Мужчина – очевидно, герцог, – хмыкнул и перевёл взгляд на меня, словно только теперь осознал моё присутствие. Мне даже стало немного обидно: я была для него практически предметом интерьера всё это время, когда герцог разбирался с лекарем.

 — Леди Ялла, – холодно произнёс лорд, – вы подтверждаете слова этого человека? 

Я испуганно закивала. Не знаю, что именно мне нужно было подтвердить, но и опровергнуть ничего не могла. 

 — Лекарь, значит, – он снова обернулся к высокому гостю. – И раздели мою невесту, надо понимать, исключительно в медицинских целях?

 — Я её вообще не раздевал, – хмыкнул в ответ Юстас. – Честно говоря, застав леди в ваших покоях в таком виде, я было решил, что явился невовремя и чуть не ретировался, побоявшись вашего гнева.

Насмешливый взгляд свысока. Побоялся он, ага, так я и поверила. Странный человек: глаза говорят одно, а язык – совсем другое. 

 — Ничего не понимаю, – пробормотал хозяин покоев и скинув, с себя плащ тёмно-зелёного, благородного оттенка, набросил его на полугруглую спинку стула и закрепил края булавкой в виде колоска, чтобы тот не упал на пол. – Леди Ялла, потрудитесь объяснить?

У меня дрогнули губы, а руки буквально занемели от необъяснимого страха, словно передо мной стоял школьный директор и допрашивал насчёт какого-то страшного хулиганства, а впереди грозило самое страшное наказание – вызов родителей в школу.

 — Я п-пролила на себя… – голос мой дрожал, да и палец, которым указала на столик с остывшим ужином – тоже. – Вино ост-твляет п-пятна. Я решила замочить, пока не поздно, и…

Я развела руками, демонстрируя свой вид. Последний, чудом уцелевший подъюбник, перекосившийся корсет и бархатные башмачки, торчащие из-под юбки.

Лекарь захохотал.

 — Замочить! Платье! Эта леди не перестаёт меня удивлять! Простите, но я всё-таки обязан проверить состояние вашего здоровья, потому как сей эксцентричный поступок заставляет меня в нём сильно сомневаться! Вы, случайно, нигде головой не ударялись? – и он приблизился, не обращая внимание на то, что я отшатнулась, и внимательно посмотрел мне в каждый глаз по отдельности. Я бы отступила ещё дальше, но увы, упёрлась в столешницу. 

Настоящий герцог демонстративно прокашлялся.

 — Сэр Стайлз, должен просить вас сейчас же покинуть мои покои. Позаботиться о состоянии невесты я способен и сам.

 — Меня восхищает ваша самоуверенность, – Юстас даже не подумал прекратить осмотр. Ловко выудив из-под камзола предмет, напоминающий стетоскоп, он начал прикладывать один из его концов к моей голове, совершенно не меняясь при этом в лице. – Сколько мне известно, вместо реальной практики вы предпочитаете теоретические изыскания в собственном замке. 

 — Вон! – рявкнул герцог, жестом указав на дверь. 

Лекарь хмыкнул и, подхватив свой чемоданчик, поклонился мне и герцогу по очереди. 

 — Приятно было иметь честь поздороваться с вами, – лукаво улыбнулся он и исчез за дверью. 

 — Простите, – выпалила я сразу, как затихли его шаги, – леди Амалия велела мне сразу идти в ваши покои, как только приведу себя в порядок.

 — Оно и заметно, – хмыкнул герцог, бросив на меня короткий задумчивый взгляд, и тут же отвернулся, чтобы открыть один из шкафов со стоящими в нём книгами и коробочками. 

 — Понимаете, у меня во рту не было ни крошки… я даже не помню, сколько! Поэтому не удержалась и… простите.

Я стушевалась. Боже, вот чем я думала, когда вообще прикасалась к чему-либо в этой комнате?! Чем?! Пустым желудком?! Надо было сесть в стороночке и сидеть, пока что-нибудь не изменится. Нет ведь, приспичило стирку устроить! 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ От досады на саму себя захотелось плакать, и я глубоко вдохнула, чтобы найти в себе хоть какую-то точку равновесия. 

 — Я не буду против, если вы отужинаете у меня, – вдруг сказал герцог, так и стоя у своего шкафа. Он даже не обернулся ко мне. – Вино у вас дрянное и мясо тоже, но закуски вполне съедобны. Надо будет велеть прислуге не утруждать себя приготовлением первых блюд. Так что же вы не приступаете? Ешьте!

От такого прямого приказа голод тут же исчез, и я смущённо отвернулась. 

Герцог тем временем закрыл дверцы шкафа и подошёл ко мне – близко, очень близко, ещё ближе, чем прежде Юстас. Он властно взял меня за подбородок и изучил лицо.

 — Боишься, что еда отравлена? Правильно боишься, милочка. Нет, она не отравлена, но за свой поступок ты вполне могла бы быть предана смерти.

 — Какой ещё поступок? – выдохнула я одними губами, потому как герцог крепко держал меня за подбородок, не позволяя шевельнуться. Он прищурился, изучая меня ещё внимательнее.

 — А мне говорили, ты недалека умом. Врали, значит. На то, чтобы скрывать свои истинные мотивы, мозгов ещё хватает. Но тебя это не спасёт, леди Ялла. Не дай Пресветлый ты окажешься порченной, всю жизнь об этом жалеть будешь!

Я промолчала, неотрывно глядя в тёмные глаза.

 — Кишка не тонка, – протянул герцог, хотя я совершенно не понимала, о чём речь. – Так значит, будешь молчать?

 — Я бы с удовольствием ответила, но не совсем понимаю предмет разговора.

Он резко отпустил мой подбородок, так что пришлось сделать шаг назад, чтобы удержаться на ногах, и хмуро прошагал к столу, на котором всё ещё лежали давно остывшие блюда. Взял один из нетронутых бокалов вина, коих изначально было трое, сделал несколько крупных глотков и, вытянув салфетку из тонкой вазы, утёр ею губы.

 — Какая же дрянь. Что ж, раз ты отказываешься говорить по своей воле, будешь говорить по моей. 

У меня внутри всё похолодело, колени подкосились – и я села на ближайшую банкетку. Кто знает, что имеет в виду этот странный человек!

Его шаги отозвались эхом от стен просторной полупустой комнаты, а затем короткий взгляд в самую душу, головокружение – и тут же прошло.

 — Ну? – он грозно нахмурил брови, но смотрелся при этом не страшно, а скорее карикатурно. Может быть, будь ему лет шестьдесят, и лицо покрыто морщинами, такая физиономия и испугала бы невзначай, но на его молодом и даже в некотором смысле приятном лице такое выражение выглядело комично.

 — Что – ну? – я стоически сдерживала нервный смешок.

 — С кем ты сбежала? Насколько вы с ним близки? Не пытайся скрывать, я всё равно узнаю, но если скажешь сама, наказание будет намного приятнее.

 — Я не знаю, о чём вы говорите, – твёрдо ответила я, не кривя душой. Мне действительно было неведомо ничего, совершенно ничего, и, кажется, пришло время признаться в своей амнезии.

 — И ведь не врёшь, – удивлённо вскинул брови герцог.

 — Не вру. Признаюсь, я вообще не знаю, что происходило последние дни, лорд…

 — Кристиан, – подсказал он. Я кивнула.

 — Дело в том, что вот уже сутки я тщетно пытаюсь вспомнить хоть что-то, но при всём желании не могу помочь с вашими изысканиями.

Первое правило взаимодействия со взрослыми (или власть имущими) – всеми силами показывай, как тебе хочется оказать содействие и сделать всё-всё правильно. Конечно, в голове шевелились мысли, что, возможно, вспомнив, я захочу взять свои слова обратно. Что, возможно, я совершила нечто очень важное, и мотивы мои были в крайней степени серьёзны… но сейчас было важнее другое. Отделаться от этого герцога, выяснить, где моя спальня и отделаться от всё нарастающей головной боли. 

 — Не помнишь? – герцог задумчиво причмокнул. – Хм. Есть у меня одно средство… Не боишься открыть передо мной все свои тайны?

Боюсь. Честно-честно боюсь! 

 — Что вы хотите со мной сделать?

 — Ничего особенного, – герцог усмехнулся и вернулся к своим шкафчикам, откуда, задумавшись на мгновение, вытянул крошечный коробок. – Всего лишь верну тебе память. Ощущения не из приятных, а заклинание истины не позволит тебе соврать. Но, по крайней мере, мы покончим со всем здесь и сейчас.

 — Вы вернёте мне память? – я подалась вперёд и с трудом сдержала порыв встать и даже подойти к герцогу.