Френсис шутливо пихнула сидящую на окне в коридоре задумчивую Сару. Девушка, вырванная из комнат памяти, громко охнула.

— Испугалась? — спросила Френки с улыбкой, выглядывая в окно через цветной витраж. — Твой воздыхатель? — указала она кивком на Алфи, забравшегося в машину.

— Говорят о тебе всю неделю справлялся. Таскается в Блумсбери.

Сара проводила взором с высоты третьего этажа уезжающий автомобиль, чувствуя сосание под ложечкой.

Роман — если это был роман — продолжался, отчасти потому, что не появлялось хороших парней, отчасти потому, что Сара просто привыкла вести двойную жизнь — быть студенткой с понедельника по пятницу, а в выходные превращаться в даму, посещающую рестораны и другие публичные заведения. А ещё эти отношения существовали потому что Сара поняла, что влюблена в Алфи и полностью вошла в эту игру, которая оттолкнула её от друзей и ровесников.

Если они говорили: «В поход на три дня?» Сара обычно отвечала отказом, потому что выходные дни она проводила с Алфи. Она была прописана основным пунктом в его расписании дел.

Конечно, все подружки Сары требовали встречи с Альфредом, точнее, «с тем мужчиной», потому что не знали его имени, но Сара никогда не соглашалась на эти встречи, даже если сам Соломонс был не против.

Сара чего-то боялась. Например того, что кто-то из подруг привлечёт Алфи сильнее, чем она. Или то, что девочки увидят Алфи «насквозь». Не того красивого сероглазого импозантного и заботливого джентльмена, которого Сара описывала, а жестокого и непредсказуемого, расчетливого бандита с хорошо подвешенным языком, который использовал всплески насилия тогда, когда ему казалось, что это было неплохой мерой добиться своего; прихрамывающего и ворчливого человека, который говорил с разными акцентами и лгал о своём возрасте, чьи истории частенько не сходились с реальностью.

Теперь — через годы после начала их отношений — Сара поняла, что многого не знала об Алфи. Она знала его машины, любимую марку и рестораны, которые он посещал, но она всё ещё не знала, чем он на самом деле живёт и что кроется под маской искренности.

========== 1.7. ==========

Комментарий к 1.7.

Огромное спасибо RXNDX, Potteriana_love!

***

Лука Чангретта громко смеялся, и Дэниел Соломонс смеялся вместе с ним, хотя и не думал, что шутка была смешной. Но он знал, как играть в эту игру.

Лука уже слышал о том, что Алфи Соломонс потерял контроль не только над Камденом, но и над собственной родней, а Дэниел только и ожидал рывка извне.

На самом деле причина, по которой Дэниел потерял всякое уважение к Алфи, заключалась в том, что он так долго терпел унижения и выполнял самую низкую работу, наравне с сосунком Олли. Он проглатывал и проглатывал, пока не заполнился злостью к старшему кузену до самых краев. Дэниел правильно догадался, что кто-то из пищевой цепочки наконец окажется выше и схватит Алфи. Например, это мог быть Лука.

Мужчины были достопочтенно пьяны, чтобы доказать друг другу свою точку зрения в отношении разрушения коалиции между цыганами и евреями. Лука знал, что выпил слишком много джина себе во благо. Но потом он посмотрел на Дэниела и, увидев в нём черты Соломонса, неожиданно понял, что Алфи больше нет — он лишит его и паршивых цыган всего.

Лука был совершенно не в своей тарелке, и это стало еще более очевидным из-за того, что он слишком много говорил и думал о делах Шелби и Соломонса. Он оглядел небольшой паб и заметил, что он почти пуст. Лука увидел возможность избавиться от Алфи в лице его кузена и был полон решимости ею воспользоваться.

— Ты хочешь сказать, что Соломонс всё это время мешает тебе вести дела самостоятельно? — голос Луки был громким, потому что он знал, что разговор слушает Джо Пратчет, управляющий пабом. — Тебе тридцать лет, блять!

В пьяном состоянии Дэниел ослабил бдительность, забыв о том, что вся информация очень быстро может просочиться к кузену. И теперь он играл роль важного человека, которую всегда пытался сыграть перед Алфи благодаря неисчерпаемому запасу младших кузенов и своей природной агрессивности.

— Да, чёрт возьми, и Алфи всегда ставил мне палки в колёса! Этот ублюдок даже увёл мою подружку на школьном выпускном! Он переспал с моей Беттани, выблядок!

Где-то в опьяненном мозге Дэниела негромкий голос велел ему закрыть рот и не выступать против кузена. Но он наслаждался возможностью высказаться. Он с большим трудом закурил сигарету, и когда он, наконец, затянулся, то закашлял.

Джо взглянул на Дэниела и грустно покачал головой.

— Иди домой, дружок, ты слишком много треплешься.

Это было сказано с презрением, и Дэниел знал, что фактически бросил вызов старшему кузену и что информация распространится как порывистый ветер, со скоростью двадцать пять метров в секунду.

— Что ты, блять, имеешь в виду? — мужчина был раздражен. Он предполагал, что Лука был готов к сплетням и хотел заткнуть Джо рот.

— Сучий потрох Алфи… Ты знаешь, что это он поспособствовал Шелби в убийстве твоего отца.

Лука залпом проглотил свой напиток и следом вспыхнувшую злость.

— Я знал его с детства, и Алфи более чем хорош в разработке хитрожопых планов, — Дэниел пьяно рассмеялся. — А ещё он мастак заговаривать зубы, плести мерзкие интриги.

Это было произнесено с таким презрением, как будто для этого была причина, и Дэниел знал, что он прав.

Лука настороженно следил за своим главным героем и что-то соображал.

— Ты хочешь попасть в нашу мафию? — спросил он своим хриплым голосом, поджав губы в тонкую линию.

Дэниел поставил бокал.

— Да, для меня это было бы честью, — признался он.

Лука нахмурился.

— Да? — надменно поинтересовался он, смотря мужчине в глаза.

Дэниел уверенно подтвердил своё намерение. Лука с ухмылкой посмотрел на сидящего рядом с ним друга. Маттео и мужчины сценично переглянулись.

— Убей девчонку Шелби, — Лука вынул из-за пазухи небольшой револьвер и швырнул Дэниелу.

Страх настиг того моментально, но вида он старался не подать.

— Зачем так радикально? — спросил Дэниел дрогнувшим голосом.

Лука задумался, забирая пистолет с тяжёлым скрежетом по столу.

— Ты обрезан?

Дэниел напряжённо улыбнулся.

— Что?

Лука раздраженно вздохнул.

— Я задал вопрос: у тебя, блять, член обрезан или обгрызан, тормоз ебаный?

Маттео усмехнулся, а Дэниел глупо посмеялся.

— Я еврей. Само собой я обрезан! — заявил он пьяным голосом. — Мы проходили эту процедуру вместе с Алфи. Мне было восемь дней, а ему почти четыре года. Мать говорит, что он орал как бесноватый! Пошло воспаление. Гной стекал по ноге. Мать и тётки думают, что это доставляет ему неудобство.

— Он привязывает член к ноге, потому хромает, будто его в зад поебывают между бочек или что? — спросил Маттео, и итальянцы взорвались.

— Охуеть как интересно, — Лука поджал челюсть, глянув на сидящего рядом с ним.

— Поимей девчонку Шелби. Грязно, больно. Посей в ней еврейское семя, удовлетвори свою похоть и заставь её чувствовать себя ничтожеством.

Лука взял в рот зубочистку, выжидающе наблюдая за Дэниелом.

— А почему бы и нет?

Чангретта увидел вспыхнувший огонёк в глазах мужчины.

Рыбка на крючке.

***

Сара лежала в своей постели, накрывшись двумя одеялами, всё ещё чувствуя некую зябкость. Усталость и слабость она натужно оправдывала сдачей экзаменов в течение недели, напряженной обстановкой дома и меланхолией по Алфи. Он не выходил из её головы ни на миг: его тонкие черты, припухлые губы; сожаление о том, что она мало говорила ему о своих чувствах, мало целовала и мало любила, нарастало с каждым часом. Она вспомнила первый раз, когда они занялись любовью и как ей это понравилось. Тогда она еще не получила разрядки, но ей полюбилось ощущение его внутри себя, хоть это и было достаточно больно — девушка могла только лишь отражать его собственное возбуждение, и Алфи это нравилось.

Около трёх лет назад