Минута, вторая, третья… Задержав дыхание, я ждала дальнейшего развития событий, но ничего не происходило и, немного успокоившись, наконец я смогла выдохнуть, чтобы снова наполнить лёгкие влажной прохладой. Это и было моей ошибкой. Уж не знаю, насколько хорош слух у дроу, но в том, что именно это действие подсказало ему моё местонахождение, сомневаться не приходилось.

Шелест срывающейся с отвесной стены каменной крошки говорил о том, что преследователь спускается к моему убежищу. И от этого стало не по себе. Ледяные щупальца страха сдавили горло, сбивая дыхание, заставляя забыть всё, чему меня учили старшие, заставляя забыть о контроле, о том, что я не просто самоуверенная глупая девчонка, сама себя загнавшая в ловушку, а истинная ведьма, верховная по крови, по статусу, по силе магии.

«Что же делать, что же делать?» – Я металась в панике по пещере, куда нырнула в поисках спасения, чувствуя себя загнанным в ловушку зверьком, у которого под носом поводили «сладкой косточкой» скорой свободы, такой желанной, такой близкой, ещё каких-то пару минут – и вполне реальной… Жаль только у меня, судя по раздающимся неподалёку звукам, этих минут как раз и не было.

Забившись в угол, я готовилась защищаться до последнего вздоха, когда взгляд упал на небольшой выступ, из-за которого потянуло сквознячком. Всё ещё не веря, что удача по-прежнему на моей стороне, я метнулась туда и едва сдержала вопль радости, когда увидела путь к возможной свободе.

Узкий проход, прорезая каменную толщу, уходил куда-то вглубь обрывистого берега, и, не медля ни секунды, я рванула в него, надеясь, что тот выведет меня на поверхность или хотя бы на время скроет от преследователя, тем самым добавив те драгоценные минуты, которых не хватало до победы.

Острые камешки царапали ладони, когда, касаясь стен, я наощупь пробиралась вперёд, не вспомнив даже о световой сфере, но уже через несколько метров она мне не понадобилась вовсе: трещина в каменной толще вывела меня на широкий уступ, с которого я увидела долгожданный рассвет.

О, да-а-а, ещё никогда в своей жизни я так не радовалась первым лучам солнца, что окрасили облака у горизонта яркими красками восхода, и, казалось бы, мои беды на этом закончились, но не тут-то было.

– Вот ты и попалась, ведьма, – прорычал выбравшийся из разлома дроу, одежда на котором местами превратилась в клочья, пропитанные потом и кровью. Его глаза сверкали безумным огнём, и появившееся в душе подозрение стало крепнуть – так просто он не сдастся. В чём вскоре и убедилась. – Я требую выполнения обязательств, подтверждённых договором на крови.

– Прямо-таки с языка снял, – улыбнулась я, стараясь, чтоб исказившая лицо гримаса вышла естественной, но видя, что тот не понимает, о чём идёт речь, указала на горизонт, расцвеченный яркими красками утренней зари.

– Нет, – выдохнул он, и его потемневшие глаза расширились от удивления. – Нет, – повторил он ещё раз, но уже увереннее, решительно поджав губы. – И ещё раз – НЕТ! Это не конец, а самое, что ни на есть, начало.

– Договор на крови нерушим! Ты обещал, что оставишь меня и моего фамильяра в покое, и данное обещание должен выполнить, иначе накликаешь на свой род такую кару, за которую твои потомки будут тебя проклинать, – воскликнула я, стараясь заглушить рвущийся наружу страх.

– Ты дословно помнишь то, что я сказал? – торжествуя, усмехнулся парень. – Судя по твоему растерянному виду – нет. Так я напомню.

Лёгкий взмах руки, и воздух наполнился звуками ночного леса и тихим мужским голосом, мгновенно возродившим в памяти картину прошлой ночи.

«Если до рассвета я не найду тебя, ведьмочка, клянусь, что никому не расскажу о том, что ты нарушила границу, и больше не стану требовать твоего фамильяра в качестве законного трофея. Если же удача сегодня будет на моей стороне, и я тебя всё же отыщу, то ты навеки будешь у меня в услужении. Договор скреплён кровью и расторжению не подлежит. Даю тебе фору в пятнадцать минут. Время пошло».

– В договоре о том, что я оставлю тебя в покое, не было ни слова, – глаза парня хищно сузились. – Я сдержу обещание и никому не скажу о твоём посещении нашей территории, также не стану претендовать на твоего фамильяра, но… – на миг дроу замолчал, и его лицо хищно заострилось, – но я ни за что и никогда от тебя не откажусь. Причём, это ещё не всё, что я хотел сказать… – Остроухий замолчал, на миг закрыв глаза, и, сделав глубокий вдох, словно собирался броситься в омут с головой, продолжил. – Я, Амадей виэр Эревердер, пользуясь древним законом предков, позволяющим ради укрепления мира между нашими народами требовать священного союза с ведьмой восточного ковена, беру тебя в жёны, чтобы жить с тобой в любви и согласии до скончания веков.

– Совсем спятил? В какой любви, в каком согласии? Ты даже имени моего не знаешь! Длинные уши мозг надавили? – Испуг испарился, словно его и не бывало, а вместо него пришла дикая необузданная ярость, напомнившая о моей ведьмовской сути. – Этим законом уже не пользовались несколько столетий. Многие даже не помнят, что такой вообще когда-то был, так что возьми свои слова обратно и успокойся.

– Но это не значит, что его нет, он по-прежнему записан в своде, в действующем своде законов, заметь, просто за эти несколько столетий безумца, согласившегося связать свою жизнь с ведьмой, не находилось.

– И за какие же такие прегрешения «повезло» мне? – Сжав кулаки, я сделала шаг в его сторону.

– Ну, ты же благоразумная ведьма и хочешь мира между нашими народами. Я прав? Иначе не предложила бы мне сделку, так что выхода у тебя нет, – расправив плечи, открыто улыбнулся дроу. – Поверь, я не самый плохой вариант, возможно, тебе даже понравится проводить со мной дни, и уж тем более ночи.

– Сколько же в тебе самодовольства, Амадей виэр Эревердер, – скривилась я, буквально выплёвывая каждое слово, – но знаешь, нет ведьмы, нет и союза.

Кинувшись к краю обрыва, я оттолкнулась от него что было сил и, устремившись вниз, нырнула под воду, рискуя разбиться. Но, похоже, у Богини Ночи на меня были свои планы, поскольку я не только ничего не повредила, но ко всему прочему обнаружила, что берег в этом месте подмыт, образуя своего рода карниз, под которым и поплыла навстречу новой жизни, слыша разъярённый рык дроу над головой.

Мокрая одежда и обувь тянули вниз, но на фоне свалившихся на мою голову проблем это казалось сущим пустяком, тем более, я была не самым худшим пловцом в наших краях и с подобными трудностями справляться умела. А вот начавший терзать холод волновал гораздо сильнее, чем потяжелевшие вещи.

На собственном опыте я знала, каково это, когда тело пронзает судорога, и ты не можешь плыть, понимая, что буквально считанные минуты отделяют тебя от гибели. Поэтому, как бы ни было страшно, надо выбираться на берег, тем более я оказалась на достаточно большом расстоянии от того места, где остался дроу.

Но подумать – это одно, другое дело – осуществить.

Русло реки в том месте, куда меня принесло течением, начало сужаться, сдавливаемое с двух сторон отвесными каменными монолитами, гладкими, будто стекло, не оставляющими ни малейшего шанса за что-либо зацепиться. Течение ускорялось, закручивая водоворотами и больно ударяя о появившиеся на пути пороги, которых я не помнила в наших краях, из чего следовало, что река уже вынесла меня на чужую территорию. Вот только чью? Как долго я пробыла в воде? Куда попала?

Когда мир переворачивается с ног на голову, то погружая под воду, то выталкивая на поверхность, время теряет свой первоначальный смысл: секунды превращаются в минуты, а минуты кажутся часами. Ценным становится лишь одно – жизнь, ускользающая сквозь пальцы вместе с холодными потоками воды, несущими в неизвестность. Если бы не моя родовая магия, которую я вливала в заледеневшее тело, не позволяя водоворотам затянуть себя вглубь, продержалась бы недолго, а так была надежда, что всё ещё наладится. Не зря же Богиня Ночи помогла мне вырваться из лап дроу. Тем более, впереди ещё обещанное духами путешествие на север.