— По сравнению с тем, что было минуту назад, стало лучше, но, похоже, это не работает так, как должно работать, — сказал Гарри напряженным голосом, радуясь, что ему удалось сбить ее с толку. В противном случае, она бы уже обругала его за это представление.
— Почему бы тебе не показать, как это нужно делать?
— Гарри! — снова воскликнула она в знак протеста, но ей не удалось скрыть заинтересованный взгляд, устремленный на его вал, также, как и пылающий румянец на щеках. Гарри улыбнулся, забавляясь энтузиазмом, который она пыталась скрыть. Блеск в ее глазах был слишком ярким. Похоже, его заклинание, направленное на ослабление воли, сработало идеально.
— Пожалуйста, Гермиона. Ты мой лучший друг, и единственная, кому я могу доверять, — сказал Гарри, нарочно немного сбавив тон. Он знал, что ее гордость превыше всего, и он был более чем готов злоупотребить ей, если это закончится тем, чего он хочет.
Гермиона вздохнула в ответ:
— Дай мне попробовать, — пробормотала она, не в силах скрыть весь свой интерес. Гарри отдернул руку, позволяя ей обхватить основание члена. Ему пришлось положиться на свой многообещающий ментальный контроль, чтобы не выпустить вздох, в тот момент, когда он почувствовал ее мягкую руку вокруг своего приятеля.
«Вздох или усмешку» — мысленно поправил он себя, наблюдая, как Гермиона увлечённо изучает его мужской орган. Ее рука движется вверх и вниз в неуверенном ритме, её увлеченность усиливалась по мере того, как его ствол увеличивался в размерах. Удовольствие превозмогало над его навыками окклюменции.
Гермиона не могла не бросить удивленный взгляд в сторону его причиндала, который вырос настолько, что ее рука не могла сомкнуться вокруг него. Гарри лишь ухмыльнулся. Очевидно, Гермиона не знала о причине его предпочтений в мешковатых штанах.
— Какие-то проблемы? — спросил он, даже не пытаясь скрыть своего веселья.
— Нет, ничего, — ответила она, уходя от его взгляда. Не так быстро, чтобы он не успел установить контакт с ее глазами, уловив смущенное восхищение, окрашенное возбуждением, но сдерживаемое самообладанием.
«Раздражает», — подумал Гарри, — «Что она контролирует свои чувства до такой степени даже с учётом заклинания, ослабляющего ее волю».
Ему хотелось, чтобы он мог достать свою палочку, не привлекая внимания, но, к сожалению, это было невозможно.
Вместо этого он позволил себе расслабиться на своем сиденье, наблюдая за тем, как ускоряются ее движения по мере того, как ее первоначальная неловкость начала таять под воздействием возбуждения. Её руки всё ещё медленно двигались по его стволу, но в её движениях появилась плавность, от которой приятные мурашки пробегали по его телу. Этого было достаточно, чтобы он мог положиться на свою окклюменцию, и предотвратить преждевременное извержение. Ее рука ощущалась совсем не так, как его собственная — удовольствия было намного больше. Однако ей удалось преодолеть его магически усиленное сопротивление, когда ее пальцы коснулись головки его ствола, вызывая новую волну экстаза, намного превышающую обычную.
— Это невероятно! — застонал он. Несмотря на все усилия, удовольствие вскоре стало слишком велико.
Его слов было достаточно, чтобы она подняла взгляд и встретилась с его глазами. Тревога ясно читалась в них. Гарри запаниковал, поняв, что его слова вывели ее из зоны комфорта. Запаниковав сильнее, он поступил необдуманно, и инстинктивно направил в её сознание очередной посыл легилименции, прочитав мысли о том, что она планирует прекратить «лечение».
«Это неприемлемо» — вскричала темная часть его души. Он поступил рефлекторно, заставив часть удовольствия, которое он испытывал, проникнуть в ее разум, не задумываясь, подействует ли легилименция так как должна.
Результат был шокирующим. Он почувствовал, как его разум соединяется с ее разумом, проталкивая волну удовольствия в неё. Это был не очень эффективный процесс, большая часть эмоций рассеялась на середине пути, но то количество, которое ему удалось протолкнуть, сотворило необходимый баланс. Она снова отвела взгляд, ее лицо раскраснелось от возбуждения, и она продолжила напор.
Ее первоначальная неуклюжесть начала таять, ее движения участились, когда на кончике его члена появилась семенная жидкость. Она задыхалась, завороженно наблюдая за его реакцией, и забыла о своей сдержанности. Ее ритм, чередующийся между медленным и быстрым, подталкивал Гарри на край, но ему все еще удавалось сохранять достаточный контроль, чтобы не допустить преждевременной эякуляции. Прошло еще несколько минут, прежде чем он почувствовал, что готов, и тогда он ослабил контроль.
— Гермиона, что-то происходит, — пробормотал он, пытаясь остаться в образе.
Ему не стоило беспокоиться. Гермиона была занята, наблюдая за его членом, который разбрызгивал свое семя на несколько футов вокруг. Она поднесла другую руку, поймав немного по пути, и несколько секунд зачарованно играла ею между пальцев, прежде чем вспомнила, в какой именно ситуации она находится.
— Я опаздываю в патруль! — воскликнула она в панике, когда дурман наконец рассеялся. Осознание того, что она сделала, поразило ее.
Не говоря ни слова, она бросилась прочь, оставив позади очень довольного Гарри Поттера. Он не пытался остановить ее, и не только потому, что это принесло бы вред в данной ситуации. Нет, ему нужно было изучить случайно открывшуюся новую способность, которая позволяла ему манипулировать эмоциями.
У него было предчувствие, что это изменит его жизнь.
========== Часть 2 ==========
Следующие несколько дней прошли для Гарри быстро, погрузившись во внеклассную учёбу, делая все возможное, чтобы отточить свои умственные способности. После его случайного открытия манипулирования эмоциями, эти навыки стали слишком важны, чтобы их игнорировать, и не только потому, что это давало ему возможность противодействовать окружающим его людям, но и потому, что он видел возможное применение в боевых условиях. Прилив необоснованной уверенности или потоп паники могут стать причиной победы или поражения.
Другой мыслью, которая занимала его голову, была Гермиона. Её попытки вести себя так, будто ничего не произошло, были весьма забавными, особенно то, как она периодически краснела без видимой причины, стараясь не смотреть на него ниже пояса. Гарри старался вести себя естественно, давая ей возможность смириться с произошедшим, но не из великодушия, а потому, что давить на неё на этом этапе было бы контрпродуктивно.
Вместо этого он изо всех сил старался игнорировать попытки Амбридж и Малфоя разозлить его. Он не боялся отчисления или потери баллов. Ему хотелось, чтобы Гермиона поверила, что её “помощь” положительно повлияла на его способность управлять гневом. И он тщательно следил за тем, чтобы его смена настроения не длилась дольше двух дней. В конце концов, не было смысла облегчать работу Гермионе. Не после всего того, что она натворила в этом году, обращаясь с ним как с марионеткой, которой можно манипулировать.
Именно поэтому он сейчас стоял на ногах во время урока защиты от тёмных искусств, и описывал сходство Амбридж с розовой лягушкой после очередного её колкого высказывания о Хагриде.
— Останетесь после уроков, Поттер! — крикнула она. На этот раз её покровительственная уродливая ухмылка исчезла.
Он с удивлением обнаружил, что окклюменция также помогает ему придумывать хорошие оскорбления. Сохраняя холодный рассудок, он гораздо лучше раскрывал свой творческий потенциал. Ему не терпелось применить эти навыки против мерзкой летучей мыши, выдававшей себя за профессора зельеварения.
Через минуту Амбридж отпустила класс. Гарри первым выбежал из кабинета, бросив назад взгляд, проверяя, следует ли за ним Гермиона.
— Хорошо, — пробормотал он, когда убедился, что это так.
Он двинулся по коридорам в быстром темпе, достаточном, чтобы Гермиона не успела его догнать, прежде чем он достигнет одной из секций замка, практически безлюдной.
