бы ручищами больше не хватает. Если гад не врёт и она отгадает загадки, то есть

шанс выпутаться без потерь.

– Точно отпустишь, если отгадаю? – недоверчиво прищурилась юная

взломщица.

– Даю слово! – гордо подняв подбородок, ответил Ульхар.

Альда задумалась, прикусив губу. Легенды уверяли, что драконы всегда

выполняют обещанное. Неизвестно, правда, насколько чистая кровь у этой рептилии

чешуйчатой! Ладно, была не была.

– Загадывай! – буркнула она.

Лорд Драконьего леса удовлетворённо кивнул, тут же забыв недавнюю обиду.

Он прошёлся по покоям, окидывая взглядом дорогие гобелены на стенах, кованые

причудливые светильники, большую застеленную шёлковым покрывалом кровать.

– Уговоримся так: если ты не даёшь правильного ответа, то снимаешь один из

предметов своей одежды, чтобы потом не терять времени, – сказал он и поднял

руку в знак того, что никакие возражения не принимаются. Хвост его возбуждённо

повиливал от предвкушения игры. – Начнём! Загадка первая. Не живое, но растёт.

Не имеет лёгких, но питается воздухом. Не может пить, но гибнет от воды. Что это

такое?

Альда всегда считала себя сообразительной девушкой. Жизнь приучила её

принимать решения быстро. А как иначе: бродяжки, которые соображали слишком

медленно, заканчивали свою жизнь в канаве. Но сейчас… Воровка не знала, что на

неё повлияло: то ли аромат золота путал мысли, то ли внимательные глаза с

оранжевыми искорками…

– Растение! – выпалила она.

В голове у неё всё смешалось: «Всё правильно! Растёт, питается воздухом! Вода. .

что там с водой? Ох, проклятие!»

– Нет! Скала! Не живая, но растёт, а вода её постепенно размывает!

– Сто пятьдесят лет прожил на свете, а скалы в Драконьих горах выше не стали,

– засмеялся дракон, потирая руки, как самый обычный человек. – Ответ

неправильный, это огонь! Снимай что-нибудь из одежды.

И он вальяжно расположился на стоящем возле стены мягком диване, закинув

ноги на подушки и устремив на воровку жадный взгляд золотых глаз. Ей показалось

или он облизнулся?

Альда наклонилась и нарочито медленно расшнуровала сапожок, крепко

охватывающий её стройную лодыжку. Демонстративно помахала им и отбросила в

сторону.

– Ладно, – немного сконфузившись, проговорил Ульхар, который про себя

посчитал обувь как один предмет. – Теперь вторая загадка. Она большая, куда

больше дракона, зловещая и тёмная, но совсем не имеет веса. Что это такое?

– О, это легко! – обрадовалась Альда. – Большая, тёмная и не имеет веса —

это же туча!

И она посмотрела на хозяина замка с видом победителя.

– Снова не угадала, расставайся ещё с чем-нибудь! – довольно улыбнулся

дракон. – Тучи имеют вес, потому как состоят из водяного пара. Это была тень! Тень

дракона!

Он немного помедлил, с удовольствием наблюдая, как уверенность сползает с

лица девушки.

Впрочем, выдержка изменила ей ненадолго. Она хмыкнула и распустила

шнуровку на втором сапоге. Дёрнула ногой, метясь в голову дракона. Промахнулась

и сузила глаза. Ульхар усмехнулся: волнение попавшейся в западню воровки делало

её из дикой кошки самой обыкновенной мышкой, хотя и отважной на первый

взгляд.

– Что ж, загадка третья и последняя. Чем можно поделиться только один раз?

Альда почувствовала, что у неё горят щеки. Не от стыда – от злости. Намек был

более чем ясен.

– Невинностью! – выплюнула она.

Ты заигрался, ящерица! И проиграл!

На этот раз лорд Ульхар не выдержал и громко расхохотался, откинувшись на

подушки.

– Опять не угадала! – сквозь смех прорычал он. – А ещё говорят, будто у

драконов только одно на уме – девы и их невинность. Это же тайна! Всего-навсего

тайна! Выболтать её можно лишь однажды. Снимай-ка платье да иди поближе!

Только что щёки воровки горели, а теперь Альда побледнела. И снова от злости.

Вот только сейчас она злилась на себя: надо было потянуть время, подумать, а она

попалась так глупо. Хозяин замка не сводил с неё горящих огнем глаз. Было в них и

предвкушение, и любопытство, и где-то на самой глубине плескался смех.

Радуется, змеюка, что так ловко её провел. Посмотрим, как сейчас тебе будет

весело!

Она взялась за воротник платья и безжалостно рванула. Ульхар подался вперёд

и тут же разочарованно выдохнул. Под платьем воровки спрятался тонкий, но

тёплый облегающий костюмчик. Ну не идиотка же она, в самом деле, в платье под

мостами лазить!

– Ты хитра, маленькая когтистая кошечка, но, как показали загадки, я намного

хитрее. А теперь пришло время исполнить то, о чём мы договаривались, – и он

бросил взгляд за спину Альды, где на чёрном бархате неба вспыхивали холодные

звёзды. – Тем более уже наступает ночь.

Сказав так, лорд с нечеловеческой скоростью очутился возле девушки, обернул

её мощным и гибким хвостом, прижимая руки к телу и лишая возможности

двигаться, и ловким движением уложил на кровать, навалившись сверху. Прошептав

заклинание, которое вмиг парализовало все мышцы Альды, он встал на ковёр

напротив неё и принялся неторопливо раздеваться. Взломщице только и оставалось, что яростно вращать глазами, наблюдая за его действиями.

Под изорванным Альдой сюртуком и тонкой рубашкой оказалось крепкое

золотистое тело, поблескивающее чешуёй по бокам и на спине. Ульхар взялся было

за пояс брюк, но передумал, скользнул на постель, укладываясь рядом с девушкой. В

его руке сверкнул маленький канцелярский нож для бумаги.

– С детства люблю разворачивать обёртки подарков. Внутри всегда что-нибудь

невероятно сладкое или чрезвычайно интересное! А ты и то, и другое

одновременно!

Он подполз ближе, втянул ноздрями аромат нежданного «подарка» и теперь уже

совершенно точно облизнулся.

Альда подумала было, что дракон на самом деле для начала полакомится, слишком уж плотоядно он на неё поглядывал. А когда он наклонился и провел

кончиком языка по мочке уха, воровка, лишённая возможности отбиваться и

кричать, тихонько застонала.

Никогда ещё она не чувствовала себя такой беспомощной. Ей всегда удавалось

отбиться от охотников попробовать её девичьего тела. Ничего, что выглядела Альда

хрупкой, острые когти и отчаянная смелость делали её непростой добычей. А теперь

эта чешуйчатая сволочь лишила её возможности драться за свою честь. Невелика

потеря, конечно, – девственность. Да кому нужен этот странный рудимент. Не

умрет она от того, что хозяин замка совершит то, к чему все последние годы

стремились все остальные. Потерпит. В конце концов, когда в прошлом году

телохранитель одного напыщенного лорда всадил ей в плечо лезвие кинжала, было

больнее, и ничего, выжила.

Но сделалось мерзко и гадко. Альда внезапно осознала: после того, что сейчас

произойдёт, она никогда не станет близка ни с одним мужчиной. Никогда. Если

прежде в душе теплилась искорка надежды, что где-то в этом мире существуют

нормальные парни, сейчас, когда лезвие канцелярского ножа в руках Ульхара

осторожно надрезало ткань облегающей тело сорочки, эта надежда испарилась.

Альда подняла взгляд к потолку. Гад ползучий не заставит её смотреть ему в

глаза. Она сморгнула непрошеную слезинку, которая прочертила дорожку по щеке и

защекотала ухо. Всё, больше она плакать не станет – этого он от нее не дождётся!

Лорд Ульхар был, конечно, одурманен близостью юного тела. К тому же кровь

гианы делала девушку необыкновенной добычей – особенной, волнующей его

драконью сущность, невыносимо привлекательной. Тем не менее глаз он не

закрывал, а потому от его взгляда не укрылось отчаяние воровки. И крохотная