«Привет, как ты?»

«Привет! — Саша была крайне удивлена сообщением от мужа. — Устала. Дома убиралась. А ты как?»

«Вроде ничего. Я вот подумал… Может, увидимся? Посидим вместе где-нибудь немного?»

«Я не против. А куда пойдем?»

«Можем в кальянную сходить, поговорить».

«Хорошо. А ты о чем-то конкретном хочешь поговорить?»

«Нет. Просто столько времени уже прошло, а мы урывками видимся только по утрам, пока едем к метро. Я могу заехать за тобой через полчасика».

«Давай, я пока оденусь».

В кальянной было малолюдно и тихо. Они с Денисом сели за небольшой столик, отгороженный от остальной части заведения деревянными барными полками. Денис заказал кальян на грейпфруте и чай с мятой. Первые несколько минут они сидели, молча поглядывая друг на друга, но наконец Денис прервал молчание: «Вы уже живете вместе, да?»

Саша интуитивно ждала этого вопроса и не торопилась с ответом. Она сделала глубокую затяжку, и густой дым струйкой вышел из ее рта и ноздрей:

— Я не могу сказать, что мы живем вместе.

— Понятно, — грустно улыбнулся Денис. — Значит, живете.

— Мы не съезжались.

— Ну ладно, ладно. Оставим в покое терминологию, она ведь не имеет к сути никакого отношения. Ты прекрасно понимаешь, что я не могу и не буду возмущаться и что-то тебе высказывать. Все это случилось из-за меня, уж если на то пошло. Единственное, что не дает мне покоя — это дети.

— В смысле?

— Я порой представляю себе, как Иришка возвращается с каникул и обнаруживает у себя дома постороннего человека.

— Этого не будет.

— Это будет гораздо быстрее, чем тебе может казаться.

— Неправда.

— Чистейшая, я бы сказал. Не то чтобы я возвращаю тебя к твоему первому замужеству, но никто в мире не знает тебя так хорошо, как я. Ты в душе можешь не хотеть того или иного развития событий, но все равно будешь добивать себя, делая шаги, которые совершенно не желала бы делать при нормальном положении вещей.

— Но у нас не нормальное положение вещей, не так ли?

— Что лишний раз подтверждает правильность моих утверждений. Вот скажи честно, тебе самой не кажется, что ты двигаешься слишком быстро?

— Нет, я так не считаю.

— С другой стороны, да. Ты не двигаешься слишком быстро, нет. Ты бешеным галопом несешься к обрыву, как лошадь, которая вырвалась из охваченного огнем леса. Она несется к пропасти, понимает, что еще один шаг — и будет падение. И не тормозит, а лишь набирает скорость. Один в один твое первое замужество.

— Оно не имеет никакого значения.

— Для ситуации — никакого. Но как иллюстрация, как история — однозначно.

— Для меня сейчас главное — это работа и дети.

— Сейчас, пока лето не закончилось, и дети не вернулись, для тебя главное — это он. Знаю, что тебя бессмысленно переубеждать. Ты всегда была и будешь такой: говоришь одно, а в голове и планах у тебя совершенно другое.

— Ты такой интересный! А что ты мне предлагаешь? Запереть себя в горестных мыслях и хранить неприступность во имя памяти о нас с тобой?

— Нет, конечно. Но я очень хорошо понимаю, что ты не хочешь жить с ним. А будешь. Ты так быстро очаровываешься людьми… Но сама жизнь тебе показывает, что не бывает одного-единственного.

— Я это понимаю, — Саша сделала еще одну затяжку.

— Ты представляешь, как живешь с ним всю жизнь, как рыдаешь в старости у его гроба?

— Нет, не представляю.

— Ты должна исходить из того, что он не последний человек в твоей жизни. Он скоро уйдет, и даже тот, кто придет на его место, не будет последним.

— Возможно, ты прав.

— Поэтому не гони лошадей, не надо. Не надо скакать замуж всякий раз, когда очередной принц опускается перед тобой на колени и произносит столь желанную фразу: «Александрина, ваши глаза прекрасны!»

— Я не собираюсь скакать за него замуж.

— Это произойдет уже через несколько месяцев. Вот даже не пытайся обманывать себя и отрицать это. Мы с тобой оба знаем, что сценарий один, и он предсказуем. А теперь представь, что тебе уже сорок, ты начинаешь новые отношения с очередным человеком, и когда дело обретает серьезный оборот, он удивленно замечает: «Ничего себе, Александрина, вот уж не думал, что вы шесть раз были замужем».

— Перестань глупости говорить, — Саша нервно улыбнулась, понимая, что, хотя Денис и преувеличивает в свойственной ему манере, в его словах есть доля правды, ведь она действительно хорошо знала себя.

— И вот тебе уже сорок пять, — продолжил Денис, — за плечами несколько браков… А как же тут было не выходить замуж, ведь они же ухаживали, дарили цветы, пихали обручальное кольцо в десерт в ресторане! И вот после очередного быстрого развода ты сидишь на кухне, а перед тобой ватман, на котором начерчена таблица, от кого какие у тебя дети и кто по графику должен платить следующие алименты.

— Ну все, хватит, –Саша еще раз улыбнулась.

— Я сейчас скажу одну вещь, только ты не отнекивайся, не спорь, а просто услышь и восприми это как аксиому.

— Ну, скажи.

— Если ничего не произойдет, то ровно через полгода, начиная от сегодняшнего дня, есть только два варианта развития событий — ты либо будешь беременна, либо у тебя будет аборт. Третья опция отсутствует. Услышала?

— Услышала, — Саша ответила с показным безразличием к его словам, пусть и понимала, что Денис, скорее всего, прав.

— Собственно, это все, что я хотел тебе сказать.

В этот момент к ним подошел высокий молодой кальянщик, чтобы поменять угли, и Саша заметила, как Денис украдкой поглядывает на него.

— В твоем вкусе? — усмехнулась она совсем без злобы в голосе, когда парень удалился.

— Ой, ну вот не надо, — улыбнулся он.

— Ты сам-то встречаешься с кем-то?

— Нет. Конечно, когда я представлял себе самостоятельную жизнь, то казалось, что она забьет ключом, но этого не случилось. Жить одному утомительно, быт съедает каждую минуту свободного времени, ничего не успеваю. И не вижусь ни с кем.

— Даже с Ромой?

— Даже с Ромой.

— Вы так и не виделись с тех пор?

— С той ночи, когда мою машину эвакуировали у его дома, мы ни разу не виделись.

— И как же секс? — Саша сама не была уверена, какой ответ хочет услышать от него.

— Секс, — усмехнулся Денис и поднес ко рту трубку кальяна. — У меня нет стабильного секса. В отличие от тебя. Вообще, жизнь таких людей, как я, сопряжена с бесконечным, тянущимся как резина, одиночеством. В отличие от нормальных пар, геи по умолчанию не способны на длительные отношения. Да я и не уверен, что ищу их.

— Как думаешь, мы совершили большую ошибку, когда расстались?

— Думаю, что да.

— Тогда я тебе так скажу: если в какой-то момент ты поймешь, что хочешь вернуться, я готова буду это обсуждать.

— Но у меня есть съедающее меня изнутри понимание, что пути назад нет. Особенно учитывая твой головокружительный роман.

— Нет никакого головокружительного романа. Если ты думаешь, что я люблю его, то сильно ошибаешься.

— Любишь? — удивленно посмотрел на нее Денис. — Конечно же, ты его не любишь. Но влюблена.

— Не думаю.

— Не думай. Что тут думать-то, если так оно и есть.

— Кстати, всегда хотела спросить. Ты был влюблен в Рому?

— Да. Я очень сильно в него влюбился.

— Знала это.

— А я знал, что знаешь.

— Мне кажется, ты в меня так не был влюблен.

— Не был. Но тебя я любил, а его нет. Думал, конечно, что люблю его, но это не так.

— Сейчас не любишь?

— Его?!

— Меня.

— Конечно, люблю. Как и ты меня.

— Да.

Был второй час ночи, и Денис попросил счет. Он довез Сашу до дома и припарковался у подъезда. Они смотрели друг на друга долго-долго, не улыбаясь и почти без эмоций на лицах. Саша положила свою руку на руку Дениса, погладила ее, улыбнулась на прощание и вышла из машины.

Саша часто созванивалась по видеосвязи с Настей Корзухиной, которая, разумеется, была в курсе всех событий в жизни подруги.