И ещё. Влияние монгольского периода на русское общество, как положительное, так и отрицательное, бесспорно. А вот влияние русского образа жизни на монгольский проследить довольно трудно. Вы, может быть, удивитесь, но от этих завоевателей в русский язык пришли, например, такие слова как «алмаз», «алый», «арбуз», «бадья», «барсук», «барыш», «башмак», «брага», «жесть», «изумруд», «казак», «казна», «караул», «кафтан», «колпак», «кочевать», «курган», «лачуга», «мишень», «ревень», «серьга», «стакан», «тамга́» (от него произошло слово «таможня»), «таракан», «тесьма», «харч», «чулок» и многие-многие другие. Монгольское происхождение имеют такие, кажется, совсем уж русские слова как «кулак», «кирпич», «лошадь», «хозяин» или «тюрьма». А выше говорилось о словах «ямщик» и «деньги»[65]. А много ли русских слов перекочевало в те времена в язык монгольский? Мне было бы интересно это узнать…
И в заключение следует обратить внимание ещё вот на что. Очень часто в наших источниках Русь представляется одной из ключевых составных частей империи монголов или уж, по крайней мере, владений Батыя. Это не совсем так. Ведь Русь в состав их империи не входила, находясь в положении зависимого от неё государства. Монголы ею напрямую не управляли, действуя через своих уполномоченных, русских князей (и церковников). И вообще, как вы думаете, на каком расстоянии от столицы монголов города Каракорума находилась Москва? Где-то 4.500 километров по прямой. Это больше, чем от Москвы до атлантического побережья Португалии, то есть до самой западной окраины Европы. На преодоление такой дистанции у русских князей уходило в то время около года[66]. Сейчас примерно на таком же расстоянии от Москвы находится, например, Ирку́тск (около 4.200 километров). Как относятся москвичи к Иркутской области? Правильно: как к очень далёкой провинции. И это сейчас, в XXI веке. Как же относились к Руси великие ханы монгольской империи в XII–XIII веках? Подумайте сами.
Что же касается Батыя, то его ставка, конечно же, была поближе, где-то в 1.500 километрах от Москвы (что, кстати, тоже не рукой подать), но уж не ближе, чем, например, зависимый от него и значительно более изобильный прикаспийский город Дербент (500 километров к юго-западу), открывавший путь на Кавказ и далее в Персию, или богатейший крымский порт Ка́фа (1.000 километров на запад), который сейчас называется Феодосией. Так что Русь для Батыя была, конечно же, важна, но лежала она в стороне от развитых международных торговых путей того времени (знаменитый ранее путь из варяг в греки тогда уже угас), и её ресурсы были значительно меньшими, чем те, которыми распоряжались богатые южные страны и порты. А уж великие ханы в Каракоруме и вовсе вспоминали о ней, думается, нечасто.
Когда, почему и от кого стала отставать Русь?
В этом, опять же, виноваты монголы и их владычество, скажут многие. И будут правы. Да только не совсем.
Давайте перенесёмся от начала монгольского нашествия на 115 лет назад, в 1122 год. Что происходит в то время на Руси? Великим князем Киевским является Мстислав Владимирович, сын Владимира Мономаха. Он стоит во главе огромной страны, которая с севера на юг простирается от Студёного моря (так называли наши предки нынешнее Белое море) до Русского (а так называли тогда море Чёрное), а с запада на восток от Варяжского моря (сейчас оно называется Балтийским) до правых притоков Волги. Русь пока ещё едина, но через десять лет Мстислав Владимирович умрёт, и начнёт набирать обороты княжеская междоусобица, которая и погубит её независимость через неполных сто лет.
Принятие византийской ветви христианства, которое у нас назвали православием, приводит к расцвету культуры, торговые и иные связи с Европой и Азией – к мощному развитию ремёсел. Русь является чуть ли не самой грамотной европейской страной. Появляется денежное обращение, становится на ноги правовая система. Бесспорно, что по уровню своего развития наша страна Европе почти ни в чём не уступает. Почти. Но об этом чуть позже.
А вот от Востока Русь, – так же, как, впрочем, и Европа, – отстаёт заметно. Те же деньги приходят к нам с востока, а вернее с юга. Первые русские деньги – серебряные и представляют собой вырезки из дирхе́мов – так назывались тогда арабские серебряные монеты. Затем наряду с ними начинают появляться вырезки из монет византийских. Делается попытка чеканить и собственные серебряные деньги, но рудников с необходимыми запасами серебра на Руси не находится, и чеканка прекращается. Следует отметить, что в те времена восточные страны и Китай вообще намного опережали нашу страну и европейские государства в своём развитии. Лучшие астрономы и математики, врачи и мореплаватели, мастера и изобретатели жили именно там. В 105 году в Китае появляется бумага, в 852 году араб Аббас ибн Фирна́с являет миру парашют, а через 23 года – дельтаплан, в 1128 году те же китайцы отливают первую в истории пушку, через четыре года конструируют огнемёт и т. д. и т. п.[67] Мы уж не говорим о китайском порохе и фарфоре. А Европа что? А там царит период, который европейские учёные назовут впоследствии «тёмными веками»[68]. Культура и науки в глубоком упадке, люди почти поголовно неграмотны, и даже самые просвещённые из них всерьёз высчитывают, сколько чертей или ангелов может поместиться на острие иглы. Так что в тот период современное слово «цивилизованная страна» в первую очередь должно было бы быть применено к Китаю да к Персии, но уж никак не к европейским государствам.
Но что же с Русью и Европой? Было ли отставание нас от них или нет? Было, хотя на первый взгляд не очень заметное. Взять те же деньги. Если на юге нашей страны за основу брались арабские и византийские монеты, то на севере – европейские: так называемые дина́рии германской, английской и скандинавской чеканки.
Однако, пожалуй, больше всего Русь уступала некоторым своим соседям, в том числе и европейским, в кораблестроении и мореплавании, а это и в те времена, и сейчас является одним из важнейших показателей уровня развития страны. Располагая выходом к трём морям, она, тем не менее, своего мощного и постоянного флота не имела. Тут можно возразить: как же так? Ведь русский князь варяг Олег ещё в 907 году для похода на столицу Византии Царьград (в то время так назывался Стамбул) собрал 2.000 кораблей, в каждом из которых находилось по 40 человек. Об этом пишет «Повесть временны́х лет» – наверно, самая известная русская летопись. Да, пишет. Но если поразмыслить, то станет ясно, что цифра эта совершенно невероятна: получается, что в войске Олега было 80 тысяч человек. Но давайте вспомним, что когда 330 лет спустя на Русь напал Батый, он довольно быстро разгромил её с тридцатью тысячами ратников. Поэтому учёные склоняются к цифре в 100–200 кораблей, о которых пишет другая русская летопись, Новгородская[69]. Это тоже немало, но перед нами практически единственный случай применения русичами значительных военно-морских сил[70]. Да, наши предки предпринимали набеги за море ещё и на своих северных соседей, тех же шведов и финнов, ходили они с рейдами и в Каспийское море, но, всё же, русские морские экспедиции того времени были, так сказать, прибрежного масштаба. Сколько плыть от нашего балтийского побережья до города Сигту́на, древней столицы Швеции? Где-то 600 километров. А от наших черноморских берегов до Стамбула/Царьграда? Чуть больше 700 километров. И вот ведь что странно. Варяги, которых в Европе называли викингами или норманнами, были мореплавателями первоклассными и преодолевали расстояния просто огромные. Скажем, от нынешнего норвежского побережья до столицы Исландии города Рейкьявика почти 1.500 километров пути, причём по открытому морю. А от Исландии до Гренландии – больше тысячи. А ещё викинги целых сто лет (1091–1194) лет царили на средиземноморском острове Сицилия и на всей южной Италии[71], а от неё до Скандинавии в те времена по морю было несколько месяцев пути. Но вот их собратья приходят на Русь и свои знаменитые морские походы сворачивают. Почему? Ещё одна загадка…
