Лес душевых и четвертных владельцев находился также в общинном владении по ревизским душам. Пахотная земля была разверстана в 1854 г. по четвертям и с тех пор переверстки не было. «Земля нарезана сороковыми десятинами, окруженными межниками. Полосы домохозяев находятся в чересполосном владении; отрезать к одному месту не находит возможным вследствие неодинакового качества почвы и необходимости иметь общее пастбище. Выгон находится в общем владении душевых и четвертных крестьян, ограничений выпаса нет. Усадьбы душевых и четвертных по-старому – кто сколько захватил. Покос общий и луг ежегодно делится предварительно на две части – для душевых и четвертных, пропорционально всему числу десятин, принадлежащих каждому разряду владельцев»[33].
Так, например, одно Прошение на имя управляющего Саратовской палатой Государственных имуществ от 28 февраля 1863 г. было подано в органы власти (на татарском языке). Оно выражало просьбу татарских крестьян и говорилось в нем следующее: «Мы, нижеподписавшиеся Саратовской губернии, Кузнецкого уезда, Алеевской волости, дд. Бигеевой, Клявлиной, Бикбулат, Мосеевки, Умрямиевский, Яковлевки, Адельшиной и Судачек, тоже государственные крестьяне четвертные и душевные владельцы, что имеем мы во владении землею, лесом и прочими угодьями чресполосно с 1820 г. по разбору состоявшегося Кузнецкого уезда суда о даче нашей с проживающими в д. Бигеевой неслужащими дворянами Еникеевыми, Акчуриными и разных губерний и уездов купцами и мещанами в коих заключается мужского пола пока 150 душ и 38 дворов, вот почему собравшись полный мирской сход и со всего нашего согласия составили сей приговор в том, что цель каковое наше с ним владение претерпевает спор вышеупомянутых дворяночинцов разные стеснительные обиды».
Обиды, выражающие притеснение вышеупомянутыми дворянами и кузнецким купцом Абейдуллой Халитовым, несмотря на то, что «по учреждению высшего правительства для хранения строевого и дровяного лесов в даче нашей избраны из государственных крестьян полесовщиками более 22 лет выдаем из мирского сбору собираемого с одних нас жалованье четырем человекам по 15 руб. серебром, а пятый, называемый пожарный, служит без оного. Таковой расчет просим производить наравне снами, а о прошедших годах сделать расчет…». Далее приводится в документе целый список производимых издержек упомянутых крестьян, касательно заготовки дров и их оплаты.
Документ был подписан: Староста – Мухаметзян Ахмиров, а также Ш. Курмаев, С. Тимербулатов, Х. Курмаев, А. Мананов, С. Валитбадеев, Х. Сайфуллинов, Ю. Ахмедьянов и др. Подписи крестьян д. Мосеевки стоят отдельно: Староста – Айса Асанов, а также Волошин, Аитов, Алтынбаев, Музяфаров, Биктимиров, Сулейманов, Жаянов, Шабакаев, Байбеков, Кашапов и др. Далее говорилось о том, что Приговор писал вместо неграмотных по личной просьбе Биталей Абдусаямов, Еникеев. За перевод уплачено более 45 руб.[34]
Карта межевания 1778–1797 гг.
Бедные почвы Кузнецкого уезда занимали большую часть обрабатываемых земель и не могли обеспечить материальный достаток местному населению. Покупка земель русскими помещиками у татар и чувашей повлекла переселение сюда своих крепостных крестьян, а это в свою очередь способствовало возникновению полу-русских поселений, таких как Кунчерово, Пенделка, Верхозим, Могилки, Труево, Чибирлей, Тарлаково, Чирчим и ряд других. Так, татары д. Н. Елюзани и М. Чирклея продолжали владеть землей совместно с мордвой, а 12 русских семей в указанных выше деревнях владели совместно с татарами и входили в состав таких обществ. Но продажа земель посторонним лицам-инородцам (преимущественно – русским помещикам), эмиграция в другие местности, а также выделение некоторых татарских князей, мурз и купцов из остальной массы четвертных владельцев привели к значительному сокращению этой, весьма некогда многочисленной группы населения[35].
Реформа 1861 г., обусловленная освобождением крестьян от крепостного рабства, не дала им реального освобождения. Как уже было отмечено, их земли были отрезаны в пользу помещиков. Статистические данные показывает, что в 1877 г. на территории Пензенского края на всех крестьян приходилось лишь чуть более половины всего земельного фонда, а остальная половина принадлежала небольшому слою помещиков, церквям и монастырям. Помещикам принадлежали лучшие земли, а крестьянам – неугодья, которыми они практически не могли пользоваться. Земля оставалась по-прежнему в собственности государства, и крестьяне должны были выкупить ее по явно завышенным ценам.
Четвертное владение оставалось главным видом собственности на землю у татар Кузнецкого уезда, и только два общества татар совершенно утратили четвертное владение – это татары д. Исикеева и Старого Алея (Алеево) с Мансуровкою и Муратовкою. А дд. Кунчерово, Демина, Тарлаково, Ср. Елюзань, В. Елюзань, Н. Елюзань, Могилки, Сулеймановка и Аделыпина сохранили прежнюю форму землевладения. Частично перешли к общинному владению (большинство татар и часть мордвы) – Мордовский Канадей с Татарским Канадеем, Меняшев Канадеем, Б. Чирклеем и М. Чирклеем, Бигеева с Клявлиною, Бикбулатом, Н. Алеем и Мосеевкою, Б. Труевские Вершины с М. Труевскими Вершинами, Индерка с Бестянкою и Альмяшовкою, Пенделка и Погорелый Чирчим.
Следует сказать, в Пензенском крае, в Диком поле, существовал на протяжении долгого времени упрощенный порядок отвода и дачи земель. Часто границы и размеры определялись на глаз, а иногда рядовые подьячие могли по приказу воеводы проводили сыск пригодной земли для подавшего челобитчика. Эти челобитные вначале поступали в Поместный приказ. В случае удовлетворения Великим Государем прошения, то под присмотром воеводы земля выделялась на месте. Подьячие приказной избы составляли так называемые «отказные книги», а челобитчики становились полноправными владельцами этих земель. Территория нынешнего Кузнецкого и Неверкинского районов даже в нач. XVIII в. все еще представляла преимущественно «дикую степь на реке Кадада». Земли нынешнего Кузнецкого района, как, впрочем, и земли Неверкинского, Лопатинского, Камешкирского и значительная часть Городищенского и Шемышейского районов были мало заселены. Одновременно с заселением Пензенского края происходило строительство оборонительных линий, служащих для защиты Пензенского края от набегов кочевников. Последнюю линию (1688–1694 г.г.) строили от Инсара через Мокшан на Пензу, а отсюда к Кузнецку и от Пензы к Саранску, как указывалось выше, служилые люди с Ломовской и др. рубежей, большую часть которых составляли татары.
Из сведений «Списков населенных мест Саратовской губернии» (1914 г.) видно, что все татарские семьи Кузнецкого уезда имели лишь исключительно надельную, то есть выкупленную после реформы 1861 г. как свой надел землю. Ни одна татарская семья не имела иной земли, купленной дополнительно. Так, отрезки разной площади земли покупали русские, мордва, чуваши, но не татары. Но татар не зафиксировано и поселенными на хуторах и выселках, образовавшихся на этих купленных или дарственных по наследству землях. Все это говорит в целом или о бедственном материальном положении татарских крестьян на этой территории, или же о нежелании татар работать на земле, а заниматься торговлей и иными промыслами, в том числе «шабашкой».
По переписи 1886 г. в Саратовской губернии на 1 ревизскую (мужскую) душу в среднем приходится 4,04 десятин земли. Но в пересчете на одну наличную душу обоего пола приходилось лишь по 1,55 десятин. Наибольший надел был, как мы уже отмечали, у чувашей – более 7 десятин на ревизскую душу. Татары имели земли меньше, чем у мордвы, но чуть более средних значений по губернии – 4,82 десятин. Из четвертных (однодворцев) владельцев земли абсолютное большинство составляли татары, поскольку именно они составляли служилое население, а эти наделы земли получили за службу[36].
