— Спасибо, Гарри. И позволь дать тебе совет: будь паинькой, не нарушай школьные правила, не позорь свой факультет и не доставляй неудобств отцу. А главное — учись прилежно. Я жду от тебя достижений.

— Сделаю всё, что смогу, — пообещал Гарри то немногое, что точно сделать в состоянии.

— И заранее, прости моего филина. Он правда разбойник. Потому так и назвал.

— Переживу. Дятел ведь как-то остался в живых.

— Дятел — паинька по сравнению с Разбойником. Не знаю, получится ли его воспитать, — смутился Гарри, отводя взгляд. Пришла пора прощаться, но он всё оттягивал момент. Мама могла начать волноваться.

— До свидания, — тихо попрощался Гарри, отступая назад.

— До встречи.

Прощание далось очень нелегко. Словно от сердца кусок отрывая, Гарри в конце концов отвернулся и быстро убежал. Желание оглянуться оказалось слишком велико, как и вернуться обратно. Именно поэтому Гарри не допускал первого, что вылилось бы во второе.

Беллатрикс заметно начала нервничать. Представить Гарри как своего ребёнка, спустя одиннадцать лет — выглядело абсолютно нелепо. И, к сожалению, встречи с Малфоями не избежать. Ответы на вопросы были подготовлены, но требовалось ещё кое-что важное — моральная готовность.

Заметив приближение Гарри, она лёгким кивком головы приказала идти быстрее, ведь совсем рядом, буквально в нескольких шагах, стояла чета Малфоев.

Ускорив шаг, Гарри подоспел как раз вовремя, поймав на себе взгляды блондинистого семейства. Мальчик отметил их сильную схожесть во внешнем облике и цвете, и допустил нехорошую мысль о родственной связи, которая в тот же миг отпала. Нарцисса являлась родной сестрой его мамы, однако схожих черт у них совершенно никаких. Как небо и земля. Тётушка — холодная красота. Мама — яркая и экстравагантная.

— Цисси, — пропела имя сестры Беллатрикс, нарочно таким образом привлекая внимание. — Люцци и мой милый Драко, — племяннику особо сильно показала оскал, напрягая мальчишку, что уже с юных лет пытался копировать своего отца во всём. — Какая встреча!

— Рада тебя видеть, Белла, — вежливо, но обескураженно поприветствовала Нарцисса. Её муж, Люциус, надменно кивнул. — А что ты здесь делаешь? Неужели решила проводить Драко?

— Нет, — продолжая излучать доброжелательность на грани угрозы (типичная манера Беллы в прошлом), она подтянула к себе Гарри поближе и выставила чуть вперёд, тут же обнимая со спины своё сокровище. — Познакомьтесь, это мой сын — Гарри. Гарри, — ласково обратилась к своему ребёнку Лестрейндж, мгновенно меняясь, — перед тобой тётушка Нарцисса, дядюшка Люциус и кузен Драко, с которым, я уверена, вы прекрасно подружитесь.

Гарри склонил голову в кратком поклоне, жест, который он отрабатывал лично с Марволо.

— Сын? — ещё больше удивилась Нарцисса. — Но… они же одного возраста! Когда ты успела? — женщина пыталась уложить вместе полученные факты, но ничего не получалось. — Почему не сказала? Я бы… порадовалась за тебя.

Люциус удивительно хорошо держал лицо. Удивление отразилось лишь в изящно приподнятой брови. А вот Драко растерял всю свою аристократичность, во все глаза таращась на неожиданного кузена.

— Мой сын — особенный. К тому же любимчик нашего Повелителя. Именно он дал запрет о разглашении.

О том, что он любимчик Повелителя, сам Гарри сообщать бы не стал. Впрочем, отчасти он понимал желание матери — потешить свою гордость. Возможно, оно того стоило. Дядюшка сжал губы. А уж его магия говорила сама за себя — он был уязвлён и раздосадован.

— Значит, тоже отправляешь сына в Хогвартс, Белла. Надеюсь, вы смогли обучить его элементарным вещам, чтобы он вёл себя пристойно среди волшебников.

— Сомневаешься в моих навыках воспитания, Люцци? — чем ласковее звучал голос Беллатрикс, тем яснее чувствовалась опасность с её стороны.

— Скорее уж в твоей собственной способности быть разумной, Беллатрикс. Прошлое не раз показывало твою… нестабильность, — подобрал слово Люциус, прямо, но аккуратно намекая на одержимость ведьмы политикой Повелителя. И хотя сейчас он не видел того безумного блеска в тёмных глазах, своего впечатления от свояченицы не изменил.

У Гарри же задрожали руки. Никогда ещё он не испытывал желания снять свои очки и посмотреть на человека, тем самым уничтожив его. Марволо ответственно натаскал его контролировать гнев, и это было единственной причиной, по которой Гарри сейчас сдерживался. Но перед прямым и справедливым гневом очень трудно устоять. Какой-то белобрысый хмырь оскорблял его мать!

Пришлось воспользоваться другим выходом — перенаправить свой гнев в огонь. Он демонстративно поджёг пальцы, и так оказалось гораздо легче себя контролировать.

— Дорогой дядюшка, давайте сменим тему? Не хочется портить задушевный разговор сожжением.

Позволив пламени погореть ещё пару секунд, Гарри затушил его, и впечатление о себе оставил неизгладимое. Взрослые ощутили гнев и силу, бурлящую в юном волшебнике, а его сверстник находился между страхом и восхищением. До сего момента Драко не видел таких сильных первокурсников!

Беллатрикс же с любовью прижала к себе сына и демонстративно, при родственниках, запечатлела долгий поцелуй на макушке. Она испытывала гордость за него и совершенно не боялась, что тот мог не сдержаться и убить Люциуса. Павлин-аристократ давно напрашивался.

— Да, похоже, мальчика обучали самым разным спектрам магии, — сдерживая свой шок, отозвалась Нарцисса. — Мы можем отойти поговорить? — спросила она у Беллатрисы. У неё возник весьма нешуточный вопрос по поводу силы мальчика, и видела она тому лишь одно логичное объяснение.

— Как только усадим мальчиков, — поставила условия Лестрейндж.

— Не возражаю, — согласилась Нарцисса и принялась за своего сына — типичные материнские напутствия ребёнку для школы. Оставалась пара минут, и мальчики должны были сесть в поезд.

— Я буду скучать по тебе, мам, — Гарри крепко обнял родительницу. Мандраж не возвращался, скорее, начинала просыпаться грусть. — Пиши, когда сможешь.

— Обязательно, — Белла едва не укачивала ребёнка, разрыв с которым давался очень тяжело. Это впервые за десять лет, когда она так надолго отпускает его. — Каждую неделю проверяй совиную почту.

Мальчик кивнул и со вздохом поцеловал маму. До отправки поезда оставалось меньше минуты. Он подхватил свои вещи и отправился в вагон, вместе с оставшимися студентами, что ещё не заняли свои места. Если бы Марволо в своё время не научил его сдерживаться, Гарри расплакался бы. Он много слышал о Хогвартсе и готовился к поездке, но когда пришло время — оказалось всё не так просто, как он думал.

Громко свистя, поезд медленно начал движение. Обратного пути нет. Родители стояли на перроне, махая рукой вслед своим детям или же просто провожая поезд глазами. Дым из трубы заволакивал вокзал завесой, будто облегчая прощание.

Не искушая себя, Гарри быстро развернулся и ушёл искать себе место. Желательно без соседей. А на перроне, когда хвост поезда исчез из поля зрения, Нарцисса отозвала Беллатрису в сторонку, чтобы поговорить. Подальше от мужа.

— Меня очень удивляет сила ребёнка. Её слишком много. И я догадываюсь, почему. Это ведь ребёнок Повелителя, верно? Поэтому ты ничего и никому не рассказывала?

Никаких предупреждений, касательно объяснений ребёнка в семье Лестрейндж, Милорд не давал. Белла сама могла придумать историю. И вариант сестры ей очень понравился. А главное — не вызывает сомнений. Все знают, что она в прошлом была без ума от Повелителя.

— А ты догадливая, Цисси.

— Что ж, это всё объясняет. Но… как же Рудольфус пошёл на это? А главное, зачем Ему это?

С губ Беллатрикс сорвался тихий смешок, что вскоре перерос в безумный хохот. Настолько правдоподобный, что сама едва не поверила в его искренность.

— Наш брак с самого начала был по расчёту. Мне плевать на то, что там думает Рудольфус. Повелитель — вот мой смысл жизни. И наш сын. Ему нужен наследник.

— Я, конечно, думала о том, кто станет продолжать Его дело, но чтобы дошло прямо до наследника… — Нарцисса была поражена, но теперь начала укладывать всё в голове, без единого противоречия. Всё сказанное Беллатрисой звучало абсолютно правдиво. — И как? Он помогает тебе растить его? Раз уж это его плоть и кровь… До сих пор не верится.