– Кажется, получается… – неуверенно пискнула Даша.

– Умница. Продолжай держать этот образ, а теперь мысленно произноси заклинание…

Не сразу, но нехитрые манипуляции возымели действие. Регина почувствовала, как её замшевые сапожки до колен потеряли опору. Приятное чувство невесомости расслабило тело. Она даже руки расставила в стороны, чтобы насладиться ощущением эфемерности.

Полёт начинался вертикально: медленно, плавно, но постепенно переходил в горизонтальную плоскость. Как славно, что она сегодня в приталенной юбке-карандаше, ничего не задирается. В последнее время Фокс носила только такой официальный прикид. Несолидно всё же преподавателю щеголять перед учениками в подранных джинсах.

– Отлично, очень-очень хорошо… – чувствуя, как её покачивает на воздушных волнах отозвалась Регина. – Держи контроль. Не ослабляй хватку… – она бы, конечно, с удовольствием пролетала бы так весь день, уж больно невероятные ощущения, но урок надо продолжать. – А теперь плавно опускай…

Что-то громко хлопнуло, как если бы со всей дури долбанули по гелиевому шарику. Даша, как и остальные, подскочила, теряя зрительную связь с целью. Фокс тоже от неожиданности не успела себя подстраховать и полетела вниз, но ожидаемого финала в стиле “ракета земля-воздух-земля” не последовало. Она была подхвачена оказавшимся рядом не пойми откуда Генри.

– Плохо, – с улыбкой по которой становилось понятно, кого стоило благодарить за переполох, покачал головой он. – Очень плохо. Учишь держать контроль, а сама так легко его потеряла.

– Дискредитировать во время занятий, – сердито насупилась Фокс, стискивая его за шею. – Как непрофессионально.

– Всего лишь хотел показать: нельзя отвлекаться. Магия не любит полутонов. Надеюсь, вы это запомните, – тут уже Генри обращался не к ней, и Регина запоздало поняла, что на них таращились два десятка пар глаз. А то как же! Их отношения были ни для кого ни секретом. Спасибо играм. Пришлось без особой охоты сползать с удобных рук. Ну и ладно. Вечером заберётся обратно.

До конца урока оставалось всего ничего, а тут ещё и Генри взял слово, пройдясь по основным пунктам темы урока. Детишки огорчённо вздохнули. Ну вот, опять теория. Пришлось доставать тетради и конспектировать длинные абзацы. Регина, решив избрать политику зрителя, отошла в сторонку, не мешая умам просвещаться и с улыбкой наблюдая за своим парнем.

Ей нравилось слушать его. Не нудно, доходчиво, красочно. Из Генри вышел бы бесподобный учитель. Только этот его дар рассказчика и помогал Фокс не входить в сонное оцепенение, когда он с ней занимался. А ещё обещанный за прилежное выполнение работы массаж.

Апрельский вечер. Уже почти тёплый, но отважно щеголявших без куртки находилось немного. Негоже сердить Мо. Закатные всполохи окрашивали пастельными оттенками высящиеся вдалеке горы и отблёскивали в окнах величественного особняка. Многие из старшеклассников, собравшись оживлённой компашкой, развалились под сенью круглогодично цветущего сада. Сидят, болтают, меланхолично полистывают учебники.

Группа малышей первого-второго класса носится неподалеку пытаясь догнать павлина. Несколько таких отчаянных рискнули получасом ранее подобраться к жар-птице, ворующей вишню, но были временно ослеплены гневным взмахом сияющего хвоста. Теперь топчутся вслепую, натыкаются на что ни попадя и хохочут. Такие забавные и такие… дети.

Регина гуляла с Генри вдоль озерного берега, наблюдая за размеренным и таким привычным сумасшествием. Ундины в камышах громко возились, хрюкая от смеха. А нет, это хрюкал по неосмотрительности пойманный ими домовой, которого те пытались защекотать. Пришлось вызволять бедолагу.

– А ну как сейчас кого-то ощипаю по чешуйкам, – пригрозил хохочущим и улепётывающим на дно русалкам Генри. Коренастый домовой, доходящий обычному человеку до колен, которого он за ногу выдернул из лап дьяволиц, сердито завозился, вскочил на ноги, оттянул задравшуюся на округлом пузике промокшую рубаху, подпоясанную ремнём, и поспешно ускользнул к кустам дикой розы, цветущим у фундамента особняка. Там у школьных духов имелся свой лаз, позволяющий лишний раз не шнырять перед носом у учеников. Генри проводил его задумчивым взором. – И никакой благодарности. Вот оно – свинство в чистом виде.

– А чего ты ожидал? – рассмеялась Регина. – Эти ребята сами по себе.

– А как же стремление стать лучше? – Генри беззаботно закинул руки за голову, впитывая лицом свежесть и краски весеннего вечера.

Фокс с нежностью смотрела на дорогой сердцу благородный английский профиль с встопорщенным вихром волос, но в какой-то момент отвлеклась на носящуюся малышню, наколдовывающую огромные мыльные пузыри. Перевела взгляд на словно светящийся в предзакатных лучах особняк и громче положенного вздохнула.

– Что такое? – Генри, заметив смену её настроения, ободряюще взял её за руку. Невинный с виду жест, но сколько же в нём было поддержки.

– Не знаю. Просто… – Регина снова обернулась к школе. – Ещё год и уже больше мы сюда не вернёмся… Что нас ждёт дальше?

– Что-то другое. Новое. А хорошее или плохое, узнаем потом. Зачем загадывать?

– Хочешь сказать, ты готов к следующей стадии взросления? – усмехнулась Фокс. – Дом, работа, семья, дети…

Её наградили ласковой улыбкой.

– Звучит неплохо, – Генри придвинулся ближе. – Разве нет?

– Да. Кажется… – мягкие губы коснулись Регининых, отметая сомнения. Ещё и задиристо прикусили, заставляя думать совсем не о том… Да уж, Генри знал, как успокоить разбушевавшиеся женские мысли и вывернуть их в другое русло.

– Пойдем внутрь? – предложили ей негромко, согревая дыханием.

– Это деловое предложение или констатация факта?

– Дружеское пожелание. Скоро начнётся дождь.

Регина озадаченно вскинула голову, разглядывая может и облачное, но вполне себе не предвещающее непогоды небо, однако сопротивляться не стала и послушно позволила увлечь себя в школу.

Каково же было её изумление, когда часом позже в окнах почернело. Завывающий через оконные щели ветер игрался сорванными с фруктовых деревьев яблоками и грушами. Кружил в бешеном танце не так давно высвобожденную из-под снежного покрывала и ещё не убранную лешаками прошлогоднюю кляклую листву. Молния, смешанная с раскатистым громом ударила вдалеке между горами, на мгновение озаряя улицу мистическим отсветом, а затем начался ливень. Настоящий потоп.

Бушующий дождь с сотрясающим стены и оконные рамы громом продолжался всю ночь, норовя затопить подъездную дорогу к главной лестнице вышедшем из берегов озером. Насколько противно было на улице, настолько же приятно было отогреваться по другую сторону: в теплой, уютной спальне.

В спальне Генри, вообще-то, но давно ставшей общей в обход не очень-то довольных этим фактом учителей. Но что ни говори, детки выросли. Совершеннолетним уже особо не позапрещаешь. Тем более когда они научились ставить блокировки, тщательно оберегая личное пространство, так что…

Регина подскочила в постели от очередного громового рокота. Дождь лупасил по подоконнику, отстукивая понятную только ему одному мелодию, и судя по напористости не собирался прекращаться. Генри расслабленно спал на животе, уткнувшись лицом в подушку. Когда Фокс зашевелилась, высвобождаясь из-под его руки, он лишь чуть дёрнулся, ища новую удобную позу, но просыпаться не собирался.

Регина долго лежала на спине, разглядывая ожившие на потолке силуэты от гуляющих ходуном деревьев. Попытки уснуть ни к чему не приводили. Ещё и есть захотелось. Желудок привычно заурчал, требуя обратить на него внимание. Вот же весело. Идти на кухню не хотелось, а она вчера, кажется, доела всё, что было припрятано у них в шкафу запасливым Генри, привыкшим к ночным дожорам своей девушки. Хотя, может, батончик-другой шоколадки и остался…

Окно накрыла громадная тень, погрузив комнату в черноту. Почти сразу послышался знакомый рёв, и уж он точно не имел никакого отношения к грому. Раздался оглушительный треск, словно кто-то с разбегу влетел головой в распределительный щит и схлопотал, по меньшей мере, двести двадцать вольт. По тёмному небосводу прошлась рябь. В стекле на мгновение отразился слабый радужный перелив, затем всё стихло. Лишь дождь продолжал как ни в чём не бывало барабанить по подоконнику, пригвождая к земле недавний грохот.