Вот оно как бывает. Не успели по отцу траур снять - уже дочь хоронить. И если к отцу-то Валентина даже на похороны не приехала, то за дочкиным гробом первая шла, в слезах вся. Даже разрешила с её парнем в одной могиле похоронить - родители парня богатые были, врачи из роддома. Это стариков не жалко, а когда родная кровиночка, красавица, в гробу лежит, да так изуродована, что гроб открыть нельзя.... Валентина на неё, сгоревшую, все свои лучшие платья надела, которые ей при жизни-то не давала носить. Пусть... на том свете хоть чем-то, будет, маленькой, похвастаться...
А потом был тяжелый разговор со Светочкой. На поминках, выяснилось - ни чего путевого ей сноха-подружка и не сказала. Спросили её прямо: "О чем вы говорили-то тогда всю ночь?" А Светочка возьми, да и ляпни: " Ну, я ей и сказала - если так любит - пусть сама и решается" "Как - решается?!" - удивились все. А Светочка уже пьяненькая была, так и призналась: "Любила она его дюже. Что я дура что ли - против её любви говорить?! Так и так, сказала, если уверена в чувствах - то зачем же дело стало?! А то гонки, то зацепинг этот дурацкий"
В тот день у Валентины отказали ноги. Ладно дело - дома было дело, легла на кровать и полежала, утром отпустило - но какая же гадина отказалась сноха-то! Ведь из-за неё, дуры, дочка-то и погибла! И выходит и про гонки, про "зацепинг" ихний, давно знала, нет, чтобы матери сказать. И страшно ей стало за сына.
Сломало Валентину это горе. И руки стали дрожать, и спина согнулась, как от тяжести, и седина пустила в её волосы щедрую струю. Ладно, блондинка светлая, не сразу и заметишь, но пришлось в парикмахерской попросить подкраситься. Там ей, Наташка, подружкина дочка, и сказала, что у сына-то вовсе не всё так ладно и молодая жена дома не ночует.
Этого ещё не хватало! Пришла, наконец, Валентина к сыну в гости - время к зиме было, к осени шло - и сама ужаснулась. Пока она в трауре да печали - прежнего порядка, за который хвалила Светочку, как не бывало. И накурено, и сын нервный весь, а в дальнем углу под диваном - бутылки пустые валяются. Сын сказал, что это Светочкины...
Упустил он, говорит, жену-то. То картина, то заказ, то репетиторство - нашел себе, жена много просила, а деньги на дереве не растут - и не заметил, как она то напьется, то дома только к утру придёт... и словно чужие стали...
На работе Валентина как специально - Светочку на коленях у верстальщика заметила. Показывал ей, грязный и бородатый, какую-то игру на рабочем компьютере, рукой вместо мышки к ней под юбку залазил, а та смеялась, и целовала его за это. В тот же час - у Валентины строго: Светочку на ковёр, а на дурака докладная - и за аморалку и за игры в рабочее время. Он у неё до самого конца прощения просил!
А Светочка? А чо Светочка. Постояла на ковре перед свекровью, полыбилась, позыркала бесстыжими серыми глазками, и сказала: " А что вы хотите?! Сами нам совет да любовь обещали, где ж он этот совет да любовь? Я дома одна, а ваш сын не на мне, а на своей новой картине женат!" А Валентина ей: "Постыдилась бы, чучело! Муж на тебя не надышится, из-за тебя на трёх работах вкалывает, а ты недовольна, что он редко дома бывает!" - не ответила ей, Светочка только расхохоталась, и, повернувшись кругом, вильнула бёдрами - и прочь из кабинета.
Лопнуло терпение у Валентины. Поговорила с сыном - так и так, жену воспитывать надо - и написала докладную и на Светочку. Благо из-за того, что устраивалась по-черному, не составило труда всё уладить, чтобы её вышвырнули со свистом. Пусть посидит без работы, посмотрит, как мужем деньги зарабатываются, поумнее станет! Свои-то она на наряды да выпивку тратила, а сын обещал не давать, пока за ум не возьмется. Только разве получилось? И не вспомнит теперь Валентина, как недавно на молодую нарадоваться не могла...
День Рождения у Светочки в первые дни ноября был - Скорпион по гороскопу. Свой-то, в сентябре Валентина не праздновала, траур по дочке ещё не сняла тогда, а теперь приготовилась - свитер по наряднее связала (ещё со свадьбы начала, и, несмотря на всё, что творилось, не переставала), чайник новый им подобрала, термос, чтобы в походы ходить - сын раньше любил это дело. Пришла в гости - а там тихо... Испугалась Валентина - да что там, как где сын?! А сын спустя пять минут приходит с улицы и говорит: "Светочку не могу найти". В свой день рожденья загуляла! Принялись по друзьям - подружкам звонить - никто Светочку эту не знает, и знать не хочет. Ясно дело - когда невесткой начальницы была, так сразу вспоминали, а как стало никто и никем - так и не нужна стала! И вдруг - входит Светочка, вся со снегу, пьяная, как лошадь, да и два мужика в обнимку - один косоглазый такой, в детской шапочке, на Валентину ор поднял, что мол, она виноватая, а другой, по виду военный, в шинели старой - всё "дочкой" назвать хотел. Тоже мне вполовину моложе, вздумал в отцы набиваться! Погнала их Валентина поганой метлой - вернее, лентяйкой с тряпкой, а самую главную лентяйку и виновницу в постель уложили отсыпаться. Так и не получилось извиниться. А пьянь эта ещё под окном стояла, с мотоциклом, баба ещё с ними какая-то малолетняя визгливая была...
Вот так и рухнула семья сына. Валентину это согнуло совсем, с лица спала, и морщины по лицу поползли. Светочка всё разъезжаться не хотела - то одна причина то другая. А что ей безработной-то из дома выезжать! Сын и сам мучался и её жалел. Придет, бывало, спросит: "Мама, а от сестры прокладки остались? Или тампоны?! Светочка денег просит на них, не хочу давать, а то на водку потратит" - открыли дочкину комнату, все её запасы нашли. Потом и к Валентине Света приходила - тоже "на прокладки" просить. Та только смеялась: "что-то больно часто, свекровушка они у тебя"... Так и прожили новый год...
А на Рождество - долгие выходные были, хороший праздник придумали - опять встретились. Да как-то странно. Сидела Валентина дома одна, слышит стук в дверь комнаты - поспешила, распахнула - а там Светочка стоит. Волосы распущены, на плечах свадебная фата, её руками вышита, и босиком - на снегу. "Ну что, говорит, пошли со мной мама?" - "Да какая я тебе мама!" - разозлилась Валентина, дверью хлопнула, так что снег полетел, и рукой к телефону - милицию звать. И чуть не упала. Не у входной двери она стояла, где слева был телефон, а у дочкиной, справа от входа, а слева - коридор. Она руку протянула - хвать - а там пустота, и ноги поскользили по снегу. Села Валентина на пол, и в ужасе смотрит, на мокрые шлепанцы. И снежные заносы перед дочкиной дверью. Дверь открыла - а комната у неё дочкина закрытая была - там комната, нет никакого снега! Тут-то и дало ей в голову - не сноха это, а призрак! Тот самый дочки первой, убиенной. Точно же. У Светочки же черная коса, а у мертвой - белые кудри до щиколоток... Вернулось, значит, сумасшествие-то...
