– Ты в зеркале себя видела? – ухмыльнулся Тамерлан.

– А что со мной не так?

– Ты пьяная, Влада, и под кайфом, если ещё не поняла.

Запершись на балконе, Мамедов долго сидел в плетеном кресле, смотря на звёздное небо. В пепельнице дымилась недокуренная сигарета, а в фарфоровой чашке остывал крепкий кофе – ему не спалось, но это и понятно. Младшая сестра жены свалилась как снег на голову. Думал, справится, присматривая за молодой девушкой пару-тройку недель, а на деле-то вон как получилось. Отношения с Владой не складывались от слова совсем. Девушка выводила его на эмоции, заставляя испытывать самые разные чувства: ярость, страх, ревность, страсть. До приезда Влады жизнь Тамерлана была понятной и размеренной – каждый день проходил по запланированному сценарию. И только приезд одной взбалмошной девчонки способен сломать привычный порядок вещей и задуматься над тем, а жил ли он все эти годы на самом деле или же просто существовал, пусть весьма и не дурно.

Просидев на балконе полчаса, мужчина вернулся в квартиру. Мысли о Владе не давали покоя: живая она хоть там? Стараясь не издавать лишнего шума, Тамерлан подошёл к спальне и замер напротив двери. Потянулся к ручке и, опустив её вниз, вступил в комнату. В углу спальни горел ночник и этого освещения было достаточно, чтобы разглядеть силуэт девушки, лежащей на огромной кровати.

Убедившись, что Влада крепко спит, Тамерлан погасил ночник, а затем тихо вышел из комнаты. Устроившись в зале на неудобном диване, мужчина попытался заснуть, но сон не приходил, как назло. Перед глазами всё время всплывал образ темноволосой девушки. Влада влюбилась в него, между прочим, сама призналась, вот только, что теперь ему со всем этим делать? Девочка слишком юная, неопытная, наверняка не понимает, что ее чувства ни к чему хорошему не приведут. А Тамерлан явно не тот, в кого стоило влюбляться и Влада не могла не знать этого, но вопреки всему влюбилась…

***

Утром я проснулась с больной от похмелья головой. Разлепив свинцовые веки, я попыталась сесть, но тело ныло будто от усталости, а перед глазами плыли звёздочки. Приложила руку к виску, помассировала кожу легкими движениями и огляделась по сторонам. Незнакомая комната, выполненная в темных цветах, навела на смутные сомнения.

«Неужели я вчера совершила глупость?» – в голове пронеслась тревожная мысль и я тут же заглянула под простыню. Не голая, а в нижнем белье, слава Богу! Прислушавшись к бухающему в груди сердцу, я принялась вспоминать вчерашний вечер и, когда память выдала немного смазанные, но весьма пугающие картинки, мне стало хуже прежнего. Я звонила ему! Зачем? А потом, кажется, просила, чтобы он меня поцеловал. Вот не дура ли, а?

Ругая саму себя за непростительную глупость, я поднялась с постели. Побродила по комнате вперед-назад, заглянула в шкаф-купе, осмотрела каждый угол, но тщетно. Моей одежды нигде не было, как назло, а покидать спальню в одном лифчике и трусиках… Ну я же не настолько безрассудная.

Закутавшись в простыню, я вышла из комнаты, тихонько притворив за собой дверь. Бесшумно ступая босыми ногами, я медленно побрела по коридору, прислушиваясь к знакомому голосу, доносившемуся как будто со всех сторон. Тамерлан разговаривал по телефону, да и не просто разговаривал, а возмущался, возможно, даже кого-то ругал, но я никогда не понимала его родного языка, поэтому мне оставалось только догадываться. Замер в дверном проеме, я оперлась о стену плечом и принялась наблюдать за Мамедовым со стороны. Он сидел на стуле за столом, приложив к уху телефон, а в правой руке крутил карандаш, сосредотачивая взгляд на открытом блокноте.

– Все! Отбой, Чингиз, жду результатов, – строго отчеканил Мамедов, перейдя на русский язык.

Тяжело дыша, Тамерлан перевел взгляд на меня и какое-то мгновение просто разглядывал сверху вниз, останавливая свой взор на босых ступнях. Я плотнее закуталась в простыню и осмелилась заглянуть в черные глаза: сердится? На удивление, но Мамедов не выглядел разгневанным, его лицо было задумчивым.

– Проснулась? – сухо протянул Тамерлан.

– Доброе утро, – проигнорировав холодность мужчины, я приветливо улыбнулась.

Тамерлан ухмыльнулся на одну сторону рта, бросил взгляд на циферблат своих наручных часов и сказал:

– Уже двенадцать, Влада.

Я ахнула. Двенадцать часов дня, а Мамедов не на работе?

– Есть хочешь? – его грубоватый голос заставил меня вздрогнуть.

– Хочу.

– Вот там, – кивнул на пластиковые контейнеры на кухонном столе, – выбери себе что-нибудь.

– А ты?

– Я? – удивился Мамедов, изогнув темную бровь в дугу.

– Угу, ты ел?

Скрестив на груди руки, мужчина сощурился и поджал губы. Его черные глаза впились в мое лицо, отчего я ощутила странных холодок, бегущий по спине.

– Девочка, не надо так делать.

– Как?

– Твоя забота и прочее, – тяжело вздохнул, – мне не нужны даже даром.

От услышанного я покраснела и потеряла дар речи. Что такого спросила? Почему он так груб? Я же… Я…

Поднявшись со стула, Тамерлан подошел к кофемашине и, повернувшись ко мне спиной, принялся готовить крепкий кофе без сахара, как он любит.

Я молча поплелась к столу. Села на стул, поправляя сползающую на груди простыню, заглянула в контейнеры с едой и довольно улыбнулась, почувствовав проснувшийся аппетит. Пока я ела, Тамерлан, приготовив себе чашку ароматного кофе, вышел из кухни, а потом я услышала стук в дверь.

– Доставили твой чемодан с вещами. Поешь, приведи себя в порядок и кое-куда съездим, – вымолвил Мамедов, неожиданно появившийся в дверном проеме.

Я поперхнулась куском омлета и поспешила запить стаканом яблочного сока.

– Мой чемодан? Откуда?

– Ешь, Влада, – ухмыльнулся Тамерлан, поворачиваясь ко мне спиной.

Я резко подскочила со стула и, догнав Мамедова в коридоре, схватила за руку чуть выше локтя. Он медленно обернулся и смерил меня пронзительным взглядом, мол, а не обнаглела ты, девочка!

Разжав тиски, я убрала пальцы с мужской руки и сделала один шаг назад.

– Ты не ответил на мой вопрос, во-первых. А во-вторых, куда делась моя вчерашняя одежда. Почему я не смогла ее найти? В-третьих, ты…

– Стоп! – произнес Тамерлан, подняв ладонь вверх. – Ты и так слишком много болтаешь. Твоя одежда выброшена в мусорный бак, а чемодан забрали у твоей подруги – я же теперь в курсе, где ты пряталась все это время.

К горлу подступил ком, дышать стало трудно и я, открыв рот, жадно вдохнула воздух, пытаясь все осмыслить.

Черт возьми, что происходит?

– Ты выбросил мою одежду? Почему? – мой голос предательски дрогнул.

– Ты испортила ее, если забыла, – сухо ответил Мамедов, сощурившись. – У тебя вчера была рвота.

***

Я не разговаривала с Тамерланом, демонстративно игнорируя его присутствие везде, где бы мы не появлялись вместе. После дурацкого эпизода с чемоданом Мамедов отвез меня в частную лабораторию и заставил сделать анализ крови на наркотики. Я, конечно же, возмутилась и запротестовала, а толку? Муж сестры был непоколебим в своих намерениях, а противостоять его силе и могуществу – только себе в убыток. Так ничего не добившись, я решила, что на этот раз буду точно держаться подальше от Тамерлана. Он четко обозначил границы дозволенного, предупредив о том, что больше не станет меня опекать, а в случае необходимости обо всем расскажет отцу.

Он привез меня домой, к Лере. Молча достал из багажника чемодан и, подняв его в мою спальню, куда-то уехал, не попрощавшись. А сестра, увидев меня, принялась расспрашивать о том, где я пропадала целую неделю и почему ее муж вернул меня домой.

– Я позвонила ему сама и попросила забрать, – ответила более-менее ровным тоном, хотя внутри всю колошматило – врать старшей сестре, глядя в глаза, было очень трудно.

Лера, нахмурившись, схватила меня за запястье и больно ущипнула:

– Влада, ты врешь! Скажи мне правду, что у тебя случилось?