Существо с угрожающим видом поднялось, словно жидкая дубина; страшный столб воды вздымался все выше и выше. Затем водяной резко дернулся влево, вправо, начал вращаться вокруг своей оси и покачиваться в гипнотическом танце, словно чудовищная полупрозрачная змея.

– О нет! – простонал Реджис, решив, что враг сейчас бросится на него; он знал, что у него не осталось сил спасаться бегством.

Но вместо того, чтобы атаковать, диковинная тварь нырнула обратно и скрылась за бортиком резервуара, расплескав по полу воду. Внезапно она снова взметнулась вверх, на сей раз совсем невысоко, и исчезла. В последний, третий раз водяной попытался выбраться из ванны, но безуспешно – казалось, пузыри, бурлившие внутри тела чудовища, вынуждали его сдаться.

Реджис в полном недоумении помотал головой. Может быть, это какое-то колдовство? Ему так не показалось; скорее, чудовище почувствовало себя нехорошо… оно… икало?

Он взглянул на флягу с зельем, по-прежнему зажатую у него в руке: это был «опьянитель».

Хафлинг вытаращил глаза и потрясенно уставился на резервуар, полный пузырящейся, икающей воды!

Реджис пополз к противоположной стене, прочь от водяного чудовища, но сделал при этом крюк, чтобы подобрать свой драгоценный кинжал. Он обнаружил его торчащим в полу – острое магическое лезвие без труда вошло глубоко в щель между досками. Хафлинг не сразу сумел извлечь клинок и в конце концов выдернул его вместе с куском дерева; завладев кинжалом, он устремился к выходу из проклятой комнаты.

Однако странный блеск заставил его задержаться, и хафлинг в очередной раз вытаращил глаза, глядя на щель в полу; он понял, что на самом деле пол комнаты был устлан золотом!

Реджис принялся ковырять доски кинжалом, торопливо откалывал щепки, отшвыривал их в сторону. Наверное, ни одна голодная собака с такой яростью не откапывала кость на помойке.

И вот наконец Реджис выломал пару половиц и погрузил руки в золото: он зачерпывал пригоршни золотых монет, ощупывал и осматривал слитки золота и платины. Здесь были и драгоценные камни, и жемчуг, и великое множество всевозможных дорогих побрякушек. Хафлинг, хихикая, начал набивать свой кошель; он знал, что, пересыпав драгоценности в магический мешок, может опустошить всю сокровищницу. Настроение у него резко улучшилось, мысли о неминуемой смерти испарились и сменились радужными мечтами о быстром и легком обогащении.

Он продолжал сгребать в кучу ценности, весело мурлыча себе под нос, пока не услышал у себя за спиной чей-то голос:

– Ну что, попался, маленький жадный хомяк? И кто бы мог подумать!

– С твоей стороны разумно было бы вызвать Мать Шакти Ханцрин к себе домой, – обратилась Эскавидне к Матери Жиндии Меларн, явившись к ней в Мензоберранзане.

Мать Жиндия в изумлении посмотрела на двух йоклол. Шакти навещала Жиндию в этом зале всего два дня назад. Она в последнее время стала частой гостьей в Доме Меларн, поскольку Жиндия снабжала Ханцринов новыми и исключительно ценными товарами для торговли с жителями поверхности. Эти ювелирные изделия прекрасной работы заключали в себе нечто большее, чем можно было подумать на первый взгляд.

– На что ты намекаешь? – с подозрением произнесла Жиндия.

– Весьма вероятно, что Мать Шакти сможет обеспечить тебе неожиданную поддержку в охоте на это существо, До’Урдена, восставшего из мертвых, – пояснила Эскавидне. – Она обзавелась могущественными союзниками на поверхности.

Мать Жиндия покачала головой и фыркнула. Недавно они уже проходили нечто в этом роде, и она не получила от этого никакой выгоды – совсем наоборот.

– Ты все увидишь и поймешь, – пообещала Эскавидне. Она бросила взгляд на свою «соратницу» – йоклол, кивнула, и обе исчезли в ослепительной вспышке. Демонические создания моментально перенеслись через несколько уровней существования прямо в вестибюль тронного зала Госпожи Ллос.

– Это будет забавное представление, – пообещала Эскавидне, когда они вернулись.

Йиккардария не испытывала абсолютной уверенности в том, насколько правильна выбранная ими стратегия, хотя ей ужасно хотелось отплатить Ивоннель и остальным за их вероломство. Но она не стала возражать и лишь добавила:

– Надеюсь, это представление окажется достаточно познавательным, сестра, потому что только ценные сведения развлекают Паучью Королеву по-настоящему.

Эскавидне хихикнула; смех сменился бульканьем, а затем хлопаньем лопающихся пузырей грязи – она принимала свой истинный облик.

По обе стороны от входа в сокровищницу стояли два человека; один держал в руке булаву, второй – меч. Они походили на Маргастеров – такая же бледная кожа, черные, как смоль, волосы – но эти двое были высокими и крупными. Очевидно, в их жилах действительно текла кровь варваров Утгарда.

Реджис быстро огляделся, оценивая свою позицию в помещении и количество шагов до двери и стен.

Маргастеры двинулись вперед…

…А хафлинг подпрыгнул и швырнул свой магический «факел» в живой фонтан. Неизвестная тварь мгновенно проглотила факел, и в комнате значительно потемнело. Реджис сделал вид, что собирается бежать влево, а сам метнулся вправо; и так, двигаясь зигзагами, он становился все ближе к двум здоровякам и к двери.

Очередной бросок влево, затем прыжок вправо, и вот хафлинг, ловкий, как белка, проскользнул между воинами. Однако радость от успешного маневра моментально улетучилась: враги, не теряя времени, бросились в погоню.

Реджис практически ничего не видел в полумраке, но выбора не было – пришлось пойти на риск. Подбежав к двери, он постарался подпрыгнуть как можно выше, ухватился за стержень маятника прямо над лезвием, и механизм вынес его в коридор. Очутившись снаружи, хафлинг вытянул ноги вперед, уперся в стенку и оттолкнулся изо всех сил, так, чтобы маятник полетел назад, в дверной проем. В следующий миг он разжал пальцы, шлепнулся на пол, тут же откатился в сторону, вскочил на ноги и выхватил клинки.

В сокровищнице вспыхнул факел. Маятник полетел обратно, на хафлинга, и снова вернулся в комнату. Едва гигантское лезвие скрылось в дверном проеме, в коридор выскочил первый Маргастер и устремился на Реджиса.

Маленький шпион держал наготове кинжал, но не собирался использовать его по прямому назначению без крайней необходимости. Он быстро отломил одно из боковых лезвий и ловким движением кисти швырнул его в наступавшего воина. На лету это приспособление для захвата вражеского оружия, выполненное в форме змеи, превратилось в настоящую змейку. Угодив на грудь человеку, змейка поползла вверх, обвилась вокруг его шеи, словно живая удавка, и начала душить жертву. В тот же миг за спиной у Маргастера возник ухмыляющийся призрак, дух, обитавший в зловещем оружии; призрак со сверхъестественной силой потянул за удавку и без труда сбил могучего воина с ног. Несчастный растянулся на полу.

Но еще прежде, чем тело стражника коснулось каменных плит, хафлинг швырнул точно такой же «снаряд» в следующего противника. Второй Маргастер рухнул на пол, выпустив факел из пальцев; и как раз в этот миг вернувшийся маятник ударил беднягу сзади по ногам.

Реджис поморщился, увидев глубокие кровавые раны на бедрах несчастного, и нахмурился еще сильнее, когда взгляд его упал на двух смертоносных ухмылявшихся призраков. Он пришел сюда вовсе не за тем, чтобы убивать.

С другой стороны, умирать он тоже не собирался.

Реджис сделал несколько шагов в сторону сокровищницы. После столкновения с телом воина маятник наконец остановился, и ничто больше не мешало хафлингу войти. Но внезапно Реджис замер. Бросив взгляд в туннель, он решил, что этот путь тоже не подходит. Ему необходимо было выбраться из подземного лабиринта, но проблема заключалась в том, что ему вовсе не хотелось нырять в канал с ледяной водой, да еще с преследователями на хвосте. Он не имел ни малейшего понятия, существует ли другой выход из подземелий замка.

Он подошел к первому из пойманных в ловушку воинов. Маргастер беспомощно дергался, и лицо его уже посинело. Реджис остановился и помедлил, внимательно разглядывая жертву.