Лифт неощутимо тронулся с места и вскоре, тихонько звякнув, остановился. Двери бесшумно разошлись. Алекс вышел и с любопытством огляделся – на этом этаже он еще не бывал. Ничего нового, впрочем, он тут не обнаружил. Все как всегда: пост охраны, стерильная белизна стен и малолюдность – по дороге к кабинету заведующего он заметил только пару человек из персонала, мелькнувших где-то вдалеке.

Заведующий, доктор Герш, Алексу не понравился. Сухощавый, темноволосый, он смахивал на корсара. Недоставало только треуголки с пером и шпаги, которой он наверняка с удовольствием бы сейчас воспользовался, настолько колючим и неприязненным был его взгляд. «Паршивец» и «опасный поганец» оказались самыми пристойными эпитетами в его мыслях. А парочку других Алекс запомнил, чтобы использовать при случае. Полезно знать страхи своего оппонента.

Что именно он скрывал, выяснилось, когда они оказались в палате Призрака.

– Знакомьтесь, Алекс, это Ольгерда, моя ассистентка. Ольгерда, это Алекс из… сама знаешь откуда, – он сделал неопределенный жест рукой.

Крепкая круглолицая девушка взглянула на Алекса с опаской и любопытством.

Третьего присутствующего представлять не пришлось – парень с фотографии лежал на кровати в полной отключке. Бледное до синевы лицо, тонкие бескровные губы, на скуле тонкая белая полоска – след от давнишней ссадины. На мониторах в изголовье кровати змеилась линия пульса, мелькали цифры, буквы и какие-то неизвестные Алексу обозначения. От катетера на ключице тянулась вверх тонкая трубка капельницы. Из мешка на стойке медленно капала прозрачная жидкость.

Но это все оказались мелочи. Когда Алекс, изрядно поплутав, добрался до его сознания, ему стало не по себе – увиденное напоминало помойку и кладбище одновременно. Каждый, кто рылся в его мозгах, оставил после себя кучу хлама. Судя по ее величине, «кладоискателей» было много.

– Вы чего здесь наворотили! – воскликнул Алекс, повернувшись к заведующему. На столике у кровати подозрительно звякнуло, и он сбавил тон, взрывать предметы в планы не входило. – Что вы с ним делали? – произнес он уже спокойней. Глазки заведующего забегали. – Практиканты? – озвучил Алекс пойманную мысль. – А то, что это ценный объект, с которого надо пылинки сдувать, вы забыли? – жажда что-нибудь расколотить стала почти невыносимой. Слегка побледневшее лицо заведующего ее не компенсировало, и Алекс решил еще поубавить ему красок. – Как думаете, мой начальник сильно обрадуется, когда узнает об этом? – удар, нанесенный вслепую, попал точно в цель, кровь с лица доктора Герца отлила почти мгновенно.

– Но нам разрешили принимать любые меры, – проблеял он.

– Это мне разрешили, – перебил его Алекс, – после того как вы всё испоганили, так ничего и не добившись, – и, выдержав нужную паузу, продолжил: – Отменяйте препараты и приводите его в нормальное человеческое состояние. Иначе результат моего отчета вам не понравится.

– Даже если он придет в сознание, он вряд ли захочет с вами говорить.

– А мне и не нужно с ним разговаривать. Главное, чтобы его мозг перестал быть кашей. Отменяйте препараты.

– Х-хорошо, – сквозь зубы произнес заведующий.

– Но, доктор Герш, это невозможно, – воскликнула ассистентка, – он же…

– Делайте, что я сказал, – с нажимом повторил заведующий. – Готовьте диализ, я составлю схему отмены.

Ассистентка отвернулась. Плечи ее поникли.

– И принесите записи воздействий, – добавил Алекс. – Надеюсь, они у вас есть.

– Естественно, – произнес доктор, стремительно покидая кабинет. «Чтоб тебе провалиться, наглец!»

Расчет оказался верным – записи наверняка хранились в сейфе, поэтому посылать за ними ассистентку заведующий не стал.

Как только дверь за ним закрылась, девушка бросилась к Алексу.

– Пожалуйста, не надо ничего отменять! – в глазах ее блестели слезы. – У этих препаратов жуткий откат, если их убрать, он умрет от болевого шока! Организм не выдержит!

Алекс поймал ее взгляд и заглянул в сознание. Мысли Ольгерды были вполне прозрачные. «Нашла в кого влюбиться», – подумал он, прерывая контакт. Глянул на Призрака – ну да, симпатичный, но не настолько, чтобы так убиваться. И ответил:

– Выдержит. Я подстрахую.

Ему совсем не улыбалось провалить задание, а если Призрак отдаст концы, не приходя в сознание, оно точно будет провалено. Не потому ли заведующий так быстро согласился на отмену?

Было еще одно обстоятельство, которое беспокоило даже больше, чем возможный провал. Во время визита в разум Призрака он хорошенько разглядел находящийся там блок. И сразу узнал исполнителя. Да и немудрено, ведь этим исполнителем был он сам. Собственный почерк и характерный «презент на память» тем, кто решит взломать его творение, отметали сомнения. Вот только Алекс точно знал, что блока этого не ставил, да и лицо Призрака увидел впервые пару часов назад, на встрече с Расмусом. А это значит – либо у него завелся имитатор, либо в его, Алекса, памяти тоже кто-то покопался. Все это требовалось хорошенько обдумать. А еще нужно было понять, как вскрыть блок, не подорвавшись на собственной мине, поскольку ключа от него у Алекса не было – повинуясь вдохновению, он каждый раз импровизировал. И теперь, если этот блок действительно ставил он сам, придется исхитриться, чтобы переиграть самого себя.

С ситуацией стоило разобраться как можно скорее, поскольку, если верить графику отмены препаратов, который сунул ему под нос заведующий, обещанная подстраховка Призраку понадобится очень скоро.

Забрав журнал с протоколами воздействий, Алекс устроился в кресле возле кровати и принялся просматривать записи. Убил на это занятие почти час, ничего полезного не нашел и решил подойти к проблеме с другой стороны. Закрыв глаза, погрузился в собственное сознание.

Все блоки, которые он поставил себе для защиты от внешнего воздействия, оказались нетронуты. Следов постороннего присутствия тоже не обнаружилось. Всё как всегда – ровно, тихо, спокойно. Даже слишком спокойно. А что если…

Не успел он додумать, как его выдернули в реальность, тряся за плечо и вопя прямо в ухо:

– Алекс! Алекс! Вы обещали помочь!.. Ай! – ассистентка отшатнулась, хватаясь за виски.

Алекс тряхнул головой, беря себя в руки. Переборщил, бывает. И огляделся, оценивая обстановку.

В палате царил хаос. Верещали приборы, сновал персонал, всхлипывая, прижимала пальцы к вискам ассистентка. И это они еще не видели того, что видел Алекс. Проходя мимо Ольгерды, он коснулся ладонью ее макушки, стряхнул с руки чужую боль и направился к кровати. Делать это ему совершенно не хотелось – кокон из пульсирующих красных нитей окутывал Призрака, словно клубок змей. А под ним, едва различимые в этом адском переплетении, проглядывали светящиеся цветные сгустки. Сердце – бешено пульсирующий красный комок – пребывало на грани. Если ритм еще немного увеличится, оно не выдержит. Алекс видел этот предел, до него было очень близко. Видел тьму, ждущую своего часа. Легкие, почки, печень – разноцветные, слабо светящиеся пятна – из последних сил пытались удержать на этом свете умирающее тело. Серо-синее свечение вокруг головы Алексу тоже не понравилось. Золотистый свет в районе солнечного сплетения был едва заметен – это хуже всего, жизненных сил у Призрака почти не осталось. Когда силы закончатся, он умрет. Красные нити – чужая разрушающая энергия, которой так долго накачивали беднягу – пожирали сейчас его резервы, не позволяя вернуться в сознание (в чем-то это было даже хорошо – придя в сознание, при таком состоянии он не протянул бы и минуты). Требовалось как можно скорее убрать эту дрянь, однако с такой ее концентрацией Алекс прежде не сталкивался. Не позволяя себе усомниться в исходе дела, он принялся рвать эти нити… но вместо них тут же появлялись новые, а силы Призрака таяли на глазах.

Выбора не оставалось. Стараясь не думать о последствиях, Алекс переключил эти нити на себя, вытягивая и забирая то, чего не желал ни при каких обстоятельствах и, положив ладонь на солнечное сплетение Призрака, начал переливать ему свою жизненную силу…