Я была в шоке, впервые мне хотелось кого-то ударить. И я уже подумала, что сейчас выгоню его и продолжу упиваться своим горем, когда Виктор взял меня за подбородок и сказал:
- А если я скажу, что ситуация, которую я тебе описал случилась на самом деле? Что уже почти дойдя до противоположной стороны дороги, на нас выскочил автомобиль и только чудом я успел откинуть девочку с дороги. Что каждый раз, когда она видит меня с тростью я читаю невероятную ненависть к себе в её глазах. Заслуживает она это? А я?
Я отрицательно махнула головой и закрыла глаза. А он поцеловал в макушку.
- Бедная Мая... - начала я.
- Бедная Анна, - перебил он меня, - Пожалуйста, переоцени ситуацию. Хотел бы твой отец, чтобы ты плакала ночью в подушку или может он получал бы удовольствие от твоих ночных кошмаров? А если ты со мной не согласна, просто подойди к Мае в следующий раз и скажи, что это по её вине я уже год опираюсь на палку.
Я обняла его крепко-крепко, он снова поцеловал меня в волосы и доверительно прижался щекой.
Я думала о девочке Мае и о себе немного, так хотелось поделиться с ней своей историей, меньше всего на свете я хотела чтобы она росла с тем же чувством вины что и я. И если я скажу, что слышала эти слова впервые, то совру. Некоторые специалисты пробовали говорить о чувствах моих родителей, но это рождало новую волну самобичевания. Может я на тот момент я была слишком мала, чтобы понять, а может я не ассоциировала себя с маленькой Маей.
На мгновение улыбнулась, вспомнив как девочка защищала Виктора.
- Расскажи мне про больницу.
Я немного поколебалась, а потом всё же решила рассказать и о больнице, но уже спокойно. Эти воспоминания не были такими болезненными.
- Очнулась через неделю после аварии, в бинтах, подключенная к разным аппаратам. Я сама плохо помню первые дни в больнице. Через две недели меня перевели в обычную палату, но я пролежала там только два дня. Мне стало плохо и потом опять очнулась в реанимации. Операции, бесконечные лекарства, анализы. Не хочу вспоминать об этом! Ненавижу больницы! - мой голос звучал слишком спокойно даже равнодушно.
Я не начала реветь, вопреки ожиданиям. Даже немного отодвинулась от блондина, а он не отпустил далеко.
- Шрам вдоль твоего позоночнка появился после этой аварии, а белые волосы после сильного удара. Ещё боязнь острых предметов и ночные кошмары, - проговорил он задумчиво.
- Я не боюсь острых предметов... - не внятно пробормотала я.
Потом назло ему, уже не таясь вытерла об его футболку мокрые щёки и опухший нос. Виктор грустно засмеяться и стянул её с себя, отдавая мне на растерзание.
Я убрала футболку в сторону, стало очень стыдно, за всё что произошло в комнате. Но вместо того чтобы отпустить наглого блондина, который лезет в мои дела, я практически забралась на него и засыпая просто проводила кончиком пальца по каждому шрамику на его левом плече. На тот момент я не задавалась вопросом откуда они и сколько таких же белых шрамов я ещё не вижу? Я просто понимала, что у него было страшное прошлое и может мои проблемы по сравнению с его просто ерунда. Потом я начала засыпать и моя рука бессильно легла ему на плечо. Мне не хотелось чтоб он уходил.
Не зря психологи заставляют своих пациентов выговариваться и лить слёзы. Посттравматическое состояние, так говорили специалисты. Что-то подсказывает мне, что Марго помогает Мае пережить нечто подобное, а Виктор часть всей этой терапии
- Прости меня, я должен был, нельзя держать такие вещи в себе.
Я это понимала и на грани сна я услышала вопрос, на который он не ждал ответа.
- Это ведь не всё, правда?
Через зевание я проговорила:
- Мне снятся волки, большие, злые с красными глазами.
- Почему у них красные глаза? - Виктор привстал, но от меня не отодвинулся.
- Ты же знаешь, - засыпая я говорила медленно, - я вам с Дэном всё рассказала и даже картинку в сети показывала.
- На картинке в интернете глаза у волка чёрные, - сказал мне Виктор, - а у того человека волк был с красными глазами, верно?
Он вдруг напрягся и подтянулся на кровати. Я, заметив эти изменения, с запинкой всё же ответила:
- Д-да.
Виктор прижал меня к себе. Так поступают маленькие дети когда боятся темноты, они обнимают своего любимого плюшегого мишку. Вдвоём бояться не так страшно. Почему это в голову лезут такие странные мысли? Падать в сон я перестала, реакция собеседника меня озадачила, он точно что-то знает и рассказывать не собирается. Похоже они с Дэном затеяли своё расследование и меня не пригласили.
Виктор ослабил хватку, видимо понял, что его поведение вызвывает подозрение, затем затих и продолжил тихонечко поглаживать мои волосы. Я сделала вид, что верю ему и расслабилась в его объятьях, пусть тоже отдохнёт, а мне надо поговорить со вторым секретным агентом, желательно наедине и чем быстрее, тем лучше.
***
Только я недооценила Виктора, потому как уставший он уснул позже меня.
Проснулась на рассвете, в кровати кроме меня никого не было. Вскочила и помчалась в ванную комнату, принимать душ не стала, быстро почистила зубы и собрала волосы в хвост. Переодела пижамные штаны, и с самой счастливой улыбкой влезла в любимые джинсы.
На цыпочках приоткрыла двери и прислушалась. Тишина. Подошла к двери, которая вела в спальню блондина, за ней тоже было тихо, либо он спит, либо обсуждает "рабочие вопросы" с другом и подчинённым по совместительству где-то в другом месте. Если первое, то это идеальная возможность расспросить Дэна, о том что он знает. Если второе, то можно подслушать.
