Хотя, если честно, меня на стадион погнала все-таки не воля, а вот что. Случайно узнал: там по утрам занимается она!

Кто она и какая из себя? О-о-о! Волосы вьющиеся, синие глаза, весёлая, заводная. Короче – красивая, и зовут её Лена. Ну, Звёздная Звезда! Для удобства буду звать её Ленка. Потому что если Лена, это какие-то телячьи нежности, не по-пацански. Ленка – моя одноклассница. Отец у неё – местный воротила. Зовут его Артём Артёмович или Завмаг. У него – тот самый гипермаркет. Точнее просто поселковый магазин, который называется «Гипермаркет».

Кстати, я не сказал, что в это время – в 6 утра – мамы уже дома не было. Она ушла на подработку в офис к Завмагу – мыть полы. Вообще, по жизни она инженер. Институт, как и мечтала, окончила. Днем мать работает в райцентровской конторе – в производственно-техническом отделе (ПТО). Чертит там всякие схемы, сочиняет техзадания и пишет техусловия. А по утрам и по вечерам моет полы в офисе у Завмага. Ей надо ещё успеть вернуться домой, привести себя в порядок и к 9 часам – в свой ПТО.

А я в это время бежал трусцой по стадиону – ноги еле переставлял. Ленки почему-то не было видно. Но вот бывший колхозный зоотехник, небритый мужик из частного сектора выгнал своих коз и баранов пастись возле стадиона. Те норовили попасть на футбольное поле.

– Ты что животину мою пугаешь! – строго сказал он мне, когда я пробегал мимо стада.

Зоотехник немного знаком, зовут, кажется, дядька Мишка. Это тот, которого когда-то мой дед Кирилл хотел в женихи маме. Но не сложилось… «В этой жизни» мама у него покупает иногда козье молоко, когда я болею. Целебное, говорят, но, скажу по чесноку, на вкус гадкое. Я ответил мохнатому мужику на его предъяву:

– Здрасьте… Я не распугиваю… – Мне показалось, что я это сказал заискивающе. Аж самому противно стало.

А он:

– Ты мне зубы не заговаривай! Мать с утра тряпкой машет, а ты дурью маешься.

Откуда он, козёл, знает, что моя мама полы моет? Обидно мне стало за мать-поломойку. На втором круге я ему крикнул:

– Моя мама – инженер ПТО!

– ПТУ-ПТУ… Тебе только в ПТУ. – Он мне в след ещё сказал что-то про цвет моих соплей. Ну, не буду повторять – противно и обидно. У меня часто бывает насморк. Про ПТУ – он, может, и прав. Это профтехучилище, где на каменщиков, трактористов и слесарей учат. Папа его закончил.

Мама грозится мне часто:

– Не будешь хорошо в школе учиться, пойдешь в ПТУ на слесаря.

Слесарь в принципе – это хорошо. Я технику люблю. Что меня пугать?.. Хотя вот если бы офицером стать, вот это – да!

А за «соплю» я решил отомстить этому предводителю баранов. Обидно ведь… Но обиднее вот что: она – Звёздная Звезда Ленка – так и не появилась на стадионе. Ведь волю и сердце я для неё тренирую, для Ленки. Чтоб её покорить! Ленка мне очень нравится, аж до помутнения. Ну, она всем нравится. Понятно: стройная, красивая, синие глаза, вьющиеся волосы. Просто супер! Почему бы и не нравиться всем?

Звёздная Звезда к тому же отличница. Завмаг, её пахан, даже репетитора по английскому ей нанимает. А другие учителя и без того с ней возятся. Завмаг же незаменимый человек для школы. Мероприятия спонсирует, учителям подарки нехилые делает…

За Ленкой ухлёстывают все пацаны школы. Ну, так мне кажется. По крайней мере старшеклассники. Она даже на переменах отпочковывается от своих и тусуется с одиннадцатиклассниками. Там Ленка в кругу пацанов, кажется, покуривает. Ну, не буду наговаривать. А то получается – я стукач.

Кстати, про курево девчат завела речь на родительском собрании ещё весной – под конец третьей четверти – тётя Галя. У нас в классе её племянница Маришка учится:

– И сама курит, и наших девочек подбивает! – возмущалась бездетная мамина подруга по поводу Ленки.

– Ну, это не трагедия, – сказала наша классная Наталья Анатольевна. – Такая форма самоутверждения. С её внешними данными это, конечно, излишество. Сигареты просто баловство – не более чем желание быстрее повзрослеть, привлечь внимание старших ребят.

Так тогда наша классная Ленку оправдывала.

А я бежал себе и думал про Звёздную Звезду. Расстроенный, что на стадионе её нет, я с досады шуганул животных, которые лезли на стадион. Те – в рассыпную. А дядька Мишка за это палку в меня запустил. Конечно, не докинул))) Ха-ха!.. Я перемахнул через низенький ржавый заборчик и побежал к дому. Вот такая первая зарядка у меня получилась. Но все-таки взбодрился…

Мне показалось, что и сердце у меня как бы мужественнее стало, и воля железнее. Я Ленке это всё равно продемонстрирую. Как? Подумаю. Пацану с мягким сердцем и слабой волей – нельзя. Девчата сразу крест поставят. Известно.

Я, честно говоря, пытался и раньше в школе характер проявлять, потому что начал осторожно мечтать стать офицером. А военным характер твердый надо иметь! Но классная не поняла моих намерений. На родительском собрании выдала моей матери:

– Ваш Кирилл стал неуправляемым! Упрямый, грубый, раздражительный, – высказывала она. – Надо что-то делать!

– Да все они такие, – вступалась за меня мать рыжего Дениски, который, в общем-то, тоже балбес. – Переходный возраст, трудные подростки.

Она работает воспитательницей в детском доме и, наверное, знала, что говорила.

– Вы знаете, не надо обобщать, – строго повела голову в сторону Денискиной матери классная. – Я педагог со стажем, всякое было. Я понимаю, субъективные трудности, физиология и всё такое… Кирилл такой худой, дерганый, всклоченный, и потом… прыщами своими озабочен.

Хорошо, хоть она не сказала, что я заморыш.

– Кстати, ваш Денис тоже не подарок, – перешла классная на Рыжего. – Возможно, родителям надо подумать о сбалансированном питании. Подойдете после собрания, я вам дам соответствующую информацию. Обратите внимание, что у нас район йододефицитный. Это отражается на умственных способностях. Элементарно орехи грецкие детям своим давайте…

Мать тогда спешила после родительского собрания в долбанный завмаговский офис – полы мыть. Сунула листок в сумочку и только поздно вечером вспомнила о нём. Это была ксерокопия «Меню подростка». Там завтрак, обед полноценный, ужин легкий и два перекуса: яйца, фрукты, орехи, сок, молоко, мясо, рыба, овощи, творог, кефир, снова мясо… Ну не фига себе! У меня аж слюнки потекли.

А мать сидела над этим драным листком и беззвучно плакала…

– Ма, не плачь, – сказал я и больше ничего не мог выдавить из себя.

– Ты уроки сделал, мучитель? – спросила она сквозь слёзы.

Я не хотел окончательно расстраивать мать и, конечно, же соврал:

– Да сделал, сделал. Нам мало задавали…

Мама вдруг тихо, гладя мимо листка с «Меню подростка», запела старомодную, кажется, времен моего деда Кирилла песню:

А у меня на уме почему-то закрутилось неуместное:

Дурацкая, но прикольная песенка мешала думать: что мне предпринять, как раздобыть этот паразитский сыр, мясо, рыбу? Может, и правда поумнею после орехов и сыра, начну хорошо учиться? Тут я ещё озадачился: а что сама мать ест в обед на работе? Чай, бутерброд с маргарином? Ну, у неё в отделе такие фифы сидят – все на понтах. Там с маргарином лучше и не показывайся – запрезирают…

Пока я думал про сыр-мыр, у мамы зазвонил телефон. Через приоткрытую дверь из её комнаты я слышал мамино:

– Какие орехи? Ты что, Галина! Неудобно… – Потом, спустя время: – Ну, пусть прибегает… Может, её Кирилл встретит? Не надо? Ну хорошо.

Я не понял, о чём речь, только догадался, что к нам кто-то прибежит. И мне не надо никого идти встречать. Ну, уже хорошо.