Впервые я осознал, что в моем мире существуют пробелы, в то лето, когда я оказался в джунглях Коста-Рики. Скрытый за гигантскими лапами дерева сейбы, я пребывал в абсолютном покое. Коста-Рика предоставила моему внутреннему Я, которому стукнуло тогда двадцать, убежище от суеты современного мира. Анонимность дарила волнительное удовольствие. Первые два года своей учебы в университете я посвятил изучению испанского и теперь радовался тому, что меня везде принимали за tico[1], чему способствовал и мой бережно хранимый загар. Я обожал торговаться на местном рынке с продавцами фруктов и овощей. Я смаковал бесхитростный вкус gallo pinto – риса с фасолью. Когда я мог, я носил с собой в маленькой заплечной сумке все необходимое на день. Мысль о том, что в случае, если я потеряюсь, я смогу выжить, довольствуясь самым необходимым, стала моей эскапистской мечтой.

На Коста-Рике я оказался вместе с другими одиннадцатью волонтерами из Австралии и Канады в составе группы гуманитарной помощи. Нас разместили в деревушке под названием Грано де Оро. Нам сказали, что Грано де Оро нуждается в Общинном центре. Местные коренные жители племени кабекар стали бы отдыхать там после долгих дней пути сквозь джунгли, в которых они проводили, направляясь на местные рынки в Турриальбу. Центр должен был предоставить им кров и возможность пообщаться друг с другом. Раз в несколько месяцев американское правительство организовывало вертолетную доставку еды, одежды, игрушек и других необходимых вещей на площадку по соседству. Общинный центр облегчил бы доставку всех этих вещей в горы.

Тем летом нашей скромной миссии не суждено было осуществиться. Строительные материалы для Центра так и не были доставлены. Зарядил тропический ливень, размыв горные дороги. От скуки и нетерпения изменить мир я зачастил в pulpería, лавочку на углу, где деревенские жители и обитатели гор имели обыкновение проводить время и играть в бильярд. По мере того, как совершенствовался мой испанский, а люди в pulpería превращались из чужаков в друзей, я обнаружил нечто, что в корне изменило мое восприятие мира.

Дело в том, что этот Общинный центр никому в Грано де Оро не был нужен. Они, конечно, не отказывались, раз его строительство ничего им не стоило, но у них уже был один такой, успешно справлявшийся со всеми задачами. Причиной, которая подвигла их согласиться на предложение правительства, и их насущной потребностью были люди, которые стали бы заниматься с детьми в их общине. И это были люди как раз моего возраста. Мир менялся, а все достижения экономического прогресса проходили мимо этих детей. Разрешение экономических трудностей, с которыми столкнулся Грано де Оро, было гораздо более сложной задачей, чем строительство нового Общинного центра. Но для понимания этого требовалось гораздо больше терпения, а также совсем иной подход, нежели тот, что первым бросался в глаза.

По мере того, как я день за днем ходил в pulpería, играя там в бильярд больше, чем мне хотелось бы, и общаясь на испанском, больше, чем я мог, я начал осознавать, что мои костариканские друзья совсем не стремились к той жизни, которую я нарисовал для них в своем воображении. Их никак не «грели» перспективы сколотить вместе пару досок да почистить свои огородики, чтобы начать выращивать там овощи, да так организовать свою жизнь в джунглях. Когда я спросил, чего бы им хотелось в жизни, их ответы поразили меня до глубины души. Алехандро хотел стать бухгалтером. Генри мечтал стать банкиром или бизнесменом. Назарет хотел изучать международные отношения, а остальные хотели стать юристами.

«Какого черта вам все это нужно? – с возмущением вопрошал я. – Я уже пробовал этот путь, и уж поверьте, то, что есть в ваших жизнях, куда лучше». И только много позже я осознал свою ошибку. Проецируя на них свои мечты, я лишал их свободы иметь свои собственные.

Решение экономических проблем Грано де Оро было связано с образованием и наставничеством, а не с возведением «стен», в которые можно было бы постучать мячом или на фоне которых сфотографироваться. Строительство Центра было очевидным разрешением проблем Грано. Очевидным – но не лучшим. В конце концов мои друзья уехали в университет в Сан-Хосе, а я получил тем летом свой урок. Рассматривая проблему с одного угла, я упустил из виду те решения, которые оказались вне моего фокуса.

1.

Эта книга о самых запутанных наших проблемах, о тех решениях, которые у них есть, а также о том, почему мы их не видим. В основном, я обращал внимание на политические и экономические проблемы. В ожидающих нас главах мы будем путешествовать по истории: от потрясающих финансовых пузырей, которые подорвали голландский финансовый мир в XVII веке, до великих ближневосточных кампаний Лоуренса Аравийского, от ужасов экологической катастрофы Англии XVIII века до потоков мексиканских мигрантов, ежедневно пересекающих границу США. Все это разнотипные проблемы, но моя цель – убедить читателя, что каждый раз совершается одна и та же ошибка. Мы концентрируем свое внимание на том, что открывается нам непосредственно, но упускаем из виду целостную картину.

Чтобы лучше понять, что я имею в виду, взгляните на рисунок ниже. На рисунке изображен стоящий у стены стол; на столе лежат предметы: коробка с кнопками, свеча и спички. Как зажечь свечу и прикрепить ее к стене так, чтобы ни одна капля воска не упала на стол?

Не переживайте, если задачка покажется вам непростой. Этот эксперимент пришел на ум немецкому психологу Карлу Дункеру более чем полвека назад. Он изучал способы, которыми решает задачи наше мышление. Самым распространенным был ответ прикрепить свечу к стене кнопками под таким углом, чтобы воск стекал по стене. А правильный ответ – вытряхнуть кнопки из коробки и использовать ее в качестве подсвечника. Если прикрепить коробку кнопками к стене и поместить в нее свечу, то нет никакого риска, что воск прольется на стол.

Задача Дункера про свечу не относится к разряду тестов на интеллект. Она не показывает ни уровня вашей образованности, ни ваших умственных способностей. У маленьких детей всех лучше получается решить эту задачу. Причина, по которой эта задача вызывает у нас столько трудностей, проста – это привычка видеть в коробке предмет, имеющий лишь одну функцию – быть хранилищем кнопок. И мы выпускаем из виду все остальные возможности ее использования. Как только мы узнаем правильное решение, мы схватываем его логику. Никто не допускает повторной ошибки в решении задачи Дункера со свечой. Теперь мы всегда будем помнить, что коробка из-под кнопок может запросто превратиться в подсвечник.

Задача Дункера – это трюк чистой воды. Но в своей книге я хочу вынести ее из контекста чистых интеллектуальных упражнений и применить к миру политики. Мой тезис заключается в том, что зачастую мы тщетно бьемся над решением сложнейших политических проблем по причине особенностей нашего восприятия. Мы склонны видеть мир в заданном формате. Мы настолько зацикливаемся на определенном подходе к решению проблем, что теряем гибкость мышления, требуемую для поиска наилучшего решения. Когда такое случается, нам требуется перенастройка нашего понимания мира. Мы можем разрешить одинаково неразрешимые проблемы простой сменой способа их восприятия.