– Прости, – сказал Джек. – Ты в порядке?

– А ты как думаешь?

Джек пожал плечами и развернулся. Если она будет так себя вести, лучше с ней не связываться. У него полно других дел. Например, прыжки в тенях.

– Если тебе действительно интересно, я кое-что потеряла, – ответила Бет. – Доволен?

Сердце Джека тревожно забилось. Успокаивать девчонку-гота в его планы не входило.

– Прости, – снова пробормотал он, неловко переминаясь с ноги на ногу в надежде, что Бет сама что-то скажет.

Но она лишь вытерла слёзы и уставилась на Джека.

– Ты поранился.

Он взглянул на ужасную рану на руке, которая тянулась от основания указательного пальца до запястья. Сверху образовалась коричневая корка, но Джек, видимо, содрал её, когда лазил по крышам. Теперь на розовую кожу по краям раны сочилась кровь. Выглядело отвратительно.

– Возьми. Её нужно промыть, – Бет вытащила из рюкзака бутылку.

Джек поморщился, когда девчонка вылила воду на рану. Затем Бет снова порылась в рюкзаке и достала что-то похожее на аптечку, вскрыла упаковку и осторожно налепила на рану пластырь.

– Я ведь говорила, что бегать по крышам опасно.

– Крыши тут ни при чём.

Бет протянула ему бутылку, и Джек сделал глоток.

– Ты хочешь, чтобы я сама догадалась? – она наклонилась и вгляделась в его лицо под капюшоном. – Это как-то связано с той дрянью, которой ты обмазан?

Джек кивнул. Не успел он опомниться, как вывалил ей всё. Слова лились из него, точно пена из бутылки с газировкой. Спустя недели и месяцы молчаливой тревоги Джека прорвало – слова лились бесконечным потоком. Он рассказал Бет об аллергии на солнце и отвратительной липкой дряни, которой был вынужден мазаться, чтобы не сгореть.

– Я читала об этом, – промолвила Бет. – В одном журнале. Как оно называется? Что-то там фото…

– Фоточувствительность.

Джек предпочитал не обсуждать свою аллергию. Люди обычно слушали несколько секунд, а затем пытались улизнуть, будто боялись заразиться. К счастью, Бет так не поступила. Она не искала повода уйти и не вытирала украдкой руки, словно прикоснулась к чему-то мерзкому. Она просто слушала и задавала вопросы.

– У меня это с рождения, – сказал Джек, изучая пластырь. – Врачи всё перепробовали, но у меня аллергия на лекарства. Мой отец учёный. Он создал специальный крем. Ядрёная штука, но облегчает симптомы. Даёт возможность провести на солнце какое-то время, – пока Джек говорил, рука начала покалывать, и его охватила волна отчаяния. – Но сейчас аллергия вышла из-под контроля, крем больше не помогает, а отец нас бросил. Не знаю, где он.

– Почему бы тебе не поискать его? – спросила Бет, поднимаясь и закидывая рюкзак на спину. – Пока не поздно. Если хочешь, я помогу, – добавила она, взглянув на Джека через плечо. – У меня всё равно нет планов на лето.

Джек последовал за ней.

– Н… нет, спасибо.

Его охватило беспокойство. Люди редко были добры к нему. Особенно незнакомые. А ещё Джек сомневался, что отец хотел, чтобы его нашли.

– Что-то не так? – Бет остановилась, развернулась и взглянула на Джека.

– Всё так, – ответил он, жалея, что вообще открыл рот и поделился своими проблемами.

– Послушай, не тебе одному скучно. Я переехала сюда несколько недель назад, и ты первый, с кем я тут познакомилась. Тебе нужна помощь, чтобы найти отца, и я готова помочь. Но, если ты не хочешь… – Бет посмотрела на него, уперев руки в бёдра, как это делала мама, когда была чем-то недовольна.

Что он мог ответить? Что недостаточно хорошо её знал, чтобы проводить с ней время? Звучало нелепо. Ведь узнать человека можно только в процессе общения. Он боялся её? Нет, ну это просто убого. Джек постоянно жаловался на отсутствие друзей, и вот ему наконец предлагают дружбу. Почему бы не ухватиться за эту возможность? Да потому что он идиот. Джек открыл рот, чтобы что-то сказать, но Бет его опередила.

– По крайней мере, научи меня прыгать в тени. Ты мне должен.

Джек резко выдохнул.

– Ни за что.

Да, она спасла ему жизнь и выслушала, но крыши – его территория. Прыжки в тени – его хобби. Он не готов был делиться им с кем-то ещё. Джек порылся в голове в поисках оправдания, повода больше никогда не возвращаться к этой теме.

– Это требует много практики. И силы.

– Ты считаешь меня слабой?

Он вспомнил, как Бет схватила его за руку и оттащила от края крыши. Щёки обдало жаром.

– Если ты можешь, то и я смогу, – добавила она.

– Это другое.

– С чего вдруг? – холодно спросила Бет.

Джек не ответил. Пять минут спустя он сидел на корточках рядом с Бет у подножия крутого склона. Над ними возвышались вычурные дымоходы – отличительная черта викторианских домов.

– Ты не сможешь прыгать с ним за спиной, – Джек указал на рюкзак. – Он тебя перевесит.

– Я к нему привыкла. Куда я – туда и он, – Бет сверкнула чёрными глазами.

Джек пожал плечами. Пусть сама убедится. Он приготовился показать ей несколько движений, взбежал по крутому склону и остановился в тени дымохода. Затем соскользнул вниз, используя парапет, чтобы затормозить. Повернувшись, Джек увидел, как Бет скользит к нему, широко открыв рот от удивления. Он побежал к другой тени. Следующая крыша была ровной, а красная кирпичная стена впереди отбрасывала огромную тень. Джек ринулся вперёд, прыгая и вращаясь одновременно.

Оттолкнулся от стены правой ногой и перелетел через небольшую преграду слева. А затем, вытянув обе руки, перепрыгнул через бетонную плиту и остановился в ожидании Бет.

– Слишком быстро, – она запыхалась, перемахнув к нему в тень. Волосы падали ей на глаза, и Бет раздражённо отбрасывала их в сторону. – У тебя отлично получается.

Джек отвёл взгляд. Он втайне надеялся, что ей не понравится прыгать в тенях. Но ей понравилось. Неудивительно – с его-то везением.

Они перелезли через стену, отделяющую эту крышу от соседней. На неухоженной террасе стояла пара шезлонгов в полоску и перевёрнутый ящик.

Солнце почти село. Длинные тени тянулись от здания через импровизированный внутренний дворик. Позади было наполовину открытое большое окно. Вокруг шезлонгов валялись разбросанные пивные банки, а из здания доносились смех и музыка.

– Пошли, – к ужасу Джека Бет направилась к ближайшему стулу, плюхнулась на него, достала из рюкзака бутылку с водой и потрясла ей. – Ждёшь особого приглашения?

Джек отодвинул другой шезлонг в тень и взглянул на окно.

– Расслабься если что, мы уйдём, – сказала Бет и сделала глоток. – Почему ты не рассказал маме об аллергии? Она могла бы помочь тебе найти отца. Или нового доктора.

Джек фыркнул.

– Мне надоело быть подопытной мышью, в которую чем-то тычут, осматривают. Всё равно мама скоро обо всём узнает. Если аллергия усилится, я не смогу это скрывать…

– Вы кто такие?

Джек вздрогнул от грубого голоса. В окне возникла голова мальчика с коротко стриженными каштановыми волосами. Он уставился на Джека, искривил рот в усмешке и нахмурил лоб. Над его впалыми глазами нависли густые брови. Плечи шли под прямым углом, а шею не было видно из-за мускулистого телосложения. Он показался старше их с Бет. Лет шестнадцати или семнадцати. Независимо от возраста, выглядел он грозно.

Джек вскочил, потянул к себе Бет и облизнул пересохшие губы. К горлу откуда-то из глубины желудка подступила тошнота.

– Мы уже уходим.

Мальчик пролез в окно, направился к ним, а затем остановился, с отвращением уставившись сначала на Бет, а затем на Джека.

– Что у тебя с лицом? – грубо спросил он Бет.

– А у тебя? – парировала она.

– Как вы сюда забрались? – мальчик посмотрел вверх, будто они свалились неба.

– А тебе-то что? – не унималась Бет.

Джек предостерегающе положил ей руку на плечо. Бет вздрогнула от его прикосновения.

– Это не ваша крыша, убирайтесь, – мальчик сделал шаг вперёд.

Джек инстинктивно отступил и потянул за собой Бет, искоса взглянув на неё. Она казалась спокойной, но при этом стиснула зубы и сжала руки в кулаки. Музыка затихла, и тишину нарушил женский голос: