Фредди бесит внимательный, голодный взгляд Теккера, если сначала это обескураживало, то сейчас уже успело порядком достать, к тому же он чувствует, как сильно напряжён Роджер, ему явно некомфортно, и он бы с радостью выкинул Доминика из квартиры, только волю ему дай.
— Я знаю, ты любишь оперу, — внезапно начинает Теккер, и Фредди сразу понимает, о чём пойдёт речь.
Фредди не знает, бестактность — это общая черта современного общества или личное качество самого Теккера, ведь он даже не обращает внимание на Роджера, который, к слову, всё ещё тут и не сводит с него внимательного, напряжённого взгляда.
— Я достал билеты, будет выступать кое-кто, кого ты бы точно хотел увидеть.
Фредди, если честно, даже не мучает любопытство, стоит ему только заметить, как Роджер моментально напрягается и сжимает кулаки, явно готовый в любой момент вцепиться Теккеру в глотку. Он может — Фредди всё ещё помнит, как однажды досталось Полу.
— Прости, но сейчас нет времени, завтра пресс-конференция и прочее, — Фредди понимает, что звучит неправдоподобно, но этого достаточно, чтобы Роджер не нашёл на свою задницу очередных проблем.
Теккер хочет возразить, но не успевает, так как в дверь снова звонят, и Фредди пользуется случаем сбежать. Он, конечно, не хочет оставлять Роджера наедине с Домиником, но надеется, что за несколько секунд Роджер просто не успеет поколотить их спонсора.
На пороге стоит довольный жизнью Брайан, у него в руках три бутылки пива, и выглядит он бодрым и свежим, что неудивительно — он единственный вчера толком не пил.
— Вы живы? Дики не может с кровати встать, он всё-таки превратился в цветную капусту, настоящий овощ, — смеётся Бри и суёт Фредди в руки пиво.
— У нас сегодня прямо день посещений, — улыбается Фредди и идёт обратно на кухню, где в напряжённом молчании друг напротив друга сидят Роджер и Доминик.
Фредди усмехается и со звоном ставит пиво на стол.
— Я не вовремя? — из коридора кричит Бри.
— Нет, дорогуша, как раз наоборот, — фыркает Фредди, и Брайан входит в комнату, встречаясь взглядом с Теккером.
— Оу, добрый вечер, — вежливо отзывается Мэй, и Доминик приветливо кивает.
— Привет, Брайан. Поздравляю с успешным выходом на большую сцену.
— Спасибо, — отзывается гитарист и неловко треплет рукой свои кудри на затылке, его, судя по всему, тоже напрягает общество Теккера.
К счастью, тот замечает это и встаёт из-за стола, он явно расстроен отказом, и Фредди почти что смеётся, когда видит довольное лицо Роджера. Тот не может скрыть своего ликования. Сдержанность никогда не была лучшей чертой их барабанщика.
— Ну что же, спасибо за тёплый приём, но я, пожалуй, пойду.
— Я провожу, — вызывается Роджер, и Доминик кидает на Фредди раздосадованный взгляд, он очень хочет побыть с ним наедине, но к Фредди, как оказалось, не так просто подобраться. Впрочем, он стоит любых усилий.
— Я позвоню, — кидает он Фредди, прежде чем уйти.
Только когда за Теккером закрывается дверь, Фред с облегчением выдыхает.
— Смотрю, он не сдаётся, — понимающе улыбается Брайан.
— Он достал меня, честное слово, — устало вздыхает Фред и массирует пальцами виски.
— Достал, — дублируя Фредди, бросает Роджер, как только возвращается на кухню.
Брайан смеётся: ему интересно, замечали ли эти двое хоть когда-нибудь, что мыслят одинаково. Брайан знает, что, когда люди проводят много времени вместе, они перенимают привычки друг друга, у него так было с Анитой, и Фредди с Роджером иногда выглядят как самая настоящая семейная пара. Только когда Фредди не стало, Брайан начал замечать в Роджере до боли знакомые жесты и манеру говорить. Это было больно и хорошо одновременно.
— Где Джон? — спрашивает Роджер, с наслаждением глотая прохладное пиво.
— Там тяжёлый случай, — смеётся Бри.
— Не удивительно, Белиша никогда не умела пить, — фыркает Фред.
Фрэнк звонит часов в десять вечера, и Фредди включает видеосвязь, чтоб они могли говорить все втроем. Фрэнк сообщает, что пресс-конференция назначена на 17:00, а также уговаривает ребят на небольшую фотосессию утром. Бри сомневается, что Дики захочет фоткаться с опухшей физиономией, но Фрэнк уверяет, что современные медицинские средства быстро поставят их всех на ноги, стоит только сделать заказ в ближайшей аптеке.
Никто из ребят на самом деле даже не подумал об этом, пытаясь бороться с похмельем по старинке. Фрэнк говорит, что это частая ошибка всех новичков, которых он встречал тут немало, и советует им несколько препаратов, которые Фредди тут же и заказывает. Фрэнк на самом деле чудо, и Фреду он нравится сегодня еще больше, чем вчера. Они тепло прощаются, и единственное послевкусие их общения — это напряженный взгляд Роджера.
Фредди не понимает, почему Роджеру не нравится Фрэнк, и в который раз обещает себе поговорить с ним, но не сегодня и не завтра, потому что после утреннего разговора ему нужен перерыв. Они болтают почти до полуночи, напряжение постепенно отпускает, и Фредди уже не чувствует себя ходячим трупом. Он идёт провожать Брайана, а когда возвращается, видит умилительную картину: Роджер, пыхтя и возмущаясь, засовывает большой букет роз в утилизатор.
— Пафосный, заносчивый мудак, — сопит Роджер, с удовольствием наблюдая, как ненавистные цветы пропадают без следа.
Фредди смеётся.
— Ну, цветы в этом не виноваты.
Роджер заливается краской, когда встречается взглядом с Фредди. Он понимает, что выглядит сейчас полным придурком.
— Они тебе всё равно не понравились, — оправдывается он.
— Это первый букет в этом мире, — поясняет Фредди, он намерено подшучивает над Роджером, ему нравится смотреть, как на бледных щеках проступает румянец.
— Если ты хочешь цветы, я куплю тебе букет получше, — бурчит Роджер быстрее, чем успевает подумать. Боже, ему нужно быть менее очевидным.
Теперь приходит очередь Фредди заливаться краской.
— А знаешь, я хочу, — Фредди произносит это с юмором, но где-то глубоко в душе надеется, что Роджер выполнит своё обещание.
Роджер только краснеет ещё больше, бурчит что-то вроде «спокойной ночи» и убегает в свою комнату. Фредди тоже отправляется спать — завтра их ждёт пресс-конференция, а для этого всегда нужно много сил. Он ненавидит общаться с журналистами, но надеется, что всё пройдёт гладко.
1983
Роджер, конечно, гордый, с этим не поспоришь. И он упрям, словно сто ослов — не сдвинешь с места, если не захочет. Гордость вкупе с упрямством делают его чуть ли не самым невыносимым человеком на свете. Роджер никогда не идёт на уступки и не наступает своей гордости на горло, он гордится этим, а потому совсем не понимает, какого хрена он стоит около огромного особняка Фредди, если тот даже не считает нужным отвечать на его звонки.
Роджер убеждает себя в том, что это всего лишь злость — он просто хочет хорошенько вмазать Прентару за то, что тот хватает трубку каждый раз, когда Роджер звонит Фредди. В последний раз сукин сын перешёл все границы, когда послал его по всем известному адресу, Роджер просто не имеет права спустить ему всё с рук. Достаточно того, что из-за Пола жизнь их группы висит на волоске, Роджер прекрасно знает, что сольный альбом был далеко не идеей самого Фредди, хоть этот наивный идиот и считает иначе.
Роджер слишком долго держал себя в руках. Может быть, он виноват перед Фредди и не имеет никакого права влезать в его жизнь, но в том, что Пол Прентар — скользкий мерзавец, Роджер уверен наверняка, и он мечтает наконец-то проехаться по этой усатой морде кулаком.
Громкая музыка бьёт по ушам даже на улице, люди внутри громко разговаривают и смеются, Роджер отчего-то уверен, что людей там не меньше сотни и все они пользуются Фредди как хотят, а он позволяет, что больней всего. Он не успевает постучать, так как дверь буквально распахивается, чуть ли не слетая с петель, и оттуда вываливается совершенно обдолбанная парочка полуголых мужиков, Роджер едва успевает отступить в сторону, избегая нежелательного контакта, впрочем, эти двое его даже не замечают. Роджер пользуется случаем и быстро проскальзывает внутрь, морщась от спёртого запаха дыма, алкоголя и пота. Роджеру больно, он не представляет, как Фредди, аккуратный Фредди, который каждый вечер складывал свои вещи идеальной стопочкой и пилил Роджера за разбросанные по дому шмотки, позволил превратить свой дом в самый настоящий притон.
