— Что он сказал, Роджи?

— Скажи мне, Бри, то, что Фредди чувствовал ко мне, я действительно не замечал или Роджер сказал всё это специально?

Брайан не может сдержать горькой усмешки. Забавно, что спустя столько лет Роджер всё же понял.

— Ты ведь уже знаешь ответ, Роджер, — отвечает Мэй.

Фредди был влюблён. Брайан понял это почти сразу, может быть, потому что понимал его слишком хорошо, а может быть, Фредди не особо и скрывался. Брайан вообще-то ревновал поначалу, ведь как-то незаметно Роджер с Фредди стали едва ли не ближе, чем Роджер с ним, и это произошло так быстро, что появилась зависть, ведь они с Роджером прошли уже так много, а Фредди всего за каких-то пару месяцев вытеснил его на второе место.

Но потом, с годами, все эти чувства заменило другое — жалость. Брайан знает, что жалость - дерьмо редкое, но Фредди был так наивно, безудержно влюблён, что в какой-то момент Брайан понял, что был бы даже рад, влюбись Роджер в ответ.

— Боже, какой же я мудак, Бри, — задушено шепчет Роджер, до боли цепляясь пальцами в свои лохматые волосы.

Роджер весь дрожит и явно готов в очередной раз окунуться в самобичевание.

— Иди сюда, — тихо просит Брайан, и, в противовес своим словам, сам притягивает Роджера ближе.

Он снова обнимает его, пытаясь через эти прикосновения передать всё своё тепло, дать понять, что Роджер не виноват, в конце концов, он ведь мысли читать не умеет, а Фредди так и не сказал, так и не признался, даже когда терять уже было нечего. Впрочем, разве он хоть чем-то лучше.

— Ты не должен брать на себя так много, ты, в конце концов, не Атлант, чтобы на себе весь мир тащить. Мы все в чём-то виноваты друг перед другом и у каждого из нас были секреты, которые в итоге сыграли против нас. Не вини себя во всём, мы все проебались в чём-то, но у тебя ещё есть возможность эту жизнь по-другому прожить. Я сделаю всё, чтобы ты вернулся домой, обещаю, — шепчет Брайан куда-то в светловолосую макушку.

Сердце Роджера заполошно бьётся в груди, и Брайан отсчитывает удары, пытаясь запомнить этот момент, чтобы в тот день, когда глаза его закроются в последний раз, он понимал, что всё было не зря, что где-то там Роджер счастлив.

— Я люблю тебя, — тихо, на грани слышимости, бормочет Тейлор, но Брайану этого достаточно.

Роджер говорил это лишь дважды, и Брайан эти моменты бережёт как самое ценное сокровище. Первый раз был после их первого большого концерта. Роджер, румяный, с блеском в глазах и разгорячённый после сцены, обнимал так крепко и, кажется, даже беззвучно плакал от переизбытка эмоций, они ведь так долго к этому шли. А второй раз был в восемьдесят шестом, в тот день, когда они узнали о болезни Фредди. Этот момент радостным не назовёшь, но, наверное, именно в тот день они все в полной мере осознали, как на самом деле они дороги друг другу, как срослись за эти годы в единый организм, до того, что одно сердце на всех, и как будет больно это сердце однажды разорвать на куски.

— Я тоже, Роджи. Я тоже, — Брайан всегда вкладывает в эти слова гораздо больше, чем Роджер может понять, но это не так важно, по крайней мере, не теперь.

Когда они ложатся в кровать, Брайан думает, что уснёт как только голова коснётся подушки, но не тут то было, он не может сомкнуть глаз всю ночь, только смотрит, не отрывая глаз, на длинные ресницы, тонкие, розовые губы и лохматые белые волосы, в беспорядке разбросанные по подушке.

Брайан должен исправить всё, что сделал по собственной глупости. Спасти тех, кто дорог, ведь себя, наверное, уже не получится. Впрочем, Брайан смирился и научился с этим жить. Только бы Моррисон смог найти что-то, что поможет понять, почему весь план пошёл наперекосяк.

***

Брайану кажется, что он только уснул, когда его будит телефонный звонок. В комнате всё ещё темно, но дождь, кажется, поутих, только ветер тихо подвывает за окнами. Брайан словно выныривает из мутного небытия, не сразу соображая, где он вообще находится, пока не утыкается взглядом в светловолосую макушку, пропахшую этим знакомым до мелочей запахом красного Мальборо.

Причудливые тени падают на красивое лицо, освещённое подсветкой от мобильного, и только в этот момент Брайан в полной мере осознаёт, что разбудил его именно телефон. К счастью, тот переключён на беззвучный режим, и виброзвонок не мешает утомлённому Роджеру крепко спать.

Внутренние часы подсказывают, что сейчас не больше пяти утра, и кому приспичило звонить в такое время, непонятно. Брайан решает для себя, что убьёт Тейлора, если это он всё ещё не может угомониться со своими бесконечными звонками. Но, к счастью, или сожалению, его подозрения не оправдываются. Номер, с которого ему звонят, скрыт, и Брайан слишком резво для своего возраста подскакивает с кровати.

Он выходит на лоджию, плотно прикрывая за собой дверь, и отвечает на звонок. Линия автоматически переводит его на зашифрованный канал. Брайан не сильно удивляется, когда на том конце слышит недовольный, но взбудораженный голос Моррисона.

— Я, как всегда, оказался прав, поэтому Вам лучше бы поскорее приехать в офис, а ещё лучше - сделать это прямо сейчас, — без лишних церемоний заявляет тот.

Вообще, Брайан не верит в плохое предчувствие, ибо это совсем не научно, разве что если объяснить этот феномен слишком быстрой работой мозга. Но сейчас он почти уверен, что надвигается какое-то невообразимое дерьмо. Такое с ним бывает не часто, но в этот момент остро как никогда.

— У меня нет машины для телепортации, Мик, — отвечает Брайан, — что-то произошло? Ты нашёл, что искал?

— Конечно же, я нашёл, — с присущим ему самодовольством фыркает Моррисон, — но, кажется мне, вам это не понравится. Впрочем, мне оно тоже не по душе, если мягко выражаться.

Брайан чувствует, как всё тело сковывает напряжением, словно он маленький зверёк, загнанный в угол голодным тигром.

— Наш просчёт или…?

Моррисон хмыкает на том конце связи и, кажется, роется в каких-то бумагах. Он судя по всему, так и не ложился. Впрочем, иногда Брайан на полном серьёзе задумывается, спит ли тот вообще?

— «Или»…охренеть какое «или». Но, как вы понимаете, разговор не телефонный. Так что ускорьтесь!

Мик бросает трубку быстрее, чем Брайан успевает ответить хоть что-то, хотя, с другой стороны, что тут вообще ответишь.

Дело дрянь, и Брайан понимает это хорошо, пусть даже пока что в полной мере не знает, что произошло. У него были предположения, но все они, по правде говоря, далеки от оценки “хорошо”. Брайан в принципе думает, что в этой ситуации хорошего крайне мало, но звонок Моррисона будто все его худшие ожидания наружу выворачивает. Поэтому ему, видимо, и правда лучше поспешить. Неведение пугает куда больше, а Брайан по своей натуре любит всё знать.

Он решает не будить Роджера, в конце концов, у того выдался поистине конченый день, и в первую очередь ему не помешает хорошенько выспаться.

Брайан не знает, насколько затянется его поездка, а потому оставляет Роджеру на столе дубликат ключей и чиркает по старинке короткую записку о том, что ему пришлось срочно отлучиться по делам. Его невольно настигает ностальгия, сколько таких коротких записок, начёрканных неаккуратным почерком Роджера, лежат у него в одном из ящиков стола. Ещё одно маленькое напоминание о давно прошедших днях. Чёрт возьми, как же давно это было. Брайан только сейчас понимает, что почти забыл, как было здорово делить всё пополам.

Впрочем, ударяться в воспоминания времени нет. Он быстро одевается и покидает квартиру, чувствуя, как внутри поднимается тревога и ожидание чего-то нехорошего.

***

Роджер просыпается ближе к обеду. Он всё ещё чувствует себя раздавленным, несмотря на то, что наконец-то смог нормально отдохнуть. Роджеру кажется, что его немного знобит, а ещё жутко болит голова, впрочем, разве его прогулки под дождём могли закончиться чем-то другим? С другой стороны, всё это волнует его в самую последнюю очередь. В мыслях всё ещё хаос, а на сердце будто тонны металла взвалили. Только теперь Роджер в полной мере понимает, что неведение - благо для одного и боль для другого.