– Нету. А я думал, на отходняках бессонница долбит.
– Кого как, – ответил Юрий Алексеевич, – это от организма зависит. Днем сонница, ночью бессонница… О-ой, ну и херово же мне! Сейчас бы пива…
Он вышел из кабинки, демонстративно застегнул ширинку и, подойдя к раковине, открыл воду.
– Дверь-то зачем ломать было? – спросил он, намыливая руки. – Мог бы и постучать.
– По башке тебе постучать! Ты знаешь, к кому он нас послал?
– К кому? – Без особого интереса отозвался Плотник.
– К Барскому!
– К какому еще Барскому?
– Которого мы сегодня до дома подвозили.
– А-а… Это постмодернистишка тот? – закрыв воду, Юрий Алексеевич сунул руки под сушилку. – Ну и что?
«В самом деле, – усмехнулся про себя Даос, – и что?..»
Равнодушие Плотника в какой-то мере его охладило.
На этот раз Плотник был прав. Вернее, последователен. Кто такой для них этот Барский? Да никто! Ну подвезли они его, ну поболтали по душам, что с того? Разве это их к чему-то обязывает? Разве после этого он стал для них приятелем или другом? Заурядное задание, совершенно посторонний человек… И все-таки на душе было как-то пакостно.
В сотый раз за сегодня он вспомнил о событиях вчерашнего вечера. Гора, лес… Пещера… Разговор в ресторанчике и таинственный гуру… Все это было настолько невероятным, что ни он, ни Плотник с тех самых пор не обмолвились ни единым словом о произошедшем. Оба вели себя так, будто не произошло ничего необычного. Вообще ничего! Несколько раз Даос порывался заговорить об этом, но что-то его удерживало. По всей видимости, нечто подобное творилось и с Плотником. Во всяком случае, вглядываясь сейчас в его лицо, Даос видел на нем отображение собственных мыслей, растерянности и неуверенности.
– Ну что, – сказал он, – так и будем молчать?
Юрий Алексеевич вздрогнул.
– Ты о чем? – Глаза у него забегали.
– Как думаешь, а может, все это нам просто приснилось?
– Обоим сразу? И рис, прыгающий по столу, и старикан этот заумный со своим подмастерьем?
– А почему бы и нет?
– А почему бы в таком случае не предположить, что мы и сейчас спим?
– Нет, – прищуривая левый глаз, возразил Даос, – это исключено! Заснуть, находясь во сне, невозможно.
– В смысле?
– В том смысле, что ты, сидя на горшке, дрых самым бессовестным образом. А как можно спать, находясь во сне?
– Во-первых, можно! Со мной такое уже бывало. Сплю, просыпаюсь, иду на кухню. Наливаю вина… В этот момент снова просыпаюсь и понимаю, что поход на кухню мне только снился. Просыпаюсь, иду на кухню, наливаю вина… Опять просыпаюсь и снова понимаю, что видел сон. И так раза четыре подряд!
– Хм, впечатляет.
– Это во-первых, а во-вторых… А во-вторых, тебе-то откуда знать, что ты сейчас находишься не во сне?
– То есть?.. – в свою очередь удивился Даос.
– Ведь это я спал, сидя на горшке. А ты просто наблюдал меня со стороны. Тебе что, ни разу не доводилось видеть во сне кого-нибудь спящим?
Юрий Алексеевич захихикал.
– И вообще, – добавил он, – как-то странно тебя перекидывает с темы на тему. При чем здесь Барский и наше вчерашнее приключение? Что-то я не улавливаю между двумя этими событиями никакой логической связи.
– Не знаю, – пожал плечами Даос, – может, и ни при чем. Так, подумалось просто…
– Вообще-то, в чем-то ты прав, – уже в машине продолжил разговор Юрий Алексеевич. – Я и сам не перестаю удивляться всему, что произошло. И знаешь, что интересно, я целый день сегодня словно бы вспоминаю вчерашнее. Именно вспоминаю, так как в какой-то момент оно напрочь стерлось из памяти!
– Угу, – кивнул Даос, заводя мотор, – со мной та же беда. Вспомню и тут же сам себе удивлюсь: если это правда, то как же я мог такое забыть?!
– Во-во!..
Какое-то время ехали молча, каждый на свой лад пытаясь осмыслить случившееся.
– А что касается Барского, – заговорил Юрий Алексеевич, – то, может, оно и к лучшему, что нас к нему послали. Именно нас, а не Бапыча, например, или Тарэна.
– Да уж, – кивнул Даос.
– Если честно, мне и самому этот Барский ничего показался. Нормальный мужик. В себе только какой-то неуверенный да малость нервный, а так ничего. Надо будет что-нибудь почитать из его нетленок.
– Вот сейчас прямо и попроси. Скажи, так, мол, и так, гони, гад, дипломат, а заодно и какую-нибудь из своих книжек. Или где он там печатался, в журналах? Гони, сволочь, журнал!
Плотник вздохнул:
– Чем он Гынду прогневить-то умудрился, вот я чего не пойму.
– Настучал кто-нибудь, – сквозь зубы процедил Даос.
– Думаешь… он на самом деле имеет к этой заварушке какое-то отношение?
– Не знаю!
– А чего ты на меня орешь?
– А ты глупых вопросов не задавай, тогда и орать не буду!
Плотник презрительно хмыкнул, отвернулся и замолчал.
– Он у нас, кстати, папку свою на заднем сиденье забыл, – сообщил Даос. – Формальный повод, зачем мы к нему заявились.
– Папку? – оживился Юрий Алексеевич.
Перегнувшись через спинку сиденья, он нашарил папку, заглянул в нее и с чувством глубочайшего разочарования уселся на место.
– Пустая.
– А ты что надеялся в ней найти? Порнографический журнальчик?
– Да нет, – Юрий Алексеевич ухмыльнулся, – может, документы какие или рукописи.
– Ага, рукописи! – рассмеялся Даос. – Тогда бы ты его ухлопал, а рукописи присвоил себе. Ты, наверное, затем и переметнулся к Гынде, чтобы карьеру себе литературную сделать.
– Очень остроумно! – огрызнулся Плотник.
– Не очень, – согласился Даос. – Приехали!
Он остановил машину в нескольких метрах от подъезда.
– А чего не на самое крыльцо заехал?
– А это я тебе намекаю, как будет нужно себя вести.
– Пф-ф… – скривился Юрий Алексеевич. – Тачка-то на меня, что ли, зарегистрирована?
– Выйдут на меня, – ехидно скалясь, пообещал Даос, – выйдут и на тебя. Усек?
– Так вот ты какая гнида, значит?
– Не-е, не такая. Хуже!
Они вылезли из машины и, прихватив с собой папку Барского, направились к подъезду. Двор был пуст. Асфальт после дождя уже успел высохнуть, листва на деревьях светилась неестественно чистым изумрудным цветом. «И вправду, будто во сне, – подумалось Даосу. Он машинально взглянул на свои руки. – Нет, не во сне! Находись я в сновидении, я бы сейчас развернулся, сел в машину и поехал к Гынде в офис, чтобы пристрелить эту сволочь в его собственном кабинете. Или даже не поехал бы, а оказался там усилием воли. Чего зря тратить бензин?..»
Юрий Алексеевич шел молча, воздерживаясь от своих обычных шуточек. На Барского ему было наплевать, и странное поведение Даоса он расценивал как очередную его причуду. Все-таки не первый день работают вместе, успел уже к его выкидонам привыкнуть. Просто слегка потряхивало и раскалывалась голова, просто настроение стало вдруг каким-то хреновым, а желание вмазаться разгоралось с новой силой. Просто… «Нет уж! – твердо сказал он сам себе. – Решил завязывать, значит, надо завязывать! Переломаюсь как-нибудь, не сдохну. Все-таки не такой уж я законченный нарик. Не Макс какой, не Рентон Уэлш[41]…»
Syzygia – 2
Снежок
В холодных небесах
Вишневым цветом притворился
Порхающий снежок…
Сэй- Сёнагон
Странные вещи…
Странные события…
Странные поступки…
Странные ощущения…
Странные или глупые? С одной стороны – моя глупость, а с другой – рука Провидения… Не знаю, не понимаю… А отчасти, наверное, и не хочу ни знать, ни понимать… Отдаюсь на волю событий-волн и просто скольжу по течению. А куда это течение вынесет – не знаю. Не имею ни малейшего представления… Все, что казалось ясным и правильным, теперь видится банальным. Истина ускользает, словно червяк. Да и есть ли она вообще, эта гребаная Истина, а если есть, то нужна ли мне?..