В ожидании вечера начала прикидывать другую мысль по поводу улучшения качества жизни, но пока что не могла реализовать даже на бумаге – ее еще, черт возьми, не изобрели. У Шамана была береста, на которой он царапал руны. Потом их сжигал в ритуальном костре, однако выцарапывать чертежи, особенно слабыми детскими пальцами, было бы весьма затруднительно. Впрочем, идею мысленно сохранила и пообещала себе вскоре попробовать ее воплотить.

Когда солнце начало опускаться за горизонт, мы со знахарем пошли в сторону деревни. По моему приказу, друид взял с собой относительно прямую палку из тех дорожных посохов, что у него были. По пути наткнулись на моего отца, который как раз шел в лес, к Хьялдуру, чтобы забрать меня домой.

– Пойдем скорее, ну! – взяла их обоих за руки и потащила к деревне.

Друид старался не отставать, так как ему было крайне интересно понять мой замысел, а вот отец моего энтузиазма не разделял. После тяжелого рабочего дня хотел спокойно прогуляться до дома, где его уже ждет горячая пища, а не бежать туда, сломя голову.

Но наука не терпит отлагательств! Вскоре мы добрались до поселения. Некоторые, как обычно, сторонились меня, но при виде друида все же уважительно склоняли головы. Здесь уже было недалеко до нашего дома, так что мы дружной компанией ввалились на ужин, который приготовила мама.

– Хьялдур! – радостно воскликнула она, увидев нашего гостя. – Я не ждала тебя. Что-то случилось с Майей?

– Нет, нет, Хельга, я просто…

– Друид поможет мне со знаниями! – гордо задрав голову заявила. – И сегодня я буду ночевать у него!

– Что? – удивленно посмотрела мама.

– Что?! – еще хлеще удивился Шаман, но я лишь показала ему язык.

– Но Майя, Хьялдур же… – начала было мать.

– Ладно, ладно, ничего, – улыбнулся друид. Быстро он. – У вашей дочки есть хорошая идея, и ей нужна помощь.

Мать неодобрительно покосилась на меня, но я лишь пожала плечами. Тут дело первостепенной важности, в конце концов. Стоит вопрос о выживании всей деревни, так что времени на здоровый сон, к сожалению, нет.

– Так что ты хотела показать, Майя? – он положил мне руку на плечо.

Отошла на пару шагов от отца и друида, до сих пор стоящих на пороге, и забрала посох из рук знахаря. Примерно прикинув, что рост отца, должно быть, около двух метров, поставила палку сбоку от него и принялась отмерять середину роста. Инструментов у меня не было, так что отмерять все приходится на глаз. Но в целом половина его роста была примерно там, где начинался пояс.

– Хьялдур, пометь вот тут, – показала друиду место на посохе, покрытом рунами.

– Пометить?

– Да, сделай засечку.

– Майя, нельзя портить руны!

– Нельзя злить и без того злого духа! – грозно посмотрела на друида, и тот молча поднял руки вверх, будто бы сдавшись.

Достал из-за пазухи нож и сделал небольшую засечку на посохе. Еще раз посмотрела на длину, которую мы только что отмерили. Это и вправду было похоже на метр. Впрочем, называть это метром было бы кощунством, ведь точность такого метода измерений была мизерной, поэтому придумаю другое название попозже.

– Да, все! – радостно воскликнула и быстро подбежала к столу. – Мам, пап, я пойду!

Напоследок схватила со стола кусок хлеба и небольшой кусочек мяса и затем, взяв друида за руку, вместе с ним выбежала из дома.

Радости моей не было предела. Вроде бы не делаю ничего особенного, однако возможность создать целую единицу измерения будоражила воображение. Жаль, что в прошлой жизни не учила математику и геометрию, иначе смогла бы сейчас правильно рассчитать метр, наверное. Впрочем, все это неважно. Мы только что создали золотой стандарт, и это главное.

С такими мыслями добралась обратно до лекарской хижины.

Отец был большим. Никто с этим не спорил, потому что это было слишком очевидно, чтобы не признать как факт. Не могу сказать, был ли он два метра ростом, однако это уже неважно.

На местном языке, слово “нога” произносится как “лаггль”. Это слишком длинное и неудобное слово для единицы измерения, так что сократила его до простого “лаг”. Таким образом, при помощи моего отца, мы с Хьялдуром отмерили первый в этом мире лаг.

Друид уже не сопротивлялся моим экспериментам и послушно отломил лишнюю часть посоха, оставив ровно один лаг.

– Смотри! – положила посох на пол, прислонив концом к стене. – Дай нож!

– Майя…

– Дай!

Он усмехнулся и протянул мне кремневый нож с деревянной рукояткой, обмотанной полосками кожи.

Сделала засечку на полу там, где был другой конец лага. Затем переложила палку и отмерила еще один. Таким образом, смогла наконец точно измерить длину хижины друида, используя хоть какую-то систему измерения кроме абстрактных шагов.

– Смотри! – показала пальцем на свежие засечки на полу. – Твой дом по длине как пять лагов!

Шаман присел на корточки, прикасаясь пальцами к засечкам. Взглянул на конец комнаты.

– Но там ведь еще остается место, которое меньше лага.

– Правильно, – улыбнувшись, кивнула. – Потому что кроме лага должно быть что-то меньше. Один лаг будет иметь в себе сто сантилагов, а сто лагов будут одним килолагом! Килолагом… – поморщилась от неприятного ощущения на языке. – Нет, килагом. Просто килагом.

Друид задумчиво гладил бороду, разглядывая то одну, то другую засечки на полу.

– И нам нужно как-то отмерить сто са… со…

– Сантилагов.

– Сто сантилагов, да. Как ты будешь это делать?

Пожала плечами.

– Отломим кусочек веточки. Будем прикладывать и смотреть. Если получится сто, то это сантилаг. Если нет, то будем пробовать еще. Давай!

Бросила ему охапку тонких ветвей, которыми обычно разводили огонь, и друид, явно рассчитывавший на крепкий сон этой ночью, измученно вздохнул.

И мы начали.

Сперва и я, и Хьялдур прямо-таки горели энтузиазмом. Мы то и дело отмеряли очередной лаг, лишь для того, чтобы испещрить его множеством засечек, но все наши попытки были провальными. Мы пытались снова и снова, и то я, то Хьялдур подбадривали друг друга, чтобы не сдаться и не провалиться в сон.

В какой-то момент услышала, как в ночном лесу воют волки.

– И не страшно тебе тут жить? – спросила знахаря.

– Нет, не страшно, – улыбнулся он, отщипнув очередного кандидата в сантилаги, – люди страшнее.

– Думаешь?

В ответ он лишь взглянул на меня и загадочно улыбнулся.

Ночь продолжалась.

Мы истратили уже почти все тонкие веточки, которые у нас были, но никак не могли вычислить сантилаг, что было необходимо для создания системы мер. В конце концов, мои руки стали слабеть, веки будто бы налились свинцом, а сама я стала проваливаться в глубокий сон.

Разбудил меня крик Хьялдура.

– Нашел! Я нашел его! – радостно кричал он, держа в двух пальцах короткий обломок веточки. – Нашел, Майя!

За окном ярко светило солнце. В лесу пели утренние птицы, где-то со стороны деревни слышались голоса людей, идущих на работу в поля.

Аккуратно взяла стандарт сантилага из пальцев Хьялдура, и тот сразу же упал на пол и стал громко храпеть.

Он искал его всю ночь. Весь пол в его доме был похож на тюремную камеру – десятки тысяч почти одинаковых, но все же слегка отличающихся засечек. И лишь одна стала золотым стандартом.

Сегодня мы открыли геометрию.

– Я хочу покончить с голодом, – летом открыла свой замысел друиду.

Мы с ним привычно развалились на травке у его хижины, разглядывая высокие, кучерявые облака. Любил этот мужик лениться. Пусть я и поставила себе высокую, благородную цель, его леность передавалась и мне, из-за чего на несколько месяцев забросила исследовательскую работу и наслаждалась теплой, даже жаркой по меркам севера погодой. Природа так и просила потерпеть, не торопиться с осуществлением планов, и в один момент попросту сдалась. Тем не менее, серые снежные тучи хоть и были далеко, а ветерок лишь приятно гулял в волосах, вместо того, чтобы льдом жечь щеки, но я начинала понимать, что так мы все вымрем от голода. В этом году, да и еще несколько лет, пока новые мужчины не подрастут в достаточной мере, наша деревня не могла организовывать набеги на юг, так что перспективы были отнюдь не радужные.