Виктор вылез и переместился к коммуникатору, открыв и Мерси путь на выход.

Надо было сейчас идти в душ, по полной программе, а не следовать примеру Эгана сделать всё заранее. Успокаивающий эффект водной процедуры сейчас бы пригодился. А так – он прошёл даром, перед совещанием, взбудоражившим их всех пуще всего прочего. И последние слова Катрана, подводящие итог, не успокаивали, а пробуждали размышления о вещах, на фоне которых отчёт казался сущей мелочью... Понимают ли всё это на Земле? Ведь, когда сидишь в удобном кресле, в привычных условиях комфорта, факты воспринимаются определённым образом; и совсем другим, когда оказываешься там, на месте, внутри них. Как выразился однажды Петя, "на срезе". А теперь ещё и новое поле применения себе – участие в поисках пропавших, которые непонятно, как вести... Сдвинув с кровати части костюма и всё лишнее на столик и под него, лётчица "приземлилась" на гелевую подушку, подстраивающуюся, как и вся кровать, под анатомию тела. Некоторые предпочитали снижать локально гравитацию на время сна, но Мерцедес не искала добра от добра. Телу был вдвойне приятен этот комфорт, поскольку оно ещё слишком хорошо помнило и перегрузки полёта, и жесткость ударов, и надсадные усилия попыток сбежать от синего гравилуча.

Она смотрела в темноту. В голове словно видеоролик прокручивался бешеный полёт сквозь тоннель. Как она искала пролом в скалах, ведущий в полуобрушенный комплекс; как удивилась, увидев работающее освещение в огромном помещении заброшенного склада; как испугалась, когда поняла, что в неё издалека стреляют, а те крошечные точки – люди на спидерах; как мчалась, не щадя ни себя, ни "Эмку", ныряла за препятствия, буквально ложилась на стенки тоннелей, чтоб лучи работали от камня, а не от воздуха; уходила от шумящей ракеты – чтобы найти Эгана, помочь или спасти... Как близко неслись в инфракрасном спектре визора стены тоннеля, как пищала в красной зоне система питания, прогнозируя, что энергии хватит на десяток минут в таком темпе... Ей пришла мысль, что операция была слишком рискованной. Что Эган поступил неосмотрительно, решив идти вперёд, несмотря на обнаруженые дроны. А что, если бы там оказался не один местный, а целая группировка? Это беспокоило. И едва ли это уйдёт от внимания руководства. Как тут заснёшь?

Трое оставались на своих местах в задумчивости. Пётр Лашин привык к давнишней мудрости, что нет худа без добра, как и добра без худа; что не бывает ничего однозначного, без другой стороны. Несомненно важно, какая сторона и насколько больше, в том числе, у самоцвета.

– Надо бы присмотреть за нашей Мерси, – тихо проговорил он вдруг.

– Почему ты так думаешь? – приподнял голову Эган.

– Она – чистое и незамутнённое дитя Земли, впитавшее в себя все идеалы колыбели человечества. Да, курсы обучения пытались привить ей стойкость против всех основных угроз, встречаемым в космосе...

– И получилось, как мы видим, – вставил Виктор.

– Но тут всё сложнее. Тут есть силы, с которыми мы плохо знакомы. И силы эти внутри нас – дремлют, и пробуждает их этот обширный космос. Идеалы тут не помогут. Ведь многие из тех, кто сейчас стали отщепенцами, когда-то были такими же "девственными" землянами... А она чувствительная. И совершенно неизвестно, что будет с ней через некоторое время.

– Про нас самих можно сказать то же самое, – устало отозвался Эган. – Мы тут дольше, но не так уж и намного. Дольше всех здесь я, и со мной до сих пор ничего не случилось. И я постоянно смотрю за вами... Ладно, спокойной ночи, парни. Не засиживайтесь.

У коммуникатора остались двое. Они могли спокойно отправляться по койкам: все сигналы машина запишет, и на требующие того ответит автоматически.

– Как думаешь, – спросил Виктор, – какова вероятность нахождения пропавших спасателей, или их следов, в этом городе?

Петя призадумался.

– Очень небольшая. Но есть. Насколько помню, авария произошла в семи тысячах километров отсюда, чуть ли не в другом полушарии. Однако, то, как тогда прочесали всю поверхность, оставило мало шансов кому-то проскочить. Либо они улетели сразу же, как-то проскользнув мимо спутников, либо схоронились где-то в укромном месте. Укромные места, все, что обнаружили в радиусе трёх тысяч, перевернули вверх дном, и просветили толщу, не отрывая взгляда от поверхности. Не думаю, что кто-то мог уйти. Всё же, гиперспектральные матрицы и молекулярный сканер – это тебе не игрушки.

– Выходит, эта зона осталась вне области поисков, – заключил Вик.

– Смотрели только с воздуха на следы присутствия. Значит, «робинзон» наш в тот момент где-то затаился, раз его не засекли.

– Вот и надо послушать, что он нам поведает. Трансляция допроса будет через восемь часов.

– Хорошо, – Петя глянул в личный планшет на руке и пару раз коснулся пальцем.

Кроме строчек сообщений, коммуникатор показывал спутниковую картинку ночной стороны Лилеи. Лун у планеты не было, и барханы таяли в равномерном свете звёзд, усиленном сверхчувствительным объективом. Спутник, парящий в вакууме, был способен детально увеличить на экране человека, идущего по планете. Но высвечивал лишь пески.

– Эган не успокоится, пока не достанет всю душу из этой песочницы, – сказал Петя, глядя на пустыню. – Несмотря даже на новые перспективы.

– Давно бы пора, – ответил Виктор как-то более задумчиво, чем обычно. – Это ж одна из лучших экзопланет... Однако, Катран прав, и эволюция в этом крайнем витке действует с размахом. Как быстро мы освоили хорошо забытое старое, то, что считали изжитым, и сколько поизобретали нового в этой области... Взять бы хоть эту «Валькирию». Откуда они её достали? Из музея, разве что? Обезоруживающе мирное решение для скорой помощи. И что получилось?

Петя улыбнулся.

– Абсолютно мирное решение «Валькирия 2.0» на гравилучах, – началась тема, в которой он – как рыба в воде. – «Зонтик» – для защиты работающего медика от пуль, осколков и лучей – от постоянного сознания, что вот-вот тебя убьют, и самообороны. Ну, позже добавили режим резца – при разборе завалов, прорезании стенок, и так далее... Плюс инженерные системы – спасательная модель "2С".

– И понеслось: придумали сверхкороткий выстрел лучом мультиплицированной энергии: как на истребителях. Затем опции: лазерный прицел, увеличение, стрельба на лету... Изделие полностью поменяло сферу применения.

– Но – без потери исходного функционала, – с улыбкой развёл руками техник. – Стало универсальнее.

– Видел, новую модель "МК" испытывают? Одно только не пойму: на кой гравилучевой системе космическая защищённость, ведь лучи тянут только в плотной среде?..

– Расширение области применения на спасательные операции на кораблях и станциях: при разгерметизации, и, если к цели по внутренним отсекам почему-либо не пройти, надевать внешний скафандр больше не придётся.

– Так "Архангел" сразу был сделан с космическим классом, да далеко не пошёл.

– Дело в весе. Испытания показали, что маневренная цель скорее не получит повреждений, чем бронированная – от современного оружия слишком трудно защититься. Поэтому он больше годится для исследователей, вроде Эгана. Учитывая это, все новые системы стараются облегчить, а эти оставили даже без полноценного шлема. Зато – отменная обзорность, и, как бы сказать, восприятие пилотом обстановки.

Мерси лежала и слушала приглушённые перегородкой голоса. Название "Валькирия" ей не то, чтобы нравилось. Казалось неуместным. Всё-таки эти мифологические существа относили в Вальгаллу уже павших воинов, а пилоты лётных систем ОКБ должны были эвакуировать пострадавших живыми, и делать всё возможное, чтобы сохранить им здоровье. Впрочем, она знала, что это название какой-то разработки ещё домежзвёздных времён, которую инженеры взяли и продолжили. Вернее, переделали с нуля. Похожий вид, похожее назначение; совсем другой принцип, другие характеристики, и тактика применения. С этими мыслями, уже сонно-медленными, она отправилась в условное утро.