– Какие? Что нужно штампик в сейф закрывать? – удивился Иван.
– Что не обращай внимания на склоки. А если прав, то не оглядывайся, смотри на всех ровно. Поэтому и нужны начальники людям, что в большинстве своем люди слабые и безвольные. Не могут иметь собственного мнения. Хотят, чтобы за них подумали, чтобы не напрягали их, чтобы задали им функцию «ходи на работу», а об остальном мы позаботимся. Мы тебе зарплату выплатим. Сколько? Мы сами решим, ты же не хочешь напрягаться и думать. Поэтому не думай, не обидим. Ходи на работу, работай хорошо. А все остальное мы тебе скажем. Вот они и не думают. Два состояния у них: хорошо или страшно. Испугались – тут же готовы от родной матери отречься, лишь бы опять стало хорошо и безмятежно. Поэтому к ним Семеновна и приставлена, чтобы панику абсорбировать.
Кстати, Веронику накажут. Со штампиком-то её косяк. Она, скорее всего, обидится и больше тебя учить не будет.
– Да я уже понял все про этот участок. На таких ошибках быстрее учишься. Вероника хорошая тетка. Все-таки терпела меня, учила, объясняла. Жаль. Только бы не уволили.
– Не уволят. Ну, давай, пока, до завтра.
– Оля, спасибо тебе. Пока.
По дороге домой Иван купил газету, в которой была большая статья, посвященная чеченским авизо. Дочитал уже дома на диване. Голова кружилась от догадок и совпадений. То есть кто-то реализовал на практике теоретическое предположение Ивана. Какие-то люди с Кавказа вбросили в РКЦ внешние авизовки и получили по ним крупные суммы денег. Иван был морально подавлен такими фактами и, одновременно, вдохновлен от того, что он впервые почувствовал себя профессионалом. Он освоил тему расчетов, корсчетов и прочей бухгалтерии на столько, что мог замечать в ней слабые места. Из всего этого напрашивались следующие печальные выводы: первый – система не совершена, второй – следователи присутствовали в жизни Ивана не в последний раз.
На следующий день Иван еще дорабатывал остаток недели курьером. По дороге в банк он снова думал о фальшивых авизовках и о том, что перемены в банковской системе происходят неспроста. Банковская система всегда противостояла внешнему миру по-разному. В каждую эпоху были свои методы борьбы и противодействия. В средние века ее защищали тем, что мошенникам отрубали головы или сжигали. Ходили войной и разграбляли за неуплату по векселям непокорные города. На диком западе строили кассовые укрепления, бетонные бойницы и суперсейфы из металла. Деньги охранялись, чековая бумага обрастала степенями защиты. Водяные знаки, металлические волокна, ультрафиолетовое свечение. В советское травоядное время банковская система задремала. Укрепленный кассовый узел, милиционер на входе, плакат «Не болтай» – вот и весь её не хитрый оборонительный скарб. Зачем ей что-то большее, ведь банковская система СССР была закрытым клубом с исчерпывающим набором участников. Теперь внешний мир изменился. Экономическую свободу получил каждый. Все стали субъектами экономики: физические и юридические лица. Могут открывать счета и пользоваться ими столько, сколько душе угодно. Исчез тотальный контроль за участниками банковского обмена. Внешний мир надавил на банковскую систему, и она дала течь. Перед ней стоял вызов. Нужно было создавать методы противодействия. На поверхности лежала не решаемая на деревянных счетах задача контроля за возросшим потоком транзакций. Но компьютер как раз и был тем средством, которое должно было обуздать этот бешеный поток неконтролируемых масс платежной информации.
– Хорошо, что с понедельника я опять вернусь за компьютер, – думал про себя Иван, – Теперь моя любименькая АБСка для меня вообще по-другому заиграет. Верно говорят: «Нет худа без добра». Как бы я оценил важность АБС, если бы не эти случаи. Это же прямое воровство чужих денег. Да в какой религии это разрешается? Какие старцы могут благословлять на такие дела свой народ? Думаю – ни в какой. Это просто извращение отдельного, больного человеческого сознания. Значит, всех участников этих историй следует немедленно приговорить к аутодафе. А нам всем пора переучиваться и переходить от устаревших деревянных костяшек и логарифмических линеек за компьютеры.
С такими мыслями в голове Иван пришел в банк, поднялся в секретариат управляющего за пакетом корреспонденции. Там, по середине приемной, напротив стола с секретаршей, стояли и разговаривали два человека: сама управляющая филиалом банка и клиент банка г-н Микаелян. Он торговал машинами. Тогда еще пользовались спросом «Волги». Вчера он хотел оплатить крупную поставку на ГАЗ, но его платеж не ушел.
–Ничего страшного, – успокаивала его Галина Ивановна, – сегодня уйдет или завтра. Деньги же у вас на счете. А у меня, по выписке моего корсчета, вчера было красное сальдо. Поэтому, буду просить подкрепление в головном офисе. Они мне деньжат подкинут, и я проведу ваши платежки, договорились?.
– А от кого это зависит, вам деньжат подкинуть?.
– Ну, там наш зампред по филиальной работе. Вы его не знаете. Он большой начальник. Ему так запросто не позвонить. Сегодня запишусь на телефонный разговор с ним. Порешаю наши дела в течение дня. Когда платежки проведем, мои девочки вашим тут же позвонят и обрадуют. Но все мой хороший, мне пора, дела ждут. Вот и Иван тут уже заждался. Заходи в кабинет, Ваня, у меня к тебе дело важное, кроме всего прочего. Где я должна расписаться? – и Галина Ивановна быстрыми шагами направилась в свой кабинет увлекая за собой Ивана.
Когда дверь кабинета закрылась, она продолжила:
– Оправиться с дороги не дадут, черти не русские. Еще рабочий день не начался, а он уже меня в приемной встречает. Светку эту секретаршу прибью – зачем его пускает. Соврала бы что-нибудь, что меня не будет сегодня, и выпроводила бы его восвояси. Подумаешь, платеж не ушел. Боится, что не все деньги на свете заработает, вдруг кому-то еще достанутся. Ну, да ладно. Ты, кстати, Вань в курсе, что с понедельника с Генриеттой Витольдовной будешь работать? Нет? Ах да, тебе Регина Семеновна все объяснит. Считай, на повышение пойдешь. Так так. Нус, кажется, ушел. И ты иди, Иван, тебя тоже дела ждут.
Иван вышел из банка и поехал по маршруту в РКЦ и потом в головной офис. По дороге он размышлял над термином «красное сальдо». Оно ведь действительно красное. Красного цвета. Иван еще успел поработать на механическом арифмометре, который печатал выписки по счетам в конце дня. При сведении остатков денежных средств на счетах, сальдо могло быть по дебету или по кредиту. Это зависело от вида счетов: активный, пассивный либо контокоррентный; такой был гибрид активного и пассивного счета. Забиваешь в арифмометр цифры списаний и поступлений, крутишь сбоку рукоятку, шестеренки подсчитывают и выбивают остатки, которые получились. Если пассивное сальдо, то черными чернилами. Если активное сальдо, то красными чернилами. Вынимаешь карточку учета (выписку), смотришь, а на счете клиента красное сальдо. Такого быть не может. Либо ты ошибся в математике, либо списал со счета деньги, которых там не было. Шутка. Одну такую машинку не успели выбросить на свалку истории. Она стояла в рабочем состоянии в комнате механиков, для красоты. Здесь, в механической, Иван и освоил ретроспективу своей профессии. Убедился на собственном опыте, что «красное сальдо» действительно красное.
После РКЦ Иван привез корреспонденцию в головной офис своего банка. Он поднимался по широкой парадной лестнице в представительскую часть здания, когда заметил, что навстречу ему спускается тот самый г-н Микаелян, которого Иван выдел в приемной своей управляющей два часа назад.
– Еще раз здрасьте, – поздоровался Иван вслух. И про себя удивился, – Странно, а он-то здесь чего забыл? Хотя это меня не касается. У меня важный пакет для правления.
И Иван вошёл в сектор кабинетов больших начальников, где располагались члены правления со всей своей бюрократией по возглавляемому ими направлению. Ему нужен был куратор их филиала, зампред правления г-н Павлов. Вернее не он сам, а его помощник, который отвечал за переписку и прочие коммуникации с подчиненными подразделениями. Иван бодро зашел в приемную и замер в холодном поту. Сам г-н Павлов, старый дед, с сигаретой в одной руке и телефонной трубкой – в другой, в отличном костюме-тройке, с золотыми часами, впялился в Ивана своими орлиными глазами и громко орал в трубку незнакомому человеку:
