— Лиззи, дорогая, ты точно уверена? — с придыханием спрашивает Фред, взглядом останавливаясь на твёрдом члене Роджера, с соблазнительной капелькой смазки на головке. Если Роджер хочет остановиться, лучше бы ему сделать это сейчас.

— Подождём ещё двадцать лет? — язвительно отзывается тот.

Фредди усмехается: что же, если его Лиззи уже язвит, значит, в обморок от страха падать точно не станет.

— Плохая девочка, — фыркает Фред и с громким стоном втягивает в рот розовый сосок.

У Роджера пальцы на ногах поджимаются, и он мычит что-то невразумительное, пытаясь стянуть с Фреда абсолютно никому не нужную сейчас футболку. Фредди поддаётся, и та улетает куда-то на пол. Он спускается дорожкой поцелуев ниже, горячо дышит на покрасневшую от прилива крови головку и, по-дьявольски усмехаясь, поднимается чуть выше, поочередно целуя выпирающие тазовые косточки. Роджер раздражённо шипит и больно тянет Фредди за волосы, направляя его голову к своему изнывающему без внимания члену. Фредди неуклюже стягивает с себя штаны прямо ногами.

Роджер такой нетерпеливый, немного дерзкий и наглый, именно такой, каким он его полюбил, и Фред ловит какой-то неземной приход, когда медленно берёт его член в рот до основания и с причмокиванием выпускает обратно, облизывая по всей длине. Роджер скулит своим охренительным фальцетом и цепляется Фредди в волосы до того сильно, что кажется, прямо сейчас вырвет их с корнем. Фред с трудом протягивает руку, чтобы дотянуться до смазки, и, не отвлекаясь от процесса, выдавливает её себе на пальцы.

Он снова заглатывает глубже и на пробу пробирается пальцем между ягодиц, обводя указательным пальцем колечко ануса, впервые не чувствуя сопротивления. Роджер весь плавится в его руках словно воск, и Фредди с замиранием сердца надавливает на сфинктер, чувствуя, как палец свободно проникает внутрь на пару фаланг, Роджер внутри горячий и странно влажный. И только в этот момент до Фредди доходит.

Он выпускает член изо рта и поднимает на краснеющего, лохматого Роджера хитрый взгляд.

Роджер неловко мечется взглядом по комнате, и щёки его алеют ещё пуще прежнего.

— Так вот почему ты пропал в ванной почти на час? — усмехается Фред.

— Заткни… — пытается сказать тот, но захлебывается собственным вздохом, потому что Фредди нагло вводит палец до самого конца, а за ним и второй, с наслаждением чувствуя, как плотно сжимается вокруг него Роджер, не ожидавший такого.

— Что ты говоришь? — фыркает Фред, лаская Роджера изнутри, без труда нащупывая бугорок простаты.

Роджер не переставая дрожит и тяжело дышит от каждого движения его пальцев в себе, его глаза широко распахнуты и с удивлением смотрят в потолок невидящим взглядом, а рот беззвучно открывается. Для него это действительно неожиданность — то, как реагирует его организм на прикосновения там, и все эти волшебные точки, которые нашел Фредди, практически мгновенно заставляют его неметь и таять.

Фредди целует его приоткрытые губы, чувствуя, как Роджер начинает легко подаваться навстречу его рукам, и добавляет третий палец — и с губ Роджера наконец-то срывается стон. Он скулит и стонет, закусывая уже истерзанную нижнюю губу, и сам двигает своей соблазнительной задницей навстречу, отчего у Фредди в голове взрываются фейерверки — ему так часто снились подобные сны, но реальность, она совершенно другая, никакая фантазия не могла бы нарисовать такого. Роджер до того развратный и трогательно милый одновременно, что Фредди разрывается от противоречивости чувств. Хочется затрахать Лиззи до потери сознания, а потом долго-долго целовать искусанные губы и шептать слова любви.

— Я сейчас, не могу больше, — чувственно шепчет Роджер, когда в нём оказывается уже четыре пальца.

— Нет уж, дорогуша, так дело не пойдёт, — прерывисто отзывается Фредди, он мягко оглаживает Роджера изнутри и вынимает пальцы.

Роджер разочарованно стонет, пока Фредди поднимается выше и закрывает его рот горячим поцелуем.

— Помоги мне, — просит он и вкладывает Роджеру в руки тюбик смазки.

— Да ты издеваешься? — немного нервно бросает Роджер, он почти в бессознательном состоянии и единственное, чего он хочет, это чтобы Фредди-чёртов-Меркьюри наконец-то трахнул его.

Фредди в ответ только многозначительно приподнимает бровь, давая понять: сегодня они играют по его правилам, и Роджер, конечно, сдаётся. Он выдавливает себе на руку смазку, обхватывая напряжённый член Фредди, ведёт вверх и вниз, чувствуя, как гладко тот скользит в руке. Роджер не сводит глаз с Фредди, впитывая в себя яркие эмоции, проступающие на его лице: тот закрывает глаза и тяжело дышит приоткрытым ртом. Роджер проводит языком по выпирающим передним зубам, которых так стеснялся Фредди и которые так нравятся Роджеру, и снова целует его.

Фредди готов кончить прямо сейчас, но это не то, что ему нужно, он обязан узнать, каково это — сделать Роджера полностью своим. Он немного отстраняется и мягко разводит стройные, длинные ноги Роджера в стороны, открывая себе восхитительный вид на сжавшееся колечко мышц.

Роджер снова чувствует, как на него накатывает паника и всё тело покрывается мурашками от холода. Ведь пальцы — это одно, а вот этот огромный детородный орган перед ним — совсем другое.

Фредди нежно оглаживает внутреннюю сторону его бедра и смотрит на Роджера так, словно тот какое-то божество. Этот взгляд пробирает до костей, Роджер не знает, чем заслужил его после всего, что он сделал, но Фредди продолжает смотреть на него с таким благоговением, будто Роджер безгрешный, непорочный ангел.

— Я люблю тебя, — выпаливает он слишком неожиданно для себя.

Роджер понимает, что его любовь не сравнится с любовью Фредди, но меньшее, что он может сделать — это любить его взамен так сильно, как может, и уж точно не стесняться этого. Фредди же весь словно загорается изнутри от этих слов, и глаза его блестят так ярко, словно самые прекрасные звёзды.

— Я тоже, Роджер. Больше жизни, — серьёзно отвечает Фред и замирает, не в силах пошевелиться.

Роджер неловко ёрзает на простынях и успокаивается, ему становится хорошо, потому что это Фредди и с ним просто не может быть по-другому. Какого чёрта он вообще переживал?

— Так мы будем трахаться или как? — фыркает он несколько секунд спустя.

Фредди в ответ пару раз удивлённо моргает, а потом счастливо, расслабленно смеётся.

— Как скажешь, Лиззи, — тянет он и медленно входит в такое желанное тело.

Но член — это нихрена не пальцы, потому что он гораздо длиннее, у Роджера чувство, будто его на части рвут раскалённым железом, и он до крови закусывает губу, пытаясь справиться с болью. Фредди мгновенно замирает и немного сдает назад, давая время привыкнуть. Он знает, как это бывает в первый раз, поэтому держит себя в руках, не желая неосторожным и резким движением причинить лишнюю боль. Больше, чем получить собственное удовольствие, он хочет доставить его Роджеру, ведь это его первый раз, и он просто обязан быть прекрасным для него.

— Расслабься, милый, не зажимайся так, — шепчет прерывисто Фред, оставляя на любимом лице короткие поцелуи. С него градом течет пот, только ему известно, скольких усилий ему стоит держаться и не двигаться.

— Легко сказать, — шикает Роджер довольно-таки агрессивно.

— Будет очень хорошо, я обещаю, — улыбается Фредди и сжимает пальцами член Роджера, отвлекая его от неприятных ощущений.

Роджер фокусируется на длинных, ласковых пальцах и кивает, давая разрешение продолжать. Фредди проникает медленно, мелкими толчками, постоянно сдавая назад, раскачиваясь как на качелях, не спеша увеличивая амплитуду движений и неподвижно замирая каждый раз, когда Роджер беспокойно морщит свой нос. Каждое такое движение словно пытка и райское наслаждение одновременно. Фредди почти молится всем богам, когда наконец входит до самого упора, ему невероятно хочется нарастить темп, но все, что он себе позволяет, это снова немного сдать назад и заново толкнуться вперед, более резко, чем до этого.