— У каждого из нас есть свой крест, Кайл. Дело в том, что я пыталась найти тебя только для того, чтобы уведомить. Мне ничего не нужно. Я вполне способна справиться сама.

— Я знаю. Ты думала, что уведомишь меня и свалишь. Потому что это вежливый поступок, — напоминаю я ей о том, что она сказала вчера, когда так доходчиво объяснила причины, по которым она ввалилась на вечеринку, выдавая себя за мою невесту.

— Это правильно, — соглашается она, вызывающе вздернув подбородок.

Я смотрю на нее с минуту, думая, как бы все обернулось, если бы не было так сложно. Эта ситуация. Я. Мы.

Мы выходим из моего дома на Уолнат, и я веду Дейзи, держа руку на её пояснице, в сторону 19-й улицы. Это два квартала пешком, по 19-й до Самсон-стрит, к моему постоянному месту воскресного бранча. The Dandelion — это британский паб, расположенный в старом кирпичном здании в самом центре Филадельфии. Внутри есть обязательный бар, большой старинный предмет, за которым стена заставлена бутылками со спиртным. Остальная часть помещения заполнена поцарапанными деревянными столами и несовпадающими стульями. Старые фотографии английских охотничьих собак бессистемно развешаны над красными кожаными банкетными креслами, примостившимися в углах.

Здесь уютно, и Джиджи это нравится. Она уже здесь, вместе с Керриган, сидит за ярко освещённым столом с окном, обрамленным тяжелыми цветочными портьерами.

Как только Дейзи замечает Керриган, она замирает, её шаги замедляются. Возможно, я забыл упомянуть, что мы обедаем не одни. Или не упомянул. Семантика.

— Это моя бабушка с Керриган. Мать моей матери, — бормочу я ей на ухо, хватая её за руку и таща в их сторону.

— Ты не можешь быть серьёзным. — Она отдергивает руку, но я держу её крепко и не отпускаю.

— Я Определённо серьезен, — говорю я ей, когда Джиджи и Керриган замечают наше появление, а затем все встают и начинают обниматься.

— Керриган упомянула, что у тебя есть новости, — восторгается моя бабушка, крепко обнимая Дейзи. — Я так рада за тебя, Кайл! — Она отступает назад, давая Дейзи возможность отдышаться. — Разве ты не прекрасна? Неудивительно, что Кайл так увлечен тобой.

Дейзи быстро моргает, как пресловутый олень, попавший в свет фар. Моргает, моргает. Взгляд на меня, потом снова на бабушку. Моргает, моргает.

— Называй меня Джиджи, — говорит ей моя бабушка, не упуская ни секунды. — Так меня называют Кайл и Керриган. — Дейзи кивает и повторяет имя за ней, затем выдыхает и снова смотрит на меня.

— Давайте присядем, — предлагаю я, прежде чем Дейзи решит сбежать. Я бросаю на нее быстрый взгляд, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, потому что она выглядит немного бледной. Я не уверен, что это из-за нервов или утренней тошноты, вдруг вспомнив, как быстро она перешла от нормального состояния к рвоте прошлой ночью. Она садится на сиденье у окна, я — рядом с ней, Джиджи и Керриган занимают кресла напротив нас.

Мы сидим в тишине, и тут нас прерывает официантка, предлагая кофе. Дейзи отказывается и выглядит так, будто делает все возможное, чтобы исчезнуть за меню.

Очевидно, у нее хорошо получается притворяться, только когда она главная.

К несчастью для нее, это время прошло.

— Милая. — Я обхватываю её рукой, поглаживая её плечо так, что это несомненно, должно выглядеть как любовное объятие. — Смотри, у них есть твое любимое блюдо — яйца Бенедикт. — Я понятия не имею, любит ли она яйца Бенедикт или нет, но моя семья тоже, и то, что они знают друг о друге, является приятным штрихом к фальшивой помолвке.

Она хмыкает, так, как она это делает, что это может быть выдохом, но я знаю, что это означает, что она раздражена. Затем она кладет руку мне на бедро и слегка поворачивает голову в мою сторону. Её губы изгибаются, а глаза сверкают. Но я вижу вызов за её взглядом.

— Но у них есть и другое мое любимое блюдо — французские тосты. С шикарными ванильными взбитыми сливками. — Она наклоняется, чуть ближе, играя свою роль, и после небольшой паузы добавляет: — Дорогой.

Затем она повторяет любовную ласку, которую я подарил её руке. На моем бедре. её теплая рука проводит круги все ближе и ближе к моему члену, её язык высовывается, чтобы облизать нижнюю губу, когда она подмигивает мне. Я убираю её руку со своей ноги, пока у меня не встал член на глазах у сестры и бабушки, подношу её к своим губам и целую тыльную сторону. Затем я крепко прижимаю её к себе, чтобы она не смогла нанести большего урона.

— Итак, когда свадьба? Вы уже запланировали или немного насладитесь периодом помолвки? — Джиджи приветливо смотрит на нас из-за стола. Она вся светится от перспективы моей предстоящей свадьбы. Я не видел её такой счастливой уже много лет, как будто, видя меня счастливым, она сбрасывает какой-то груз. Фальшивое счастье, напоминаю я себе. Но результат один и тот же, не так ли? Для Джиджи, и для Керриган. Для всех.

— На следующей неделе, — отвечаю я, не теряя ни секунды.

Дейзи поперхнулась. Я похлопываю её по спине и протягиваю ей стакан с водой.

У Джиджи опускается рот, затем она сжимает руки вместе и смеётся. — О, бурный роман! Любовная пара! Прямо как у твоих родителей.

У моих родителей был какой-то стремительный летний роман, как гласит история, но я не родился через семь месяцев после их свадьбы, поэтому я не думаю, что их стремительный роман был таким же, как этот.

— Дейзи не может смириться с тем, что мы так долго будем врозь. Не так ли, сладенькая? Из-за большого расстояния.

— Ну, это объясняет, почему ты не приводил её раньше. — Джиджи заливается. — Где ты живешь, Дейзи?

— В пригороде Чикаго. Напервилль.

— Симпатичное местечко, — добавляю я, как будто имею хоть какое-то представление.

Дейзи каким-то образом умудряется продолжать улыбаться моей бабушке и при этом смотреть на меня боковым зрением. Она также пинает меня под столом.

— Так как же вы двое познакомились? — спрашивает Джиджи, а Керриган отвечает: — О, да, расскажите нам!

— Мы познакомились в Бостоне, — начинает Дейзи.

— Я предложил подвезти её до Фенвея, — вклиниваюсь я. — Она отказалась после того, как намекнула, что я могу быть серийным убийцей. Но она позволила мне прогуляться с ней. — Я улыбаюсь, вспоминая. Честная, а не фальшивая улыбка. Она удивила меня, когда отказалась. Не то чтобы у меня была привычка предлагать незнакомым женщинам покататься, но она была так дерзка в своем ответе. На ней были солнцезащитные очки, которые она надвинула на голову, чтобы встретиться с моими глазами, пока она говорила. Её глаза были голубыми, а губы растянуты в улыбку, даже когда она нахамила мне.

— Вы никогда не можете быть слишком осторожны, дамы, вы знаете, как это бывает, — сказала Дейзи. — Нельзя садиться в машину к незнакомцу, даже если от одного его вида у тебя сводит живот, и ты отказываешься от всякой логики. Даже если у него самая милая ямочка, которую ты когда-либо видела, когда он ухмыляется. — Дейзи резко останавливается, внезапно заинтересовавшись своим стаканом с водой.

Возникает небольшая пауза, пока Джиджи и Керриган смотрят на Дейзи с сердечками в глазах, а Дейзи смотрит на столешницу, как будто она сказала слишком много.

— Хаха, — наконец говорит Керриган. — Как будто это когда-нибудь случится. У Кайла есть водитель, который следит за мной повсюду. Мне даже не разрешается брать Uber. — Моя сестра хмурится на меня, моя чрезмерная забота — постоянная проблема между нами.

— Ты можешь жить со мной, если хочешь, — говорю я ей. — Я могу попросить водителя доставлять тебя на занятия каждый день вместо того, чтобы сопровождать тебя, когда тебе нужно покинуть кампус. — Проблема воспитания подростка, когда ты ещё помнишь, как сам был им, заключается в том, что ты отчетливо помнишь, какими ужасными и глупыми могут быть подростки. Добавьте к этому её состояние, которое делает её потенциальной мишенью, и ей повезло, что её команда охраны настолько мала и незаметна, насколько она есть.