«Если бы…», — мысленно произнёс Невилл и скривил губы в подобии улыбки. Настроения не было никакого. И разговаривать с Роном он не хотел. Вообще ни с кем не хотел. Гермиона верно подметила, касательно одиночества в определенные периоды жизни.

— Ободрюсь. Вот, думаю, сходить прогуляться по коридорам, пока не наступил комендантский час.

— В одного? Я думал, ты понимаешь, что это не слишком хорошая идея. «Тебя будут одолевать мысли», — сказал Рон, деланно пространным голосом в стиле Дамблдора, от которого и слышал эту фразу, и даже соглашался с ней. — Но как хочешь. Если надо выговориться — не стесняйся, мы все рядом.

— Да, спасибо, друг, — хлопнув рыжего по плечу, хоть как-то выражая благодарность за поддержку, пусть сейчас она и не нужна, Невилл прошел мимо него, — через час вернусь.

Он гулял по коридорам, стараясь уложить мысли в голове. Их хаотичный бег раздражал. Хотелось покоя, который брезжил на краю недосягаемой мечтой. Как линия горизонта, до которой никогда не дойти…

Зелёный самолётик, залетевший в коридор, наметил курс прямо на проходящего студента и позволил себя поймать.

«Жду в своём кабинете. Директор».

Макгонагалл вызывала к себе, что обычно случалось редко и обязательно что-то несло в себе. Просто так женщина никогда и ничего не делала.

«Час от часу не легче», — мрачно подумал парень, меняя свой маршрут.

С другой же стороны, отвлечётся, какие бы паршивые новости его не ждали. Личная жизнь бывает такой же тяжёлой и невыносимой, как и возлагавшаяся на него миссия — свергнуть Тёмного лорда. Но как это сделать — он по-прежнему представлял очень плохо. Литературы прочитал столько, что страшно подумать. Но суть не в этом. Невилл воочию увидел проявление жесточайшей ярости тёмного мага. Не будь та разрушительная волна заклинания направлена на уничтожение нежити — она распылила бы всех вокруг подчистую. Выйти против такого — чистой воды самоубийство, которое никто и не заметит… Парень станет не более, чем жертвой во имя Света. А кто-нибудь спрашивал, хочет он пожертвовать своей жизнью для высшего блага?!

Чувствуя, что начинает закипать, Невилл стал делать дыхательные упражнения. Прямо по пути в кабинет директора. Нужно взять себя в руки, иначе бесконечный гнев короткой и разрушительной волной смоет его. Тогда он ничем не будет отличаться от тёмного.

Сумев-таки подавить эмоции, Невилл сообщил горгулье пароль, на что та послушно отъехала в сторону. И то, что он увидел, мягко говоря, удивило. Невилл подавил в себе желание протереть глаза. За директорским креслом восседал Альбус Дамблдор, наслаждаясь вечерней чашечкой чая.

— Профессор? А вы…?

— Здравствуй, Невилл! Проходи, мой мальчик. Я очень рад тебя видеть, — тепло улыбнулся бывший директор в наряде, в котором его сложно было представить — брючный серебристый костюм с чёрным жилетом. А уж внешний вид как изменился. Борода была очень коротко подстрижена, морщины на лице стали меньше. Он словно лет двадцать сбросил.

«Чары гламура? Или постоянное принятие зелья омоложения?» — от своих же мыслей гриффиндорца пробирало на нервные смешки. Но он сдерживался.

— Я тоже рад видеть вас.

— Присядь. Рассказывай, как ты здесь? Справляешься с воспоминаниями о том, что было? — участливо спросил Дамблдор, подвинув вторую чашку чая ближе к Невиллу. — Не бойся рассказать. У всех людей есть слабости. Но признание их даёт силу.

Стоило догадаться, что в разговоре может всплыть тема о нападении вампиров. Невилл присел на свободный стул и по привычке взял приготовленную для него чашку чая. Повеяло ностальгией. И глядя на Дамблдора за директорским креслом, кажется, будто он и не покидал свой пост.

— Спасибо. Я стараюсь не думать о том, что было. Нам всем пришлось несладко и мы держимся. Все вместе.

— Это очень хорошо. Твои друзья молодцы, не бросают тебя. Вам нужно держаться друг друга, — удовлетворённо кивнул Дамблдор, смотря на своего ученика с немного печальной улыбкой. Он понимал, что на парне лежит тяжелейший груз и облегчить его, к сожалению, был не в силах. При всём старании.

— А можно… немного личный вопрос, сэр? — сменил тему Невилл. Уж очень хотелось узнать одну важную деталь.

— Конечно, — согласился Дамблдор. К его огорчению, Невилл редко откровенничал, а это прямой путь к ожесточению — ведь в юной душе может таиться слишком много.

— Вы сильно изменились с последней нашей встречи. Этому есть какая-то причина? «Как и то, что вы на своём старом месте, а профессора Макгонагалл нигде нет», — мысленно добавил Невилл. Но вслух произнести не смог.

— Если ты про мой внешний вид, то это исключительно для удобства. Ныне я активно участвую в различных компаниях по уничтожению оставшихся вампиров, потому и стиль пришлось сменить, — пояснил Дамблдор. — Если же ты про то, что я здесь делаю — так я тебе отвечу, если пообещаешь, что кроме вас троих эта информация больше никуда не просочится, — дождавшись уверенного кивка, он продолжил. — Я здесь живу. Минерва любезно выделила мне комнату, после добровольного смещения Снейпа с должности. Я помогаю ей решить те дела, которые не может решить она сама из-за отсутствия опыта. Ну, или же когда ей просто хочется отдохнуть. И, конечно же, будучи в школе, мне гораздо проще наблюдать, что здесь происходит и помогать невидимой рукой. Эта школа забрала себе очень много лет моей жизни. Оставить её я просто не могу.

Вот уж что действительно новость. Причём новость с большой буквы. Невилл понимал, что Дамблдор так легко школу не оставит. И догадывался о его помощи нынешнему директору. Но чтобы жить…

— Обещаю, сэр, эта информация не уйдёт за порог кабинета. И, должен сказать, вам очень идёт. Ну, внешность новая. Вы прямо стали выглядеть моложе.

— Спасибо огромное, — усмехнулся Дамблдор на незатейливый комплимент. — Ну и Минерве, что заказала мне этот наряд у мадам Малкин. Вкус у неё однозначно есть.

— Оу, — парень неловко улыбнулся.

— Что поделать. Она знает меня столько лет, сколько, порой, и люди не живут. Помогала мне, в основном, ободряющим пинком, когда я рассыпался. Был и такой период в жизни, я не стыжусь этого, — спокойно признался Дамблдор, никогда не чуравшийся ничего человеческого. — Желаю лишь того, чтобы и ты мог так же положиться на своих близких.

— Девушку?! — Невилл и хотел поблагодарить за тёплые слова, но споткнулся о последнюю фразу старика. Намеки парень не понимал, но в редких случаях случалось мгновенное озарение. И это пожелание… — Сэр, вы с профессор Макгонагалл… вместе?

— Да. Вторая моя любовь, после того, как первая разбила сердце, — сознался Дамблдор, не видя причин скрывать. — Ей же удалось заставить меня склеить его обратно и отдать ей. Вот так в жизни бывает. Кстати, надеюсь, у тебя есть романтические отношения? Всё же, нужно жить полной жизнью.

— Да, но… — отвечая положительно, Невилл тут же себя прервал. Теперь его одолевали сомнения. И это не то, чем он хотел делиться, — всё сложно, сэр.

— Ещё бы, мой мальчик, ещё бы! В умах и сердцах юных людей горят нешуточные страсти! Это у стариков всё стабильно и тихо, — понимающе кивнул директор.

У самого в молодости всё бурлило. Да так сильно, что хотелось банального затишья. Сколько страсти и боли он пережил. Страдал и отчаянно любил. Вставал перед нелёгким выбором. С возрастом всё стало стабильнее, а затем и вовсе стихло на долгие годы. И вот он снова окунулся в прекрасное и самое сильное чувство во всем мире. А женщина, что покорила его мысли, вошла в кабинет и сложила бумаги на стол, устало опускаясь на кресло рядом.

— Ещё четверо слизеринцев забрали свои документы. Таким темпом, факультет можно вовсе расформировать в этом году, — вздохнула Минерва. — Позор.

— Добрый вечер, профессор, — поздоровался с ней Невилл, с трудом удержавшись от того, чтобы уточнить, кто решил покинуть Хогвартс.

— Здравствуй, Невилл. Не хотела вам мешать, — улыбнулась ему Макгонагалл.

— Как ты и говорила: уйдёт один — потянутся и другие, — кивнул немного помрачневший Альбус. — Тоже седьмой курс?