Синдер расхохоталась в своем углу.

— Если нам повезет, то именно так всё и окажется, – покачал головой Жон. – Но зря рисковать я не хочу.

— Понимаю. Тогда я зарезервирую для вас комнаты в Академии Атласа, – кивнула Винтер, после чего ткнула пальцем в сторону Синдер. – Но она не будет свободно гулять по коридорам. Если рядом с ней не окажется тебя или Гудвитч, то мы ее арестуем. В случае же сопротивления мы с ней разберемся, причем, скорее всего, раз и навсегда, а для делегации Бикона эта история завершится выдворением из Атласа. Ты, Жон, станешь лично отвечать за все ее действия.

— Айронвуд настолько сильно меня боится? – с ухмылкой поинтересовалась Синдер.

— Генерал Айронвуд не боится никого и ничего. Тебе не стоит об этом забывать.

— Что, даже Жона?..

Винтер нервно покосилась в его сторону.

“Только не говори мне, что поверила в бред Синдер…” – мысленно вздохнула Глинда. – “Это какой-то кошмар. Иногда я почти жалею, что Таурус напал не на Бикон, чтобы можно было разобраться с ним на месте и не лететь куда-то со всякими сумасшедшими”.

По крайней мере, сейчас рядом с ними имелся Озпин, пусть и в теле застенчивого подростка.

— Когда мы отправляемся? – уточнила Глинда.

— Через два часа, – ответил ей Жон. – Мы с тобой полетим на одном Буллхэде с Синдер, а Винтер, надеюсь, не откажется взять на борт свого личного транспорта команду RWBY. Ни у кого никаких возражений на этот счет нет?

Глинда собралась было возмутиться из-за перспективы сидеть весь полет рядом с Синдер, но оставлять ее наедине с Жоном хотелось еще меньше, а о добавлении Винтер в эту гремучую смесь и вовсе речи не шло.

— Никаких проблем, – отозвалась последняя, тоже совсем не горя желанием находиться рядом с кем-либо из них. – Вайсс и в самом деле будет лучше вернуться в Атлас именно на моем Буллхэде. Проследи за тем, чтобы кое-кто ничего не выкинул, и всё окажется в полном порядке.

Угадать, кого конкретно имела в виду Винтер, ни малейшего труда не составляло.

Синдер вновь расхохоталась.

***

— Поверить не могу, что мы снова отправляемся на задание, да еще и сразу же после возвращения с предыдущего.

— И в чем тут заключается проблема? – спросила Янг у Руби. – Обычно тебе это нравится.

— Да, но Оскар только что покинул медпункт. Мне кажется, у него сотрясение мозга.

Оскар отвлекся от своего рюкзака и снисходительно улыбнулся.

— Не стоит беспокоиться о моем самочувствии. Я молод, здоров и полон сил.

— Видишь?! – воскликнула Руби, уставившись на Янг.

— Ага… – отозвалась та, наблюдая за тем, как Оскар ходил по комнате, периодически поглядывая на экран своего свитка и удовлетворенно кивая.

Возможно, всё дело и вправду заключалось в чересчур большом количестве обезболивающего, но вел он себя довольно странно с самого возвращения из леса.

— Думаю, нужно будет за ним присмотреть, – пробормотала Янг.

— Да? – улыбнулся Оскар, который, разумеется, слышал их разговор. – А может быть, вам следует сосредоточиться на Блейк? В конце концов, мы же собираемся иметь дело с Белым Клыком.

— Что-что?! – возмущенно прошипела та.

Янг, Вайсс и Руби молча переглянулись, а затем так же молча кивнули друг другу.

Все планы и меры противодействия одержимости Блейк Белым Клыком оказались давным-давно разработаны и отрепетированы. Они даже предусмотрели сигнализацию на дверь, чтобы нельзя было незаметно выбраться ночью наружу и сойтись с Адамом Таурусом в отчаянном поединке. Ну, или сотворить еще какую-нибудь глупость.

— Уверена, что Блейк станет вести себя очень хорошо, – нагло соврала Вайсс. – И если честно, то это относится ко всем нам. В Атласе мы будем представлять Бикон. Проблемы ожидаются не только из-за недавней атаки, но и из-за напряженных отношений между нашими странами.

— Они что, до сих пор считают Жона “Королем преступного мира Вейла”?

— Боюсь, что так.

Янг едва не сплюнула на пол.

— Идиоты.

— Согласна. Но не стоит забывать и о том, что каждое Королевство пытается выставить в хорошем свете именно себя. Атлас обвиняет во всем Жона, поскольку альтернативой является признание собственных ошибок, из-за которых роботов взломали и натравили на невинных людей. Разумеется, те, кто находятся у власти, изо всех сил стараются свалить вину на кого-нибудь другого.

— Но это неправильно! – возмутилась Руби.

— Не нужно пытаться убедить меня в том, с чем я и без того спорить не собираюсь, – пожала плечами Вайсс. – Просто хочу вас заранее предупредить, чтобы вы не натворили каких-нибудь глупостей и тем самым не усложнили жизнь нашим преподавателям.

Янг тяжело вздохнула, но всё же кивнула. Ее примеру последовали и Руби с Блейк, хотя последней явно пришлось себя пересилить. Но проблема Белого Клыка была гораздо важнее некоторой несправедливости, да и кое-кто заслуживал куда большей ненависти, чем Атлас, несмотря на точно такие же, как у нее, черные волосы и золотистые глаза… золотистый глаз.

— Придется действовать совместно с ней…

— Ага, с ней… – вздохнула Руби.

— Честно говоря, – заметила Вайсс, – как раз с ней мы можем просто не общаться.

— Я вообще не понимаю, как Жон намерен снова это провернуть, – проворчала Блейк. – С Торчвиком у него всё получилось, хотя я до сих пор считаю, что этому ублюдку место в тюрьме. Он – преступник, который неоднократно нарушал закон!

— Как и ты, – вставил Оскар.

— Это совсем другое!

— Блейк, – произнесла Янг, придержав ее за плечи. – Не нужно снова ломать ему кости и рвать связки. Он сейчас находится под действием огромного количества медикаментов, так что не принимай подобные слова близко к сердцу.

— Эффект от обезболивающего вовсе не делает мое утверждение ложным, – возмутился Оскар. – Да, я согласен с тем, что Синдер Фолл следует закинуть в жерло вулкана, где она будет сгорать заживо, ее кожа слезет с костей, почернеет и обратится в прах под отчаянные вопли от невыносимой боли, причиняемой пылающим прямо в легких кислородом-…

— Оскар! – воскликнула Янг. – Какого хрена?!

— Но можно успокоить себя мыслью о том, что директор поместит ее в самое опасное место, где она и сдохнет, насаженная на клинок Адама Тауруса. Разумеется, это будет весьма печальный момент, когда острая сталь пробьет легкие, заставив ее захлебнуться собственной кровью. Но мы ни в коем случае не позволим чему-то подобному смутить наши умы, возьмем себя в руки и двинемся дальше.

Все четыре девушки удивленно уставились на своего необычайно кровожадного товарища по команде.

— Обезболивающее, – пробормотала Янг, все-таки не выдержав и отведя от него взгляд. – Наверняка всё дело в обезболивающем.

— Пожалуй, нам уже пора выходить, – произнесла Вайсс. – Скорее всего, Винтер ждет нас возле своего Буллхэда. Не забывайте о том, что никаких собак с собой брать ни в коем случае нельзя.

Она с намеком посмотрела на Цвая и ткнула Руби локтем в бок.

— Тык-тык.

— Вайсс…

— У нас могут начаться крупные неприятности, если мы возьмем его с собой в Буллхэд. Тык.

— Вайсс, – терпеливо повторила Руби. – Ты не можешь просто брать и говорить “тык”…

Цвай внимательно поглядел на нее, а затем гавкнул, подбежал к рюкзаку Руби, просунул голову в не до конца затянутую горловину и забрался внутрь. После этого рюкзак замер и больше не шевелился. Руби со вздохом подняла его и закинула за спину.

— Ну, будем считать, что нам предстоит всего лишь еще один поход, – сказала она. – Итак, кто из вас с нетерпением ожидает поездки в Атлас?

— Точно не я, – ответила Вайсс. – Совсем недавно с трудом оттуда выбралась.

— Ненавижу Атлас и то, как там относятся к фавнам, – буркнула Блейк.

— Холод и снег, – проворчала Янг. – Ты хоть представляешь, как такая погода отражается на состоянии моих волос?

В отчаянии Руби посмотрела на Оскара, который остался ее единственной надеждой.

— У них кошмарный кофе! И при этом они умудряются постоянно убеждать себя в том, что их кофе – самый лучший в мире. Невежественные идиоты! Я понимаю, что патриотизм очень важен, но когда приходится врать самому себе только для того, чтобы не чувствовать собственной ничтожности, то вот тут уже начинаются серьезные проблемы. Атлесианский черный – это грязное пятно на лице Ремнанта! Величайшая ошибка человечества!