Но сейчас они были вместе. И их главарь, Рыжий Славик, конечно, тоже был там. И она. Художник увидел длинные волосы и хрупкую фигурку Гали.

– Я не опоздал? – насмешливо-изысканный тон вряд ли мог оценить кто-то среди них, кроме самого Рыжего. Впрочем, остальных вряд ли и следовало развлекать беседой – им было не до того. Они лишь тупо ворочали буркалами, подозрительно озираясь и сжимая кулаки. По правде говоря, это все, что они умели.

– Кажется, я что-то понял… – подал голос Рыжий.

– Да ну? Природа безгранична в милости своей! – Художник обаятельно улыбнулся.

– Кто-то собирается испортить нам забаву, – серая масса вокруг угрожающе заворчала, откликаясь на недовольство в голосе Рыжего. – Надеюсь, это не так, Художник? У нас тут, видишь ли, небольшая забава. С позволения сказать, игра. И мы не любим, когда нам ее портят. У нас ведь уже набран полный комплект игроков, лишние ни к чему. К слову сказать, именно поэтому тебе и не было послано приглашение. Улавливаешь намек?

Они знали друг друга. Знали давно и слишком хорошо, чтобы сразу переходить к более жесткому обмену любезностями.

– А я-то думал, что его не доставили по вине разгильдяев с почты, – Художник покачал головой. – Впрочем, не стоит беспокоиться, я все равно бы его не принял. Потому как не люблю твоих забав, Рыжий. А что до полного комплекта игроков, то, я надеюсь, запасные тоже имеются?

– Ч-чего? – недоуменно сощурился тот, наглядно демонстрируя, что все эти церемониальные тонкости были все-таки тяжеловаты для его мозгов.

– Я, видишь ли, вынужден забрать у вас эту юную леди. Надеюсь, тем самым не испорчу вам забавы? Продолжайте играться без нас. Желаю приятного вечера.

– Ах, вон оно что, – вновь обрел самообладание Рыжий. Такой поворот событий его явно не устраивал, но и вариант с открытым противостоянием нравился ему не намного больше. Поэтому из последних сил он пытался сдерживаться. – Но скажи мне, почему наши извечные споры относительно гегемонии (Боже! Неужто мы знаем такие слова???) должны непременно состоять во взаимном изъятии игрушек? Мы что – дети? Разве нельзя, заблаговременно условившись о времени и месте, решить то, что следует решить?

– Рыжий, если тебе захотелось подискутировать, – вздохнул Художник, – то назови время и место. Заблаговременно, конечно. Сегодня я не в настроении устраивать диспуты. К тому же игроки томятся. Не буду отрывать вас понапрасну. Заберу девочку и пойду себе. Оревуар!

– Ну уж нет, чертов ты сукин сын! – медленно наливаясь яростью, лицо Рыжего багровело больше обычного. – На это раз у тебя ничего не выйдет!

Его рука сжала плечо Гали. Кожаные куртки как по команде пришли в движение, отрываясь от своих жестяных драндулетов и неторопливо обступая со всех сторон того, кто посмел вторгнуться в их владения.

– Будь так добр, Рыжий, убери лапу с плеча ребенка. Незамедлительно, – голос Художника приобрел ледяную вежливость, об которую, казалось, можно было порезаться. – А так же соизволь проинструктировать своих шавок, чтобы они соблюдали предусмотренное протоколом расстояние.

– Серьезно? – усмехнулся Рыжий. – А если не… соизволю, то что? Можно спросить?

– Спросить можно, – кивнул Художник. – Тогда я тоже поведу себя непротокольно. Повыпускаю кишки всей твоей затраханной банде паршивых жестянщиков!

Собственно, на этом и закончился треп. Потому что кожаные куртки как по команде вдруг ринулись на него, не дожидаясь властного окрика своего главаря. Бросились со всех сторон разом, словно стая гончих на затравленного волка. И полетели ошметки…

Собственно, на этом и закончился треп. И началась потеха.

* * *

– А начиналось все красиво и безоблачно… Среди моря девушек нашего учебного заведения я к концу третьего курса выделил для себя одну. Ее звали Галя, и она была из одного маленького городка Нижегородской области. Приехала сюда учиться, ничего толком не знала, смотрела на все восторженными глазами и способна была удивляться вещам, к которым я сам уже давно привык и даже не замечал. При том, что даже в ее растерянности и непонимании было нечто трогательное и подкупающее.

Я не буду подробно описывать историю наших отношений – как мы познакомились, как сблизились, как начали встречаться и т.д. Долго это и неинтересно. Да и кому оно надо?

Наши отношения были идеальными до конца третьего курса. А потом она уехала на летние каникулы к себе домой. И в какой-то момент письма от нее перестали приходить…

Там, в ее родном городе, у нее был знакомый полукриминальных наклонностей. Назовем его Алексей. Который когда-то активно к ней клеился, но получил от ворот поворот. Что его, конечно, очень разозлило. А здесь, в педе была девушка, которая когда-то активно строила глазки мне. И тоже безрезультатно. Назовем ее Настей. По воле случае эти двое однажды встретились, разговорились и… Тут-то все и началось.

Это были 90-е годы. Разгул преступности, если кто помнит. На улицах черт знает что творилось…и вообще…

А парень тот (Алексей) торговал всякой дрянью на дискотеках, в клубах и прочих местах. Ну и решили они Галю подсадить. Придумали хитрый планчик. Девчонка эта (Настя) помогла…

Я, конечно, тогда ничего этого не знал. Пребывал в счастливом неведении. И думал, что у нас все замечательно, хотя мы и не видимся пока я здесь, а она там. А "там" тем временем Галчонка моего просто посадили на иглу, а потом пользовались, когда у нее началось привыкание. Представьте себе – есть девчонка, которая без дозы уже не может и на все согласна ради нее, а достать можно только у вас. И твори с ней все, что хочешь!

Галя боялась кому-либо рассказывать об этом. Одно время собиралась сбежать оттуда и приехать ко мне, но… потом этот парень просто стал заставлять ее трахаться с ним. И вот об этом она уже боялась рассказывать даже мне.

Повторюсь: я всего этого не знал. Был веселый и счастливый. Первого сентября начинаются занятия у нас, приезжает Галя… Я – ей:"Привет, родная! Ты чего не писала? Как же я скучал! Видеть тебя рад до чертиков…" А она мне:"Нам надо расстаться".

Сдрасте, приехали…

Сказать, что я офигел, значит – ничего не сказать. Это сейчас меня уже ничем не удивить, а тогда…

Я, конечно, пребывал в полных непонятках – как так, почему, а она мне отказывается что-либо объяснять. Потом сказала, что у нее теперь есть другой парень там, в родном городе. И что они теперь вместе.

Ну, что тут ответишь? Я поначалу даже как-то… не поверил, что ли… не хотел смириться с этим… Да как же так? Не может быть! Ну, не сходится тут что-то, ну, не могла она так поступить…

Эх, каким же был наивным тогда!

Ну, потом, конечно, мне сказали всякие друзья, что не фиг биться лбом об стену, что только ты, дурак, не можешь смириться с этим и понять такого, все думаешь, что твоя девочка особенная и не могла так поступить, а на самом деле все они одинаковые и все просто, ситуация не новая, история стара, как мир, не надо ничего усложнять и искать подвохи там, где их нет.

На самом деле, конечно, они были правы. Те, кто так говорил. Их взгляд на мир был более реалистичным, чем мой. Но я тогда не поверил… и правильно сделал…

Нет, поначалу, конечно, я ударился во всякие обидки и депрессии. Ходил вечно злой на весь белый свет и умирал от тоски по ней вечерами. Как же так, меня, такого классного, и бросили? Такие чувства и предали? Да как же я жить без нее буду? Да как она могла??? Ну, словом, весь стандартный набор типичного мужского поведения в таких случаях. Носился со своей болью, как дурень с писанной торбой.

А она смотрела на меня бездонно-грустными глазами…и молчала…

И до меня потихоньку стало доходить, что что-то тут не так. Что какая-то она не такая стала. Что что-то происходит, а я как слепой…

Полгода у меня ушло на то, чтобы докопаться до истины. Опять же не буду рассказывать в подробностях – это целый роман. На меня смотрели как на сумасшедшего, говорили:"Парень, успокойся, ну чего ты добиваешься? Она просто тебя бросила, смирись… чего ты тут еще выискиваешь?" А я все никак не хотел сдаваться. Верил в то, что она ну, просто не в состоянии так поступить!