Пока он не спеша и дотошно украшает стол, ему несколько раз кажется, что он задыхается от своих чувств, от неизвестности. Он понятия не имеет, каким будет ответ, но может быть, если Фредди прямо скажет ему «нет», Роджер сможет принять это и перестанет изводить себя догадками и нелепыми надеждами? Он не ждёт ничего от Фредди, всё, чего хочет Роджер, — это наконец-то быть честным со своим самым близким другом. Роджер неожиданно для себя осознаёт, что всю жизнь прожил во лжи, и теперь, когда он признался сам себе, будет честным открыться и перед Фредом.

Чтобы как-то отвлечь себя от беспокойных мыслей, Роджер включает на планшете то, что здесь является аналогом телевидения, переключая на канал искусства, впрочем, почти сразу замечая, что это скорее звёздные сплетни, чем реальное обсуждение музыки или чего-то подобного. Почти пятнадцать минут голограмма зеленоволосой девушки над его столом весело вещает о том, что Джон Леннон и Пол МакКартни скрывают от всех свою свадьбу, и вся эта чушь сдобно приправлена фотографиями и видео, снятыми, скорей всего, таким же варварским путём, как и те кадры с Роджером, когда он покупал для Фредди Дилайлу.

Роджер усмехается, когда видит, как Джон красноречиво показывает в камеру средний палец. Потом картинка сменяется, и ведущая начинает обсуждать личную жизнь какой-то неизвестной ему певицы, которая вроде как «нагуляла» своего ребёнка от инопланетянина. Минут через десять голова у Роджера начинает пухнуть от обилия ненужной ему информации, он уже хочет выключить эту муть, так как с сервировкой стола почти законченно.

Он запускает вверх десяток светящихся Светлячков, и те зависают почти под потолком, плавно покачиваясь и освещая стол мягким серебристым светом. Роджер настолько залипает на эту красоту, что даже не сразу слышит, что имя залетевшей от неизвестного пришельца девицы сменяется именем Фредди, и теперь перед его носом застывает голограмма, где Фред и чёртов Дэвид Боуи держатся за руки, сидя в каком-то кафе.

«Сердце легенды рок-музыки занято, об этом Дэвид Боуи сообщил своему спонсору во всеуслышание!» — сообщает ведущая, и тут же голограмма в кафе сменяется на короткое видео со звуком. Дэвид Боуи и какая-то женщина взяты крупным планом, и Дэвид произносит слова, которые сложно интерпретировать как-то иначе:

«Мы с Фредди любим друг друга!» — говорит он.

«Ещё в восьмидесятых годах двадцатого века об этой парочке ходили весьма компрометирующие слухи, но так как в те тёмные времена любовь между мужчинами считалась неестественной, им пришлось скрываться, теперь же они могут открыто заявить о своих чувствах всему миру. Так что же, нас ждёт ещё одна звёздная свадьба?» — продолжает восторженно тараторить ведущая, и глаза ее блестят от счастья как два агата, а Роджеру становится тошно.

Он резким движением выключает планшет, ему кажется, что мир переворачивается с ног на голову, а в комнате становится так душно, что нечем дышать. Он пытается взять себя в руки, но перед глазами снова и снова всплывает эта картинка, где Боуи держит Фредди за руку, и гнев застилает Роджеру глаза. Он кидает чёртов планшет в стену, но, как обычно, не происходит ничего — тот даже не разбивается, а просто отскакивает от стены, падая на пол, и плавно скользит по идеальной поверхности к его ногам, и это до того напоминает Роджеру случившуюся ссору накануне, что быстро возвращает здравый рассудок.

Желание дать этим планшетом Фредди по лицу тухнет, и Роджер про себя считает до десяти, напоминая себе, что именно его нервы и неумение сдерживать агрессию едва не стоили ему дружбы Фредди вчера вечером.

Он должен держать себя в руках!

В конце концов, ведущая сказала, что Леннон и МакКартни женаты, стоит ли ей после этого доверять? Но что если это действительно так: Фредди уже с Боуи, и Роджер опоздал? Он прекрасно знает, что где-то в душе Боуи всегда был влюблён в Фредди, да и Фредди никогда не отрицал своей симпатии к музыканту. Что если признание Роджера уже никому не нужно, и теперь, когда Дэвид тоже попал в этот мир, Роджер будет Фредди только мешать?

Роджер садится на стул, потому что ноги подгибаются, и в течение пятнадцати минут доводит себя, мысленно рисуя в своей голове свадьбу этих двоих, он представляет, как пустит себе в лоб пулю, если это действительно произойдёт, и от его внимания полностью ускользает тот факт, что пуль в этом мире больше не существует, но Роджеру все равно. У него трясутся руки, а глаза на мокром месте, когда сонный Фредди заходит на кухню.

Фредди давно так хорошо не спал. Все силы словно возвращаются к нему вдвойне, а в животе как будто летают бабочки. Фредди просыпается с улыбкой на лице, потому что их ссора с Роджером в прошлом и его дорогая Лиззи не собирается убегать от него в свою квартиру. Тем не менее у него под сердцем скребётся чёткое ощущение, что он что-то пропустил, что-то очень и очень важное. Роджер говорил с ним, прежде чем Фредди унесло на зефирных волнах в такой необходимый организму сон. Роджер говорил что-то приятное, и Фредди чувствует острое сожаление, потому что не помнит ничего, но на душе у него тепло и радостно. И еще он рад, что Роджер не считает его грязным извращенцем и позволяет ему быть рядом и дальше.

Из кухни по всей квартире разносится аромат знакомых с детства пряностей, и желудок Фредди сворачивается в узел, он совсем не наелся парой кусков пиццы, а запахи индийских блюд только ещё больше распаляют аппетит. Кажется, Роджер заказал еду, и Фредди ему чертовски за это благодарен, но первым делом он всё равно забегает к себе в комнату, чтобы избавиться от этой чёртовой одежды. Фредди быстро влезает в свободные шорты выше колена и первую попавшуюся футболку и почти что летит на кухню, ожидая увидеть там что угодно, но явно не эту прелесть.

Стол покрыт красивой красной скатертью, он пестрит от изобилия блюд, Роджер достал красивый сервиз, который Фредди сам лично напечатал для особых случаев, и купил его любимое шампанское. На столе всё ещё стоит тот прекрасный букет цветов, и под потолком сверкают яркие, волшебные огоньки, медленно перемещающиеся по периметру. Фредди хочет ущипнуть себя, ведь всё происходящее кажется ему сном.

— Ты кого-то ждёшь? — несмело спрашивает он, это точно объяснило бы всё происходящее.

Роджер поднимает на него свои прекрасные глаза, и Фредди отчётливо видит в них щемящую тоску, отчего сердце замирает от тревоги.

— Да, — тихо отвечает Роджер, и на несколько секунд Фредди умирает вновь: неужели опять?

Но Роджер грустно улыбается и добавляет:

— Вообще-то тебя, — он нервно сжимает пальцы замком и кладет их на стол, и Фредди буквально чувствует, как сильно Роджеру не хватает сигарет. — Теперь вот думаю, не зря ли?

Фредди непонимающе хмурится, он не знает, как Роджеру удается за несколько секунд разбить его на части, склеить вновь и опять разбить. Они всё время будто на русских горках: то вверх до самого неба, то вниз, как будто в ад.

— О чём ты, дорогуша, я не понимаю? — честно признаётся Фред, потому что ему уже надоело это вечное недопонимание между ними.

— Куда ты сегодня ходил, Фредди? — в лоб спрашивает Роджер, ему просто жизненно необходимо узнать правду — если Фредди соврёт, Роджер не уверен, что сможет это пережить и двигаться дальше.

Фредди нервно закусывает нижнюю губу, он не хочет говорить о своей встрече с Боуи, но у Роджера в глазах непоколебимая решимость. Фредди чувствует, что от его ответа сейчас зависит многое и он просто обязан сказать всё как есть.

— Утром мне написал Боуи, и я ходил на встречу к нему, — Фредди не понимает, отчего он чувствует себя таким виноватым, может быть, всё дело в том, что в глазах Роджера одна сплошная боль?

— Значит, это правда? — Роджер до последнего надеялся, что это лишь нелепые слухи, он не готов отдать Фредди кому-то, особенно сейчас, когда все страхи и сомнения в прошлом, когда он наконец-то набрался смелости…

— Что — правда? Я не понимаю, о чём ты говоришь, Роджер! — громче, чем хотелось, говорит Фредди.