И едва замолкли последние визги умирающих, магия Лантеи начала медленно и неотвратимо рассыпаться. Скорость смерча замедлялась до тех пор, пока песчинки, лишенные энергии, не повисли в воздухе, а после с легким шуршанием не ссыпались на мостовую сплошным потоком.

   - Что происходит? Почему ты прекратила? - спросил профессор, подскочив к спутнице, которая выглядела как опустошенная и измотанная тень. Она тяжело дышала, с трудом разминая свои кисти рук.

   - Мне очень нелегко его сдерживать. Мне нужна передышка, иначе заклинание вырвется из-под контроля.

   - Твоя грязная магия просто ослабла перед верой истинного божьего служителя! - неожиданно раздался надтреснутый голос старейшины. Он склонился над распотрошенным телом одного из своих воинов и вытащил из сжатой руки погибшего измазанный в крови гладиус.

   Выпрямившись, Саркоз легко взмахнул мечом, примериваясь к коротковатому для него оружию, а после перевел исполненный яростью взгляд на две замершие перед ним фигуры. Он стоял на окровавленной мостовой, посреди изуродованных тел своих братьев и сестер, присыпанных тонким слоем золотистого песка, и ядовитый сок дурмана, еще бродивший в его крови, дарил ни с чем не сравнимое ощущение божественной милости и абсолютной защищенности. В тот момент он чувствовал, как безграничная сила пронизывала его тело и разум, ограждая от любой боли.

   - Я не знаю, какому богу ты служишь, лживая сука... Но эта магия не принадлежит Залмару. Ты чужачка. Язычница, оскверняющая своим присутствием мой дом. И я уничтожу твою гниль, именем истинного бога!

   Комендант крепости резким движением дернул фибулу у себя под горлом, сбрасывая с плечей тяжелую меховую накидку, а после кинулся к паре своих противников, взревев раненым вепрем. Профессор даже не успел подумать, как его руки, крепко сжимавшие топор палача, уже взметнулись над головой, выставляя на пути у гладиуса деревянную рукоять. Но рубящий удар был такой силы, что короткий меч с хрустом разломил преграду, и две половины топора выпали из рук Аша.

   - Уйди с дороги, кусок дерьма. С тобой я разберусь позже!

   Широкий кулак старейшины врезался в лицо преподавателя, отбрасывая не успевшего отреагировать мужчину на несколько метров в сторону.

   Ашарх со стоном проехался спиной по булыжникам, разрывая одежду и сдирая себе кожу. Из его разбитой губы и сломанного носа алым потоком хлынула горячая кровь, мгновенно залившая все лицо. Но боль не волновала профессора. Он беспокоился за безоружную девушку, уставшую после контроля над сильным заклинанием, и теперь вынужденную уворачиваться от быстрых рубящих и колющих ударов коменданта крепости, неустанно преследовавшего свою цель.

   Рука преподавателя нырнула за голенище сапога, вытаскивая на свет украденный кухонный нож, который Аш сразу же бросил на мостовую и со всей силы толкнул в сторону спутницы.

   - Нож!

   Хетай-ра услышала звон металла практически сразу же и быстрее старейшины успела отреагировать на него. Она присела, перекатываясь в сторону, и схватила оружие, ощерившись в пугающей улыбке. Теперь она могла на равных бороться с одурманенным наркотиком Саркозом.

   - Бог направляет мою руку! Тебе не избежать его гнева, язычница!

   Не собираясь сбивать дыхание ради пустого обмена любезностями, Лантея лишь плотнее сжала губы, не отводя взгляд от своего опытного противника. Она медленно танцевала вокруг грузной фигуры старейшины, наблюдая за его однотипными выпадами и готовясь нанести одну, но самую важную атаку. В какой-то момент Саркоз, сосредоточенный только на ненавистной ему язычнице, легко оскользнулся на луже крови, натекшей с трупов. Он отвлекся всего на мгновение, инстинктивно отведя взгляд в сторону, но девушке было достаточно и этой ничтожной ошибки. Чуть припав к земле, она метнулась к коменданту, крепко сжимая кухонный нож в руке.

   Острая сталь рассекла ткань и кожу как масло. Лезвие глубоко резануло плоть на животе у Саркоза, оставляя на боку чудовищную рану, края которой мгновенно заполнились кровью. Но старейшина будто совсем не заметил боли. Он стремительно развернулся, ударяя Лантею навершием меча по затылку и отталкивая ее от себя сильным пинком в бедро.

   - Змея!.. Залмар оберегает меня! Тебе не удастся убить его верного служителя! - заорал Саркоз.

   На его животе распоротыми краями зияла открытая рана, из которой кровь выходила толчками, пропитывая белоснежное одеяние. Но на лице коменданта не отразилось ни боли, ни страха. Он даже не зажимал свой бок, а, напротив, лишь еще яростнее бросился к упавшей хетай-ра.

   Лантея рывком оказалась на ногах, едва успев оправиться от шока. Если Саркоз не чувствовал боли из-за своей наркотической ярости, то победить его становилось куда более сложной задачей. Ей следовало добраться до песчаной кучи, от которой в пылу драки она оказалась на большом отдалении, и заставить божьего служителя навсегда замолчать при помощи песка.

   Судорожно зажимавший трясущимися руками свой сломанный нос, Ашарх с трудом успевал следить за всем происходившим. Но зато он стал первым, кто увидел, как со стороны крепости на площадь выбежал целый отряд арбалетчиков, которые, едва завидев своего сражавшегося командира, мгновенно приложили заряженные орудия к плечу и навели их на девушку.

   - Арбалетчики! - не своим голосом крикнул профессор, ничком бросаясь на землю и растягиваясь на мостовой.

   Саркоз сразу же отскочил на несколько метров в сторону, уходя с простреливаемой линии, а Лантея в последнюю секунду успела добежать до груды рассыпавшегося по камням песка и скороговоркой воззвать к богине. По одну сторону от нее мгновенно возникла непроницаемая магическая преграда, размером с башенный щит, которая взяла на себя всю волну коротких арбалетных болтов. Они с пружинистым звуком врезались в песчаный барьер и легко отскакивали от него. Едва первая волна закончилась, как ряды арбалетчиков сместились: вперед шагнула вторая шеренга немногочисленного отряда с заряженными орудиями. Прицелившись, они дали единый залп, который вновь отскочил от непробиваемой преграды.

   В краткое мгновение передышки Лантея движением руки развеяла плотный магический щит и проговорила очередное воззвание, на сей раз отрезая часть площади невысокой, но длинной песчаной завесой, которая отгородила ее от взора арбалетчиков и позволила выиграть несколько секунд. Это был ее единственный шанс повернуть исход сражения в свою пользу, поскольку магической энергии больше не осталось.