Я прекрасно помнил как мы расстались с Валерией, помнил свои дерзкие слова и её растерянный и даже затравленный взгляд… И наши поцелуи, их я тоже хорошо помнил.

Не скрою, что на Северных территориях я время от времени возвращался к мысли о Валерии. Вспоминал всё до мелочей: улыбался, злился, и даже кое о чём мечтал… переживал за неё, а порой ненавидел себя за слабость.

***

Ба не было и шестидесяти, а вот её давление плевало на возраст с большой колокольни. Но баба Маша и её дача, а также прогулки в лесу помогали ей отвлечься от проблем со здоровьем.

В последнее время Ба себя хуже чувствовала: отдышка, сердцебиение и постоянная утомляемость. Ещё и почки, их хоть и две, но проблем добавило, всё это в скопе привело ещё и к частым отёкам ног. И самое не приятное, что Ба уже не шутила ни о моём замужестве, ни о своём здоровье. Три года назад, кардиолог нас предупреждал, что с возрастом хроническая сердечная недостаточность подорвёт общее состояние в комплекте с почками.

И я затрубила тревогу — уговаривала Ба лечь в больницу, пройти курс лечения и отжалеть денег на санаторий, а не откладывать их на «чёрный» день. Да и, что говорить под присмотром врачей мне было бы спокойней её оставить хоть на время. Но она была категорически против.

— Не смогу я там долго, Лера. Мы же обе это понимаем. Новое сердце мне не поставят, а таблетки пить я и дома могу. Обещаю не бегать и не прыгать, — пыталась она отшутиться, — Жаль, что к Маше на дачу ты меня теперь не отпустишь, а погода вон какая…

В один из роковых дней я набрала её с работы и она впервые не подняла трубку… Я как сумасшедшая летела домой на такси и судорожно молилась всем богам… Трясущимися руками открывала входную дверь в квартиру и вбежав к ней в комнату я увидела её…

Всё, что происходило дальше было как в тумане. Много людей, мама, отец, бабушкины друзья… Они что-то говорили, что-то делали, суетились, но я это не воспринимала, не осознавала… Меня бесконечно потряхивало и знобило…

А через неделю, после похорон бабушки, явилась с визитом мать. Её очень интересовала квартира. Квартира её детства. По видимому ей было мало той, что отец оставил нам после развода, из которой она меня незамедлительно выписала как только мне стукнуло 18 лет. В её диалогах так и читалось: «Мне одной двушка слишком жирно будет». Убедительно просила показать ей документы на квартиру, потом и до обыска дошло. Она почему-то решила, что у нас были большие накопления. Бабушка действительно проработала в химической промышленности и вышла досрочно на пенсию с соответствующими начислениями, но уж точно не заоблачными. Видя, как мать шарит по квартире я чудом успела спрятать в халат подарок Финиса и берегла его, сжимая в кулак.

С матерью мы никогда не были близки и помощи от неё я не видела. А вот, отец хоть и устранился от нас, но всё-таки исправно платил алименты до совершеннолетия. Были ещё поздравления к 16 и 18 годам, может что-то и ещё, но я уже этого не помню…

Через пару дней после маминого визита мне позвонил отец, хотел поддержать меня и я в расстроенных чувствах пожаловалась ему на мать. Он приехал не один, а со своей супругой. Они внимательно меня выслушали и его жена попросила у меня документы, чтобы изучить их. Предварительно глянув на них, она уверила, что никто не в праве лишить меня имущества если закон на моей стороне.

Светик в первое время после похорон заходила, потом ограничилась только звонками. Рома старался быть рядом как можно чаще. На похороны он не попал, а когда узнал от друзей «о смерти Веры Степановны», явился сразу же. Я нуждалась в поддержке, но не хотела сближаться с ним и давать повод для продолжения отношений.

В своём горе я фактически была одна и закрылась от всех на семь засовов. Кроме Ба в этой жизни я никому не нужна была. Друзья, сколько бы их у меня нет было, никогда не заменят мне её и не заполнят эту нишу. Мне остались лишь тёплые воспоминания о дорогом человеке, моём единственном родителе.

Наступил и мой День рождения, по календарю. В этом году праздника не было. Я, Мыш и бутылка красного полусухого, ну и фильм «Аватар» заглянул к нам часика на три — вот такие у нас были скромные посиделки.

На сороковой день ко мне заглянула баба Маша и приехал отец. Он вернул мне документы и подтвердил мою полную законность на квартиру. И строго предупредил, чтобы я не вела ни каких дел с матерью. И ещё упомянул, хоть он и был долгое время плохим отцом, но от дочери он никогда не отказывался и просил в любое время не стесняясь звонить ему. И я его услышала.

А по ночам я много думала о демоне. О Финисе, о том как мы с ним не хорошо расстались… Вспоминала его несносные выходки и то, как мы проводили с ним время. А ведь я практически о нём ничего не знала.

И мой первый раз когда я его увидела — эта пижонская ухмылка и мороженое в его руке. Что ни говори, а внешне он убийственно хорош и его рога, они такие сексуальные… И когда он был рядом, я сама себя не узнавала. Хотелось броситься ему на шею и одновременно бежать от него без оглядки, чтобы не потерять голову. Но он, со своим горящим взглядом полным желания, которое читалось и во всём остальном, держало меня в тонусе. А ещё я думала о том, какая я глупая и как боялась, что переспав со мной его интерес ко мне исчезнет и больше я его не увижу. Я помнила его уверенное сердцебиение, там на крыше, когда плакала скрытая от всего Мира его крыльями.

Ко всем прочим неприятностям ещё и Мыш пропал на следующий день, когда не стало Ба. Иногда я звала его, считала до пяти закрыв глаза, а открыв их я по прежнему оставалась одна. Почти каждый прожитый день после потери Ба, я была одна.

В скоре я основательно перебралась в бабушкину комнату, теперь её кровать — моя. В ней мне спокойнее и меньше мучает бессонница. В своей комнате я бываю реже. На конец-то, в одну из ночей появился Мыш. Странно, но именно теперь я слышу его и могу мысленно общаться с ним.

Как оказалось, он сопровождал Ба по ту сторону Мира живых. Он рассказывал как Ба переживала, что не успела выдать меня замуж и я осталась одна и как я буду без неё… Просила его позаботиться обо мне бестолковой, не забывать кормить и не оставлять одну без присмотра. Мыш честно её уверил, что исправит моё досадное положение и найдёт мне достойные руки, ноги и всё что к ним прилагается. Говоря словами Ба, на тему «чтоб ты залетела» Мыш впервые хихикнул. Чем и вызвал мою улыбку, гадёнышь мелкий. Мы сделали в комнате небольшую перестановку и теперь оба живём в её комнате.

Заходя с балкона в комнату Валерии я предусмотрительно наклонился, вошли рога и следом я. Улыбнулся и… ощутил, что здесь как-то через чур пусто.

Она почему-то сидела на полу в бабушкиной комнате и обложившись фотоальбомами, рассматривала свои детские фотографии. Мыш топтался рядом, перепрыгивая через те, которые Лера откладывала в сторону.

В этой комнате всё было по другому. Обстановка, мебель и запах, чего-то или кого-то здесь не хватало.

Я знаком показал Мышу «Тсс» и присел на корточки позади Леры. И выглянув ей через плечо полюбопытствовал в альбом. Смешная она там, чуть старше Ангелины, с косичками и мелкая совсем. Она вздохнула, подняла на Мыша глаза и я быстро закрыл их ей. Она встрепенулась и закрыла альбом, который держала на коленях. Лера накрыла мои руки своими и я прошептал ей на ухо: «Раз, два, три, четыре, пять» и убрав руки поцеловал её в макушку. Привстал, обошёл её и присел рядом на пол. Её эмоции нужно было видеть. Лера была удивлена, потом нахмурилась, затем мелькнула злость и она ткнула пальцем мне в грудь:

— Ты… В последний раз ты меня унизил и оскорбил.

— Я полный кретин, это больше не повторится. Готов извиняться каждый день. И я… скучал Лера.

— Слишком долго скучал как я посмотрю, целых три месяца. И кто тебе помогал скучать?

Я отложил из её рук альбом, обхватил тонкое запястье и крутанув её подмял под себя. Вытянув её руки над головой зажал своей. Она ёрзала и психовала: