Мысль вызвала у меня раздражение, и я решительно вышла из-за стола.

 — Рада видеть вас, сэр, – улыбнулась я мужчине, почти простив ему отсутствие на проповеди.

 — Мне нужны как можно более точные показатели, одежда может быть лишней, – отрезал герцог, неприязненно сверля лекаря глазами.

Тот же, выдержав его взгляд, спокойно возразил:

 — Я вполне могу с полной ответственностью гарантировать стабильность действия своего артефакта.

С этими словами он извлек из кармана прозрачный шар и подошел ко мне.

 — Я сам, – заявил жених, протягивая руку за хрупким артефактом.

На это доктор лишь иронично хмыкнул, но не стал возражать, только отошёл в сторону и, скрестив руки на груди, опёрся о стол с книгами.

Герцог подошёл ко мне и приложил холодный шар к губам. Я увидела, как он наполняется светлым дымом красного цвета, который спустя пару секунд без следа рассеялся. Взгляд жениха при этом говорил, что произошло что-то недоброе.

 — Что это значит? – спросила я, пытаясь по мимике и жестам угадать, что происходит с артефактом.

 — Что ваши родители плохо за вами смотрели, юная леди, – проворчал Хорвард сердито. – Наш поцелуй точно не будет для вас первым.

Я испуганно отпрянула, вспомнив разом все редкие визиты Шарля, наши прогулки по цветущему парку и теплые летние вечера, однако герцог удержал меня за руку.

 — Не так быстро, милая невеста.

Он бросил цепкий взгляд на лекаря, который в это время взял со стола какую-то книгу, делая вид, что полностью ею поглощён, и взялся за жемчужные пуговки моей сорочки. Ловкими движениями Хорвард расстегнул их, открывая ключицы и ложбинку между грудей. Пальцы словно невзначай скользнули по округлостям ниже, касаясь тонкой ткани, и я закрыла глаза от отвращения. Почувствовала, как холод коснулся области сердца. Секунда – и жених удовлетворённо хмыкнул.

 — Никаких чувств. Это не может не радовать. По крайней мере, сердце ваше точно свободно.

Его голос слегка повеселел, и он даже позволил мне самой поспешно застегнуть сорочку обратно. Я не успела опомниться, как герцог подошёл почти вплотную ко мне и взглянул прямо в глаза, и взгляд этот не столько виднелся, сколько чувствовался, сокрытый в тени капюшона.

 — Осталось последнее и самое важное, юная леди.

Одна рука легла на поясницу, и я вздрогнула от неожиданности. Вторая прижала шар к низу живота, слегка надавливая. В этот момент мне стало по-настоящему страшно, я перевела взгляд на лекаря, но тот по-прежнему делал вид, что его происходящее совершенно не касается. Наверняка он с таким же невозмутимым видом будет стоять даже в том случае, если герцог прямо здесь опорочит мою честь, воспользовавшись и выбросив, как старую, ненужную вещь. Ведь стоит ему сказать против меня несколько слов – и никто уже не возьмёт замуж графиню, которая не смогла отстоять собственную чистоту.

 — Ничего, – довольный результатом, сообщил герцог. – Вы прошли проверку, миледи, и теперь точно будете моей. Уже моя.

Я выдохнула. Хвала Пресветлому, всё позади! Улыбка невольно коснулась моих губ, ведь я не опорочила свою семью… Но с другой стороны, не видать мне теперь отказа от помолвки от самого герцога. 

Жених вернул артефакт лекарю, и тот принял его, словно ничего странного только что не произошло.

 — Вы вызывали меня только за этим? – спросил он, дежурно улыбаясь. – Честно признаться, я думал, здесь кто-то умирает, раз вам так срочно потребовалась моя помощь.

 — На что-то вы всё-таки годитесь, – буркнул в ответ Хорвард. Он отстранился и, упершись ладонями в подоконник, уставился в окно. – Можете быть свободны.

 — Удивлен, что ваши взгляды на невинность столь архаичны, – продолжал Юстас. – Уверен, у вас есть веская причина подвергать столь унизительной проверке дочь лорда Луи. Не думаю, что он будет счастлив узнать, что вы совершили с его любимой дочерью, не испросив его личного на то разрешения.

Сэр Стайлз со щелчком закрыл свой чемоданчик и, не дождавшись ответа, вышел за дверь, а я вновь осталась с герцогом наедине, чувствуя себя по-прежнему неуютно. Чтобы отвлечься от мыслей о скорой ночи со стариком, я принялась подбирать свою разбросанную по полу одежду. Юбку вернуть на место оказалось совсем не сложно, а вот с корсетом возникли проблемы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍  — Не могли бы вы пригласить Мелиссу, милорд? – обратилась я к жениху.

Тот покачал головой.

 — Не так быстро, милая невеста, – произнёс он негромко. Потом отшатнулся от окна и вновь приблизился, заставив меня поднять взгляд на мерцающие блики глаз.

Герцог протянул руку к корсету и забрал его. Неужели он решил сам помочь мне одеться? От этой мысли мои щеки загорелись, и я перевела взгляд на странный полуприкрытый шкаф, которого прежде в этой комнате не было. Хаорвард, заметив мой взгляд, недовольно поморщился.

 — Я должен сделать еще одну вещь, милая леди. Не спешите.

Он провел рукой по моей шее, откинул назад волосы. На его пальцах заиграл темный сгусток и начал перетекать ко мне, обвивая горло плотной петлёй.

 — Что это? – с ужасом воскликнула я, отшатнувшись и наблюдая за ожившей тёмной змеёй. Пальцы мои метнулись к шее, но тёмная материя пропускала их сквозь себя, не позволяя коснуться, нащупать край и сдёрнуть с себя страшную субстанцию.

 — То, что поможет уберечь вашу чистоту до нашей свадьбы, леди Эва. Ни один мужчина, чьи помыслы к тебе отнюдь не невинны, не сможет отныне к вам приблизиться.

Прозвучал звук защёлкивающегося замка, и в руке у мага материализовался маленький ключик. Он подошёл к шкафу, что привлёк моё внимание, и положил внутрь ключ.

Я вновь попыталась нащупать то, что появилось на моей шее – и пальцы легли на прохладный тонкий кожаный обруч. Герцог вернулся, протянул мне руку, и я нехотя вложила в неё свою. Он подвёл меня к массивному зеркалу и встал позади, словно любуясь нашим отражением.

Мой взгляд скользнул по довольному старику и приковался к ошейнику, который обвил мою шею.

Обруч верности. Артефакт, которым когда-то наделяли рабов…

"Личная собственность герцога Хорварда Кристиана", – гласила гравировка тонкой работы, и в этот момент я с ужасом осознала, почему он был так доволен собой.

ЯЛЛА

Некоторое время спустя Мелисса ушла, оставив меня отдыхать в одиночестве и пообещав, что скоро пришлёт кого-нибудь вместо себя. Я даже обрадовалась, несмотря на то, что оставаться одной было ещё боязно, но усталость и слабость брали своё. Желудок приятно грел на удивление съедобный завтрак, в стенах завывал ветер, а под тройным одеялом было тепло и уютно. На какое-то время мысли о смерти – и прошлой, и возможной будущей – отступили, позволив мне просто наслаждаться моментом.

Стук в окно раздался как раз в тот момент, когда я уже почти уснула. Негромкий короткий удар. Словно птичка клюнула. 

Сначала я не стала реагировать, но стук раздался ещё раз и ещё, и в конце концов пришлось приподняться на локте, чтобы увидеть, как прямо в стекло прилетают мелкие камешки. С большой неохотой я вылезла из-под тёплого одеяла и огляделась. На полу возле кровати оказались тряпичные башмачки, а большую тёплую шаль Мелисса принесла как раз перед выходом, намекнув на то, что если мне приспичит в отхожее место, одеваться нужно будет теплее. Узнать бы ещё, где вообще находится это самое место…

Стук в окно повторился, на этот раз в стекло прилетело сразу три камешка, и я поторопилась обуться и завернуться в шерстяной платок.

Окно, в которое прилетали камешки, выходило на длинный балкон, который тянулся вдоль особняка, а под ним виднелось раскрасневшееся от холода лицо Джосса, моего “любимого”. В растрёпанных волосах сверкали снежинки.

Окно поддалось не сразу, но я всё же сумела отворить его и склонилась над подоконником:

 — Джосс?