— Даже если Дурмстранг не примет, Гарри перейдёт в другую школу. Или же закончит на домашнем обучении. В Министерстве примут экзамены.

— Так и поступим, — заключил Гарри, надеясь всё же прикрепиться именно к Дурмстрангу. Мрачная и громкая слава школы притягивала к себе.

С помощью эльфа ответ был получен немедленно, Гарри не успел даже чай допить. Рудольфус посмеялся над прочитанным листом бумаги, прикреплённом к лаконичному тёмно-красному конверту.

— Каркаров всё ещё у руля, и он одобряет перевод. А ещё недоволен тем фактом, что мы Гарри сразу не отдали, — хмыкнул Рудольфус и отдал племяннику конверт с приглашением.

— Блеск! — радостно ответил Гарри, прочтя приглашение. По сути, ничем кроме цвета и подписи оно не отличалось от дизайна Хогвартса. А ещё его волновал вопрос, попадут ли туда Драко с Блейзом? Их дружба, конечно же, не закончится, если вдруг придется разойтись, но все же хотелось находиться рядом. С первого курса и до последнего. Раз уж в одной школе не получилось доучиться до конца, доучатся в другой. Испытывать на себе проблемы Хогвартса достало.

***

Ренн переместил Беллатрису и Гарри в Хогвартс, где парень пошёл в спальню Слизерина, а мать пошла в кабинет нынешнего директора. В который раз за эти годы. Горгулья на входе вызывала у женщины гнев и отвращение, она напрямую ассоциировалась с Дамблдором, чья фамилия скоро разовьёт аллергическую реакцию. Беллатрикс эффектно вошла в кабинет директора, застав ту на месте.

— Доброго дня, директор, — голос был вежлив, но последнее слово пропиталось ядом.

— Миссис Лестрейндж, — сдержанный тон не позволял услышать нечто постороннее, но мимика говорила однозначно — периодическое появление кого-то из Лестрейнджей в этом кабинете действовало ей на нервы. — Чем на этот раз директора обязаны вашему появлению? Или это в вашей семье обязательная программа посвящения?

— Очень смешно, — оскалилась ведьма, величественной походкой направляясь к столу. Предложения сесть не было, но оно и не нужно — она устроилась без приглашения. — Я здесь, чтобы сообщить вам — мой сын заканчивает обучение в Хогвартсе. Прошу исключить его из списка студентов седьмого курса и выдать документы о результатах пройденных курсов.

Внимательно её выслушав, Макгонагалл нахмурилась, но ненадолго.

— Разумеется, дело ваше, и все документы будут вам предоставлены. Могу спросить, с чем это связано и где мистер Лестрейндж будет учиться после этого? Процедура восстановления не самая приятная.

— Однако он её переживёт, — начала с конца Беллатрикс. — Причина перевода личного характера. А какая школа уже готова принять его на обучение последнего курса, директору Хогвартса знать не обязательно. От вас требуется две вещи — отчисление и передача документов. От меня — подписать и забрать документы вместе с сыном.

— Конечно, — спорить Минерва не собиралась.

Перевод ученика в другую школу на выпускном курсе, в некотором роде, удар по лицу Хогвартса, но она понимала чувства матери. Родители Долгопупса тоже хотели забрать сына, после того, что он здесь натерпелся, но тот проявил отвагу и остался. Друзья, пусть и не менее травмированные, помогали пережить проблемы и страхи. Вместе им было не страшно.

А Лестрейндж, истинная змея, удирает перед лицом угрозы. Всё закономерно. С такими мыслями, женщина рассылала преподавателям сообщения о подготовке выходных результатов отдельно взятого школьника. Оценки за предыдущие года учёбы лежали в личном деле, достать их не составляло труда.

Раздавшийся хлопок в кабинете, заставил директора вздрогнуть. Прибывшей гостьей оказалась Нарцисса Малфой, а за ней вышла ещё одна гордая леди, оказавшейся матерью Блейза Забини. Беда не приходит одна. Школа-таки получила тройной удар. Две чистокровные леди пожелали того же, что и прибывшая не так давно Лестрейндж — забрать своих сыновей, а вместе с ними и документы.

Такое единодушие, разумеется, заставляло уважать учеников, не пожелавших разлучаться. Но всё же сама ситуация складывалась неутешительно. Минерва была уверена в том, что после одного случая, будут ещё. Закон плотины — сперва она сдерживает всё, но стоит произойти одной протечке, как после валится всё и разом. Процедура подготовки документов, тем более на троих, могла занять как минимум, пару часов, о чём директор предупредила матерей.

Предстояло ждать.

========== Прощание с отцом-змеем ==========

Вопрос решился. Последний день, будучи студентом Хогвартса, и прощай школа навсегда. Прощайте идиотские правила, идиоты-профессора, не умеющие подавать материал без вреда для учащихся, и вся светлая сторона, вновь облепившая собой замок, изменяя его в худшую сторону!

Гарри заранее собрал вещи. Осталось последнее дело — отыскать родителя-змея. Он должен был попрощаться, сказать, что уходит из школы. Уже спустившись вниз, парень снял очки.

— Отец! Ты тут?

— Я здесь, — ответил змей, выползая из полуразрушенного туннеля. — Детёныш, — он обвил слизеринца в мощное кольцо, — ты долго не появлялся.

— Да, — ответил парень, удобно устраиваясь на чешуйчатом теле. — А сейчас у меня для тебя грустная новость. Я… перевожусь в другую школу.

Усиленная хватка говорила ярче любых слов. Как и долгое молчание. От действий Василиска сердце сжималось в груди, а глаза предательски начали щипать. Пусть не навсегда прощаются, Гарри это понимал, но их встречи… не будет того, что раньше.

— Когда-нибудь этот день должен был наступить. Я буду скучать, детёныш.

— Я тоже. Но я не брошу тебя, отец. Ты — самый близкий из всех, кто остался здесь.

Гарри обнял Василиска, мужественно сдерживая слёзы, норовящие потечь по щекам. Этот год — последний. Он выпустится из школы и обязательно даст змеиному родителю свободу. Находиться в Тайной комнате долгие века в одиночестве — это не жизнь, а жалкое существование. Гарри не допустит такого. Его не волновало, что змея оставил здесь один из основателей школы. Василиск — его отец, а значит, Гарри отпустит его на волю.

— А, ещё хотел похвастаться, — немного перевёл тему Гарри, пока окончательно не раскис. — Вот, смотри.

Незадолго до нападения на школу, Василиск смог дать ему азы, как оборачиваться змеем. В остальном же пришлось разбираться самому, уже будучи на каникулах. И пока оно занимало больше времени, чем обычно занимает у опытных магов. Но это поправимо. Средних размеров змей, около четырех метров в длину, изумрудного, с примесью серого, окраса и смертоносным взглядом жёлто-зелёных глаз с вертикальным зрачком.

Василиск глядел на змеёныша с гордостью. Тот добился хороших результатов за короткий срок. Это заслуживало похвалы. И было особенно мило, когда сын заполз на голову и свернулся этакой живой чешуйчатой короной.

— На тебе высоко! — прошипел Гарри, смеясь и оглядывая округу с высоты.

— Только не свались.

Василиск при всем желании не мог смеяться, как и улыбаться, являясь полноценным змеем, без человеческого начала, но в его голосе Гарри всё равно мог уловить и улыбку, и смех.

— Хочешь залезть на голову моего хозяина?

— Ну, в некотором роде я там уже, — со смущением сообщил Гарри.

— В каком смысле?

— Ты ведь помнишь, как я рассказывал, что мы не можем быть вместе? И что он не питает ко мне тех же чувств, что и я? Оказалось, что раньше мы целовались, но он забрал этот кусочек моей памяти, чтобы я не помнил. А незадолго до нападения, я всё вспомнил и рассказал ему. Теперь мы вместе.

— Гарри, — тяжело «вздохнул» Василиск. — Я говорил не о юном хозяине, а о своём первом, истинном. Салазаре Слизерине, — и тогда он осторожно пополз к голове статуи и вытянулся так, чтобы змеёныш на его голове мог легко перелезть на статую, — вот сюда.

— А, хорошо, — согласился Гарри и только сейчас понял, что именно выложил своему отцу. А ведь предсказать его реакцию он был не в силах. — Да, здесь так… величественно, — заключил он, оглядывая статуи змей, что располагались по бокам от прохода. Если бы у них ещё глаза горели, а из пасти выходила бы вода или пламя…