В светлом начале октября голубизна неба все чаще размывалась темно – серыми тучами, бесконечной вереницей плывущими с дальнего севера. Под тихими ночными ветрами эти «вечные странники» уводили тепло солнечных дней и приветливость «бабьего» лета. Она немного погрустила у холодного окна – какой красивый, с желто-красными листьями, опустевший сад! И подумала о том, что надо собрать несколько уцелевших кисточек «дикого» темно – синего винограда, она с детства помнила этот приятный вяжущий вкус и любила похрустеть мелкими виноградными косточками. И еще надо собрать ярко – оранжевый шиповник и красные гроздья калины (сделать настойку и травяной сбор для чая). «Медленно кружатся листья осенние…» Да, настроение было «никакое», но надо было идти через весь поселок, в поселковую социальную службу. Она вышла из своего дома в укороченном пальто терракотового цвета с пушистой меховой оторочкой по воротнику, в черных брюках и в черных замшевых сапожках на высоком каблуке. Как бывшая городская жительница (совсем недавно возвратилась в родной поселок), она любила красивую, стильную одежду, в которой можно было пройти по городу, на выставку, в театр. И когда она так одевалась (к своей радости, а может быть и прохожих), у нее напрочь пропадало негативное ощущение «кризиса среднего возраста». И оказывается, что не так уж «притомила» ее родная деревня, и темное осеннее полотно неба – посветлевшее, серо – голубое! И в хорошем настроении она зашагала по своей родной улице, направляясь к центру поселка. Вдоль главной дороги автомобильной трассы, в центре поселка, стоял двухэтажный старый кирпичный дом (здание бывшей гостиницы), полуразвалившийся дом, в течение многих лет «убывающий» по кирпичику. Но все же нашлись деловые люди, которые поставили вокруг дома новый деревянный забор, и начались ремонтные работы. Она проходила по пешеходной дорожке и увидела, что загорелся этот новый, окрашенный зеленой краской, деревянный забор! Но прохожие не обращали никакого внимания на пламя, охватившее этот забор. Откуда такое спокойствие, оптимизм и «пофигизм»? Да, мы все знаем, что в наших поселках живет народ, замороченный со времен советской местной власти, уставший от «всяческих перегибов» (родной народ то возвышали, то унижали). Вот и появился этот «пофигизм» во всех делах народных: «что воля, что неволя – все равно», «а пусть горит все синим пламенем»! И горел новый забор, но ярко – желтым пламенем! Оглянулась по сторонам и не заметила никакой суеты вокруг. Да, похоже, что это «горение» забора никакой опасности для окружающей среды не представляло, и поэтому это событие никого не заинтересовало. По пешеходной дорожке быстрым шагом проходил высокий мужчина в темно-зеленой осенней куртке и конечно, заметил растерянный взгляд женщины, и это «возгорание» забора, который догорал уже «синим пламенем», и прохожий на секунду приостановился.

– Да пусть горит.

И он решительно зашагал по серому тротуару. Провожая потерянным взглядом удаляющуюся широкую спину этого высокого мужчины, она вдруг с грустью подумала, что, возможно, никогда его не увидит. «Да, наверное, он куда – то спешил по своим неотложным делам или опаздывал на автобус?» Господи, появилось какое – то странное, необъяснимое желание пойти за этим незнакомым мужчиной, в надежде еще где – то с ним увидеться, и возможно, поговорить о чем‑то хорошем. Может быть, пройти за ним до автовокзала? Но, оглянувшись на подгоревший забор, она вспомнила, что ей надо «добежать» до службы социального обеспечения. Двухэтажное здание этой службы находилось на окраине поселка. В этом новом здании она прошла по служебным кабинетам. Но в этой «службе» многие ее вопросы по обслуживанию посетителей остались без ответа.

– Почему мы должны ходить по этажам? Наверное, база данных по категориям льгот должна быть в одном кабинете?

И все же, после законченных дел с бумагами, она в хорошем настроении вышла в узкий коридор учреждения. Навстречу шел, направляясь к выходу, тот самый высокий светловолосый мужчина в осенней куртке. Но при выходе из здания он заметил ее «распахнутые» счастливые глаза и остановился, приветливо улыбаясь.

– Да, все дороги ведут сюда, но лучше бы, конечно, – в Рим! Но у вас грустная улыбка. У вас все хорошо?

И она ответила ему, в легком смятении:

– Да – да, все хорошо. Да, наверное, это просто, как говорят, осенняя усталость.

Мужчина вышел на улицу, поднимая воротник куртки от холодного ветра. А для нее все окружающее пространство стало каким – то опустевшим, и в этой бесконечности проявилось растянутое время, как «расплавленные текучие» часы на картине С Дали. Она вышла из белой пустоты и тишины здания и не могла идти. И снова усилилось чувство какой – то потерянности! На улице шелестел по веткам деревьев слабый дождичек. И холодный сырой ветер усиливался. Она остановилась, поправляя теплый шарф.

– Ветер, ветер, на всем белом свете…

И не было никакого желания возвращаться домой, пешком (под этот моросящий дождичек).

– Какой холодный ветер, дождь! Поеду домой на автобусе.

За поворотом от главной дороги междугородней трассы она вышла к светлому зданию автовокзала. В ожидании автобуса она стояла под навесной крышей здания и не замечала холодных капель дождя, вместе с порывами ветра падающих на ее темные, влажные пряди волос. «Что за грусть под дождем ноет в сердце моем?» – Поль Верлен не нашел ответа, но и для нее не находилось ответа. Притихшая, как маленькая мокрая собачонка, она смотрела на проходящие автобусы, на прохожих, встречающих и провожающих. Но вдруг заметила, что высокий мужчина в осенней куртке уверенным шагом, как давний знакомый, приближается к ней. Подошел и улыбнулся серо – зелеными глазами.

– Ну, мы с вами в третий раз встречаемся! В этом есть что – то мистическое и загадочное!

В ответ она застенчиво улыбнулась.

– Да, да, и что самое интересное, трижды до захода солнца! Но каким, просто мистическим, было ваше появление в сопровождении этих трех стихий – огня, ветра, дождя! Наверное, это партнеры в вашей непростой работе?

– Да, вы почти угадали, но, скорее, это темные силы, злые фантомы, они всегда появляются из ниоткуда. Да, вот, работаю в Приморье, в лесничестве (пожары, ветры, дожди).

– Да, это привычное для вас зрелище, и поэтому вы с такой легкостью обошли «возгорание» в центре поселка?

Он взглянул на нее, иронично улыбаясь.

– Да, но если говорить о стихийных бедствиях, то помнится, их называл Эзоп – огонь, женщина, море! Меня зовут …, а вас как зовут, милая женщина?

Она улыбнулась.

– А мое имя означает символ неба и дождя.

– Да, я так и подумал, что вы – женщина – стихия, и это нас как – то сближает. Наверное, вы – оттуда, «с темного неба сошедшая».

Он вдруг приблизился к ней и как‑то доверительно проговорил.

– А вы приезжайте к нам, в приморское лесничество, в центр реабилитации диких животных, познакомлю с нашим тигром и другим зверьем. Но вот сегодня выезжаю в город, в командировку. А вы не хотите поехать в город, отдохнуть от ваших деревенских забот? И наверное, вы могли бы поехать в город к вашим родственникам, друзьям?

Да, она почти всю жизнь прожила в городе и очень скучала по «шуму городскому». Но, в силу своего «пуританского воспитания», подумала – как можно, в день своего первого знакомства поехать с незнакомым мужчиной в город! Нет, такое продолжение «авантюрного романа» не для нее! И что он подумает об этом легкомыслии незнакомой женщины? А вслух она решительно произнесла:

– Нет – нет, не могу оставить моего старенького дедушку, одного, в холодном доме.

– Ну хорошо, пойдемте к вашему дедушке, возьмем бутылочку вина, затопим печку, посидим, поговорим…

– Нет – нет, дедушка нас не поймет, уже темнеет, и какие гости на ночь глядя?

Несколько минут они помолчали, оглядываясь на какое – то движение вокруг – автобусы, пассажиры. От прилива нежности к этому незнакомому мужчине у нее перехватывало дыхание, но хотелось бесконечно долго простоять с ним под этим холодным дождем. Она перевела взгляд на его мужественное, спокойное лицо и с улыбкой произнесла: