Однако вывести лучшего агента МИ-6 из состояния дзен не могло ничего, даже ядерный взрыв.

— Побочный эффект твоей новой привлекательности, — пожала Бернар плечами и изящно скользнула за столик. — Привыкай.

Кастор мрачно посмотрел на светящегося, как прожектор, парня и смирился.

— Будешь мешать, выставлю! — предупредил он, и тот согласно закивал. Кастор подозвал официанта и для верности разделил себя и Миникупера полуторалитровой бутылью виски.

— Так, давай еще раз, — нахмурилась Ирма. — Кто кого первый поцеловал? Он тебя или ты его?

— Кто кого поцеловал? — насторожился Миникупер, но и Ирма, и Кастор его проигнорировали.

— Он меня, — твердо сказал Эксархидис и взгляд его затуманился, — или подожди…. Может, я его… Ирма, я не знаю! Это что, так важно?

— Жизненно важно, — подтвердила Ирма, и Кастор, прикрыв веки, постарался как следует вспомнить ночь в парке. Пока он медитировал, Бернар благосклонно кивнула официанту, который наполнял бокалы, и закатила глаза, чтобы не видеть пускающего слюни Миникупера.

— Он меня, — произнес Кастор твердо через минуту. — Это точно. Но его салют вспугнул.

— Какой салют? — не поняла Ирма. — Какие все-таки мужики пошли пугливые… Ладно, проехали.

— Ты лучше скажи, что мне делать дальше? — в нетерпении поерзал на своем месте Кастор.

— Ничего, — огласила дальнейший план Ирма, — ровным счетом ничего. То, что он тебя поцеловал, это очень хорошо. Это говорит о том, что мы на верном пути, но даже не думай форсировать события! Стоит ему почувствовать твою заинтересованность, как все пропало.

— Но почему? — Кастор даже не пытался скрыть разочарование. Он рвался в бой, и мысль о том, что ему предстоит бездействовать, была просто невыносима. — Ну можно я сделаю хоть что-нибудь?

— Нет, — пристукнула ладонью по столешнице Ирма, заставив подпрыгнуть миниатюрную старушку за соседним столиком. — Сиди и жди его следующего шага.

— А он будет? — не поверил Эксархидис.

— Будет, — подтвердила Ирма, — если он тебя один раз поцеловал, значит, будет.

— А если не будет? — снова принялся канючить Кастор.

— А если не будет, то вот… — Бернар воровато оглянулась на Миникупера, который как раз окунул свой нос в бокал с виски, и извлекла из сумки капсулу с ядовито-зеленой жидкостью.

— Что это? — зачарованно выдохнул Кастор, и его руки сами потянулись за заветным флаконом. Ирма поколебалась, но все же разжала пальцы, и капсула оказалась у Эксархидиса на ладони. Все за столом, включая Миникупера, уставились на тайное оружие.

— Точный химический состав я не знаю, — отмерла наконец агент спецслужб, — но какой-то очень сильный афродизиак.

— Насколько сильный? — подозрительно нахмурился дотошный Кастор и шлепнул по руке Миникупера, который потянулся к капсуле.

— Десяти капель вполне достаточно. И не смей мешать с алкоголем, иначе последствия будут самые непредсказуемые, — хмыкнула Ирма и погрозила пальцем. — Имей в виду! Это на крайний случай. Только если никакой реакции от объекта не последует в ближайшие три дня.

Кастор серьезно кивнул и сжал ладонь.

— Как все сложно, — проворчал он.

— А ты как думал, — показала красавица зубы в улыбке, и официант, направляющийся к барной стойке, запнулся, засмотревшись на нее, и чуть не полетел на пол, роняя поднос с грязной посудой. Звон бьющегося стекла, прозвучал как колокол, подчеркивая трагизм последовавшей фразы: — Взаимоотношения — это война.

Совсем рядом кто-то грустно всхлипнул. Кастор перевел взгляд на Миникупера, который подпер рукой щеку и тоскливо глядел на сплошную пелену дождя за окном.

— Жалко, — пьяно всхлипнул тот. Бокал перед ним был пуст, а бутылка ополовинена.

— А ты времени зря не терял! — поморщилась Бернар, отодвигая подальше оставшийся крепкий алкоголь, но Миникупер схватился за бутылку как за спасательный круг. — Чего тебе жалко, пьяница?

— Не чего, а кого! — утер слезу тот. — Мне лорда Тирли жалко! Он такой хороший, а вы у него мужа уводите-е-е…

Невозмутимая Ирма равнодушно пожала плечами. Однако Эксархидис неожиданно испытал укол совести.

— Эй, ты чего? — потрепала его по плечу Ирма, что было ей совершенно не свойственно. Ее скорее можно было представить душащей кого-то голыми руками, чем выказывающей искреннюю поддержку живой человеческой особи.

— А что ты по поводу всего этого думаешь? — спросил Кастор, не отрываясь от созерцания потока воды за стеклом паба.

— По поводу Винса? — переспросила Бернар на всякий случай. — Тебя вроде не волновало мое мнение. Что изменилось?

— Не знаю, — Кастор оторвался, наконец, от созерцания стихии за окном. На самом деле ответ был — ему все больше нравился работодатель и все меньше затея увести у него мужа. Более мягкого и воспитанного человека, чем Чарльз Тирли, Эксархидис еще не встречал.

Ирма медлила с ответом.

— Думаю, ты в очередной раз вляпался в смазливого красавчика. Как тогда, когда потерял работу в управлении. Теперь рвешься вперед на всех парах. Ты же — борец по жизни, привык все добывать с боем. А Винс — суперсложная задача — гей, да еще и женат. Но если ты меня спросишь… — Кастор с надеждой уставился на женщину, ожидая, когда она прольет на него дождь житейской мудрости. — Он тебе на фиг не сдался. Вот только поймешь ты это, скорее всего, слишком поздно.

— А кто мне, по-твоему, нужен? — спросил Эксархидис почти шепотом, барабаня ногтями по полупустому бокалу с виски.

— Если бы я знала, — пожала плечами Ирма. — Зачастую то, что нам нужно, лежит у нас перед носом. Только подбери.

Миникупер рядом выразительно икнул и бросил на Кастора страстный взгляд. Тот решительно отшатнулся:

— Ну уж нет!

***

Эксархидис в глубокой задумчивости стоял над чашкой только что сваренного кофе и испытывал адские сомнения. В его правой руке была зажата злосчастная капсула с афродизиаком. Конечно, отведенные на ожидание Ирмой три дня ещё не прошли, но он не мог больше ждать. Ему не терпелось начать действовать и получить хоть какой-то результат, тем более что по Винсу абсолютно непонятно было, что у него на уме. Кастор ещё немного посомневался и, вскрыв ногтем пластиковую пробку, аккуратно накапал в чашку ровно десять капель. Потом немного подумал и накапал еще десять. После хмыкнул, открыл кухонный шкафчик, достал початую бутылку бренди и от души ливанул до краев чашки. Его план был прост: Винс вот уже полдня валялся на диване в гостиной и маялся от скуки, переключая каналы телевизора, тогда как Чарльз уехал по своим делам и время для совращения было очень даже подходящим. Всего-то и требовалось войти в гостиную и предложить Винсу кофе, который тот употреблял в немыслимых количествах. Что будет потом, Кастор не загадывал. Он вообще был не в состоянии думать, потому что этим утром Винс прошествовал мимо него в ванную комнату в таких вызывающих стрингах, что Кастору пришлось прижимать стояк рукой, пробираясь в уборную, а там натурально дрочить, чтобы появилась хоть какая-то возможность исполнять свои обязанности дальше. Кто-то за это должен был ответить. Поэтому Эксархидис ещё немного потоптался, испытывая внезапный, но очень сильный укол совести по отношению к Чарльзу, и решительно открыл двери в гостиную.

К его глубочайшему удивлению, на диване вместо Винса сидел не кто иной, как Чарльз Тирли. Он просматривал бумаги, веером рассыпавшиеся вокруг него из объемного портфеля, и сосредоточенно хмурился.

— А где Винс? — не очень-то вежливо поинтересовался Кастор. К слову, это был самый глупый вопрос, который может задавать телохранитель, приставленный охранять того, о ком спрашивал. Да еще и у собственного работодателя.

— Здравствуйте, Кастор, — как ни в чём не бывало поприветствовал Чарльз. Как истинный англичанин он никогда не показывал своё настоящее настроение. Казалось, случись ему встретить на улице маньяка с окровавленным ножом, он так же вежливо поинтересуется, как тот себя чувствует.

— Здравствуйте, — поздоровался Эксархидис автоматически. Взгляд Чарльза упал на чашку в его руке. Кастор тоже посмотрел на нее так, словно видел впервые. — Это мне?