равнины варьировалась от двухсот до трехсот пятидесяти миль, зато в длину Мелар тянулся вдоль моря на добрых полторы тысячи, если смотреть по побережью.

Когда-то Мелар был небольшим герцогством примерно равным в длину и ширину. На его границах в то время была возведена оборонная линия из редкой цепи мощных замков и более частых небольших фортов. По мере расширения территории аналогичные укрепления возводились и на последующих границах страны. Каждый замок отдавался во владение одному аристократическому роду вместе с прилегающими землями, форты оставались укреплениями короны. В фортах, как правило, ставились командирами безземельные аристократы, которые оставались там жить и служили поколениями на одном месте.

На Первой Линии, ближайшей от столицы, сейчас живут герцоги, на Второй – графы, на Третьей – бароны. Четвертая Линия обороны до сих пор остается пограничной, и титулы тамошних хозяев еще даже не все наследуемые. В основном там обитают недавно произведенные в бароны безземельные аристократы, часть из которых за заслуги перед короной уже получила право передавать титул и земли потомкам.

Побережье Мелара тянется с юго-востока на северо-запад, однако для удобства Линии делят на Южные и Северные.

Ровные широкие дороги для каров заканчиваются на Второй линии. Дальнейший путь на Третью и Пограничную Линии возможен либо по морю, либо по узким грунтовкам, накатанным крестьянскими телегами, по большей части которых кар с его низкой посадкой не пройдет. А если и пройдет, то скорость его будет вполне сравнима со скоростью верхового, вот только, в отличие от лошади, кар после такого путешествия почти наверняка потребует дорогостоящего ремонта.

Это было сделано намеренно для затруднения врагу передвижения по стране в случае войны и прорыва Пограничной Линии. Широкие торговые тракты были накатаны в основном в поперечном направлении, от портов к горам. Почти вся международная торговля у нас была сосредоточена в портах Второй Линии. Меньшую значимость имели порты Первой и Третьей линии. Третья Линия в целом менее богата, нежели центр страны, а для Первой установлены повышенные в сравнении со Второй торговые пошлины, имеющие целью снизить поток иностранных кораблей вблизи столицы ради военной безопасности. Отделяющие нас от остального материка горы проходимы для крупных караванов только в южной части, в предгорьях Радерна, за счет небольшой высоты скал. Однако и там путь несравнимо тяжелее морского перехода.

Замок моих родителей располагался на Третьей Южной Линии и был вторым по счету владением от побережья, поэтому мы решили двигаться на каре до Порт-Лаона Второй Линии, дальше по морю добраться до прибрежного Сан-Брайта Третьей Линии и уже на лошадях преодолеть три десятка миль до моего родного замка Де’Рион. Крупного города в наших владениях не было, около замка раскинулся довольно большой поселок, не имевший отдельного названия.

В принципе, можно было и сразу из Порт-Лаона двинуться напрямую к замку Де’Рион на лошадях, но ночевка в лесу или, в лучшем случае, в деревне по пути, если такая нам попадется, никого из нас не прельщала. Сан-Брайт же был портовым городом, как и Порт-Лаон, и постоялые дворы там мало чем уступали Второй Линии.

Со мной отправились трое оперативников, официально – моя группа сопровождения, по факту – недолгие попутчики. Ребята направлялись на смену своим коллегам, отдежурившим два месяца на Пограничной Линии. Мое задание навестить замок Де’Рион было прикрытием для их незаметного отбытия из столицы. Для тех же, кто способен копнуть глубже и связать мой позывной с настоящим именем, мое задание оборачивалось обычным отпуском в семейном гнезде. Наше начальство вообще любит такие многослойные легенды, в которых не разберешь, где цель, а где малозначимые подробности.

Выезд был назначен на рассвете из постоялого двора на окраине столицы. Наш кар подготовили и пригнали туда же техники конторы еще с вечера. При встрече оперативники не проявили ко мне видимого интереса, хотя исходящие от них снисходительность и пренебрежение я уловила без труда. Все они – опытные, закаленные в регулярных стычках на границе воины, неудивительно, что молодую девчонку из штаба, которую навязали им в попутчицы, они всерьез не восприняли. Что ж, нам вместе не так уж долго путешествовать. Если все пройдет без непредвиденных задержек, через три дня они уже покинут замок Де’Рион в направлении Пограничной Линии.

Коротко представились, обменялись формальными любезностями, закинули дорожные мешки в грузовое отделение кара и поехали. Нам предстоял целый день в пути практически без остановок, если мы хотим попасть в Порт-Лаон к вечеру.

По прямой от столицы до Порт-Лаона было около двухсот пятидесяти миль. Но, учитывая оживленность и густонаселенность земель Первой Линии, нечего было и желать держать здесь скорость больше 20 миль в час, особенно в выходной. После пересечения Первой Линии дороги станут посвободнее, там уже можно разогнаться до сорока. Теоретически кар может выдать и пятьдесят, правда, значительно увеличив расход энергии, но этой крайностью мало кто пользуется. Летний день в этих широтах довольно длинный, и у нас есть приличный шанс успеть до ночи в Порт-Лаон, если сменять друг друга за рулем кара каждые несколько часов.

Мы въехали в Порт-Лаон, когда солнце коснулось горизонта. Золотистый закат отбрасывал блики разных оттенков на стены строений, подсвечивая их непредсказуемым образом. Безликие коробки складов на окраине вдруг заиграли загадочным перламутровым отсветом, а величественный приземистый храм почти растворился в серебристо-серой дымке.

Я с интересом скользила взглядом по улицам и фигурам редеющих прохожих и едва заметно улыбалась, впитывая атмосферу города, так непривычно раскрашенного закатом.

– Ты впервые здесь? – поинтересовался Даэн, уверенно направлявший наш кар к центру города.

– Нет, – коротко ответила я.

– С таким интересом рассматриваешь все, что кажется, ты вообще впервые за пределы столицы выбралась, – усмехнулся с заднего сиденья Релат.

– Не впервые, – столь же коротко отозвалась я и почуяла недоумение, которым явственно потянуло от спутников.

Оно мешало мне чувствовать город, поэтому пришлось пояснить: