– Клим тоже тут? – обомлела девушка.

– Ну да, это закрытый клуб. Для вампов, их друзей, подруг и доноров.

К ним подходили люди и вампиры. Алексей представлял их, но все они слились для Александры в сплошное разноцветное пятно. Потом вамп потащил её танцевать. Танцевать Александра теперь любила и вскоре совсем расслабилась, стало легче дышать, хотя она по-прежнему ловила взгляды со всех сторон. Расслабилась ровно до тех пор, пока вдруг свет прожекторов не был направлен прямо на них с Алексеем, и не зазвучала медленная, но ритмичная мелодия.

– Ну давай, Лекси. Давай, потравмируем им психику, – прошептал ей на ухо приятель, уже увлекая и заставляя двигаться. – Позволь мне вести, как дома.

– Танцевать так… в этом?

– Да, сладкая. Они это надолго запомнят. Давай взорвем этот гадюшник. Давай, Лекси, давай их подразним!

И неожиданно на девушку накатило какое-то бесшабашное веселье, настоящий кураж. И они взорвали. Александра словно отпустила своё тело, двигаясь настолько чувственно и пластично, отдаваясь музыке и рукам Алексея поддерживающим, скользящим, откровенно ласкающим её на глазах у всех. Казалось, ноги больше не касаются пола – потому что им больше не нужна опора. Чувство странного полёта охватило её тело, покалывая кожу осознанием собственной красоты, настолько острым, что было даже больно. Волны ничем не прикрытого вожделения накатывали на них от зрителей, не смущая и не пугая ее, а заставляли двигаться еще более откровенно, сексуально. Эти обжигающие потоки вихрились внутри, заставляя тело пылать, и вырывались обратно наружу потоком гудящего пламени. Когда затихла музыка, и Александра замерла у ног Алексея, в зале пару минут была мертвая тишина. Потом раздались аплодисменты, и партнер порывисто поднял девушку и прижал к себе.

– Лекси, я и не знал, что ты так можешь, – прошептал он свистящим шёпотом. – Я тебя такому точно не учил. Даже не предполагал, что в такой скромнице спрятан такой вулкан.

– Я и сама от себя такого не ожидала. Они аплодируют – ты этого добивался?

– Нет, Лекси. На такое я и не рассчитывал. Заставить это болото проявить такие эмоции – это всё твоя заслуга, – в глазах Алексея плескалось истинное восхищение. – Малявка, ты просто чудо!! А теперь давай свалим отсюда, а то я просто оглохну, и ослепну и задохнусь от того, что на нас сейчас направлено. Я люблю дразнить их, но не хочу рисковать тобой.

Под голодными взглядами они покинули клуб. Когда приехали домой и вошли в квартиру, Алексей обнял Александру и привлёк к себе.

– Ты чего это, Лёшик?

Он слегка отстранился и посмотрел ей в глаза.

– Скажи, сегодня, когда мы там танцевали, что ты чувствовала?

– Мне сначала было страшно, и я стеснялась. Но потом… я не знаю, как сказать. Как будто я лечу, просто лечу и не думаю, как я это делаю. Как будто тело само знает и ему это безумно нравится… И в голове только радость и легкость, нет ни страха, ни сомнений, ни всех этих людей вокруг. И на кожу накатывают волны тепла, и ещё не знаю чего… Ты что-то сделал, Лёшик? Со мной? Я же знаю, что вампы могут… ну, всякие там ментальные штуки.

Алексей покачал головой, не отрывая взгляда.

– Нет, Лекси. Я не стал бы делать этого с тобой. Это ты, все ты сама. Ты была как пламя, я едва мог касаться тебя, рискуя сгореть. И это видел не только я. Это видели все. И это плохо, Лекси. Все, кто видел тебя, ещё не скоро забудут этот огонь и твой запах. Если вообще забудут, – он сильно нахмурился. – Прости, я, похоже, сделал ошибку.

– Не пойму, о чём ты. Мы же просто танцевали, ты же сам хотел их шокировать. Что не так-то?

– О поверь, мы их шокировали. Я слышал о таких, как ты. Давно. И думал, что это просто легенда – больше таких нет. Остается надеяться, что никто не понял толком ничего. Ведь в основном там присутствовала молодёжь. Ладно, не парься, – дернув головой, будто от чего-то отмахиваясь, Алексей велел ей с кривой улыбкой: – Иди спать, малявка.

– А ты?

– А я, знаешь ли, нуждаюсь после сегодняшнего в некотором количестве успокоительного. Так, ты спать – я в город… ну, ты и сама знаешь, зачем. Буду к утру. Не напивайся и мужикам по вызову не звони!

– Ладно, сегодня не буду.

Наши дни

Утром двадцать девятого декабря Александра добралась до проката костюмов. К сожалению, как она и думала, её встретили почти пустые вешалки. Осмотревшись, она поняла, что почти все костюмы уже разобрали, а на то, что осталось, просто без слез не взглянешь. Белочки-переростки, Красные дебильные шапочки и дурацкие мятые потасканные сарафаны с кокошниками. Блеск! Не-е-ет! Появляться в таком на открытии модного клуба было бы катастрофой. Понятно, что костюмы могут быть забавными, но это! Лёшик умрёт от смеха, и причиной его ранней смерти станет она. Из-за прилавка на неё любопытными маленькими глазками смотрел продавец.

– Вы поздно, красавица, – заявил он и противно, совсем не скрываясь или не отдавая себе отчета, поерзал за губами языком по зубам. – Всё хорошее и даже просто приличное уже разобрали. Маскарады в этом году очень популярны.

– Что, неужели совсем ничего не осталось? – Не садиться же ей за шитьё костюма самой?

– Как видите. Хотя… – продавец оценивающе-сально осмотрел её фигуру, – могу вам кое-что предложить, если, конечно, смелости хватит. Благо ваше… э-э-э-э… сложение это позволяет. – Он нырнул в подсобку и вынес что-то голубовато-серебристое в пакете. – Его никто ни разу не брал. Не рисковали, почему-то. Хотели уже отправлять производителю. Хотите рискнуть? Ваш размер.

Александра с любопытством осмотрела длинное шелковое одеяние. Вроде всё достаточно невинно.

– А это костюм кого? – нахмурилась она, силясь угадать.

– Принцессы-инопланетянки. Ну, помните, пару лет назад вышел фильм «Звездное…» чего-то там.

– «Искушение звездами», – догадалась она.

– Да, точно! – обрадовался продавец.

– О-о-о! Но ведь у этой принцессы было платье просто… ах! – Да его, считай, не было вовсе! Лоскуты какие то, что не скрывать призваны, а, наоборот, дразнить не на шутку. Такое надеть – все равно что открыто напрашиваться. – Ну, нет, я на такое не готова! Это же просто одно безобразие какое-то! И разве под это не предполагается, ну там, костюмчик, типа второй кожи на всё тело?

– Нет, ничего такого в комплекте не шло, – пожал типа невинно плечами торговец, и она поняла – врет безбожно. – А что вы так смущаетесь? На первый взгляд платье очень даже приличное, много драпировки, если особенно не двигаться, то ничего особо и не видно. К тому же ваш спутник будет просто в восторге от такого платья, я уверен.

Александра вспомнила Лёшика.

– О да, он такое любит, – подумав еще пару минут, вдруг расцвела лукавой улыбкой. – А что, давайте! Он хотел вспомнить прошлое. Ну что же, освежим память.

Александра решила отнести костюм домой, так как появиться с ним в руках на работе под любопытными взглядами сослуживцев не решилась бы. Ей кости ещё пару лет будут мыть, что и так случалось регулярно. Да и давать шефу повод для грязных фантазий не хотелось бы. И так приходится пораньше ускользать со всех корпоративов, лишая возможности для попыток ухаживания. И дело не в ее личной неотразимости, скорее всего, а просто из всего коллектива женского пола она была моложе всех и не замужем. Самый вроде беспроигрышный вариант для рабочей интрижки. Уже подбегая к подъезду, увидела, как с лавочки поднимается Борис.

– Привет, Сашенька, – пробормотал он сипло.

Его ввалившиеся усталые глаза с тоской скользили по её лицу и телу. Дрожащей рукой он потер заросший щетиной подбородок. Сердце Александры сжалось от боли за него, и от стыда – ей нечего ему предложить. Хотелось что-то сказать, но что – она не знала. Ему было больно, и это её вина, но ничем унять его боль она не может. И поэтому Александра просто стояла и смотрела в его лицо, не в силах ни уйти, ни говорить.

– Я хотел сказать, что знал, – пошарив по ее лицу болезненным взглядом сказал он, – знал с самого начала, что мне не могло так повезти в жизни. Знал, что ты не останешься навсегда. Знал, что не могу дать тебе того, что тебе нужно на самом деле, – он мотнул головой и качнулся, все еще видимо не трезвый. – Не знаю, что это – то, что ищет твоя душа – но во мне этого нет и, как бы я ни старался, никогда не будет. Я всё время чувствовал, что ворую то, что предназначенное другому, и наслаждался, как клептоман, этим действом. И я никогда не смог бы вылечиться от этой болезни. – Александра вдохнула, готовая возразить в первый момент просто из инстинктивного стремления смягчить все, утешить, но не стала. Нечестно это было бы. – Так что ты правильно сделала. Прости за все эти сцены, меня все ещё ломает от желания прикоснуться к тебе. Я постараюсь бороться с этим, но если увидишь меня опять слоняющимся под твоим подъездом, не злись на меня слишком. Не хочу врать, что мне легко дается избавление от зависимости тобой. С Наступающим тебя и прости за всё.