— Наркотик. Называйте вещи своими именами, эффект одинаковый, — женщина нахмурилась.

— В любом случае, — Му Цинфан не отпускал Цинци, — всё позади. Не мне решать, стоит ли тебя наказывать, — лорды Цинцзин и Цяньцао переглянулись: глаза с зеленцой, как свежая трава, смотрели с ненавязчивым укором. — Меня интересует другое. Дагэ сказал, ты выпила кровь демона, должна была, — и улыбнулся: научный интерес, он такой. Цингэ напрягся. Не мог не осуждать сей глупый риск. — Как себя чувствуешь? —Му Цинфан же озадачен: она доверяет Ло Бинхэ или нет? Или согласилась только ради союза Царств, чтобы ничего не мешало благородному делу?

— Прекрасно, — ответ без сарказма. — Не думала, — опустила взгляд, — что снова почувствую себя комфортно… — в собственном теле, натерпевшемся и терпящем, не сбережённом — уже обновившемся.

Улыбка Ло Бинхэ вызвала волну раздражения у Лю Цингэ.

— Ты собираешься быть лордом Цинцзин и дальше? — сдвинул брови.

— О небеса! Какая суровость, — усмехнувшись, Цинцю осторожно посмотрела на него исподлобья. — А какая прямота…

— Цинцю, — даже зубы заскрипели. — Дело не только в тебе, — а это правда!

— Мин Фань готов как исполнитель данных обязанностей, но в его личности кое-чего не хватает. Не хочу, чтобы им вертели как обычным юнцом, которому повезло занять столь почтенное место, — колесо времени склонно повторять события. Цинцю имеет желание последовать примеру своего учителя.

— Но этот ребёнок привык быть в твоей тени, — справедливое замечание от Цинъюаня удивило Цинци и Цингэ. А Цинфан повеселился. Он был одним из искуснейших целителей. Имелись невероятные преграды, непокорённые вершины. Смерть не победить. И всё же в силу своего характера среди героев-лекарей прошлого и настоящего он оставался в тени. Возможно, нет, обязательно появятся мастера, что превзойдут его в мастерстве. Но это нисколько не тяготит лорда Цяньцао. И Мин Фань такой же.

— …привык быть в тени, — бормотание под нос. Вот чего Цинцю боится. И не хочется спрашивать мнение самого Мин Фаня, с ним всё ясно.

— И сколько же ты будешь ждать? — Цингэ понял. — Вечность? — фыркнул. — Не смеши, кое-кто уже давно подготовил для тебе новое, особое место, — хорошее настроение Бинхэ смахнули, как грязь со стола. Демон и человек уставились друг на друга с вызовом. — Или нет? Так, побаловаться хочется ребёнку? — лорд Байчжань готов хоть сейчас обнажить меч.

— Мы можем сразиться в любое время, Лю-шишу, если вам совсем нечем заняться. Однако я так занят. Союз, особое место рядом для одного человека. И всё нужно отметить, чтобы запомнили ныне живущие до самой смерти! — приложил руку к груди и состроил вид самого обременённого заботами создания.

Лю Цингэ цокнул.

Бинхэ усмехнулся, но та усмешка быстро сошла: Цинцю повернула к нему голову. Только вот что за взгляд? Не могла же она сомневаться вечно? Бинхэ подсел ближе, плечо к плечу.

— Возможно, здоровью шицзуня и угрожала опасность. Какая разница? Доказательств нет, — то было не сомнение. Вряд ли благодарность. Скорее, не пожалела, позвав с собой.

— Если брак состоится, то только после официального заключения союза.

— Если? — Цингэ всё же хотел перерезать горло наглецу.

Эй, Цинцю, ты почти раззявила рот!

— Если, — но Ло Бинхэ непреклонен. — Если Шэнь Цзю согласится, — взял её ладонь в свои и виновато улыбнулся: — Шицзунь, то есть… — а в глазах никакой вины.

От смущения Цинцю не покраснела. Только глаза прикрыла, вздохнув.

— Вы вправе отказать мне, правда, — демон честен, и от этого тяжелее. Всё равно ведь захочет, попытается оставить рядом. Пусть и в другой роли. Не то что бы жутко, скорее непривычно.

— Рад видеть, что вы помирились, — Юэ Ци довольно улыбнулся. Поначалу он хотел видеть кого-то иного рядом с сяо Цзю. Но Ло Бинхэ сияет от счастья рядом с ней, и сияние его счастья не раздражает и не отпугивает Цинцю, не ослепляет — хороший знак.

— Мы и не ссорились, — хмыкнула. — Если у вас всё, уходите, — ну вот! Пришли её отчитать, надеялись достучаться до совести Шэнь Цинцю. А в итоге? Произошло по её хотению!

====== 13 ======

Комментарий к

13

1) В Китае бабочка является воплощением бессмертия, изобилия, влюблённости, лета. Бабочка, изображённая со сливой, символизировала долгожительство и красоту человека.

+ Жених перед свадьбой дарит невесте живую или нефритовую бабочку как символ любви. В тексте – скорее дань традиции и своеобразный показатель добрых намерений.

2) Неожиданная отсылка к аватару со стрелкой на лбу. Если найдёте, дайте знать в комментариях хд

3) Помним, что многие стихотворения родились под градусом ;3

4) Если губы пропадут, то и зубы замёрзнуть – идиома – разделять одну и ту же участь.

5) У-ди – император (p.s. на некоторое время Кирин сам позабыл об имени, которое выбрал...)

6) Вы можете забрать свои оценки, дорогие читатели, но Кирин, честно, боится сделать конец ещё хуже, а потому оставляет вот такой вот открытый финал, который давно стоит в предупреждениях.

Если заметите ошибку или опечатку, пожалуйста, воспользуйтесь ПБ. Но она только для зарегистрированных читателей.

Письма от императора напрягали куда больше прямых приказов. Приказ воспринимается как должное, а в письме присутствует иллюзия выбора. Исключение: ты друг Его Величества. А Юэ Цинъюань другом императору не был. Ему оставалось лишь усмехнуться: политический брак с первой принцессой. Совсем юная девушка, для него точно. Не успел он подумать, как бы указать на это, как прочёл оставшееся.

С одной стороны, он не совсем старик, но для принцессы может сойти и за старика. При этом, отказав, Юэ Цинъюань может обречь принцессу на более тяжёлый брак. Мало ли женихов, особенно не молодых, за пределами Поднебесной? Тогда госпожа дворца сама предпочтёт брак с главой Цанцюн. С другой стороны, он — бессмертный, она — человек. Брак не будет долгим. Написать такое — Его Величеству было тяжело? Однако Он упомянул и дальнейшую судьбу Шэнь Цзю. Хоть Ло Бинхэ заверяет Юэ-шибо в своей любви и преданности к Шэнь Цзю при каждом удобном случае, души в неё не чает, подобных чувств у сяо Цзю быть не могло. Она может полюбить его, потом. А может и не полюбить! Но Шэнь Цинцю точно будет уважать своего супруга и заботиться о нём. Если не верить в любовь, не надеяться на неё, этого должно быть достаточно? Таков намёк императора.

Простому люду думается, что жизнь принцесс легче, чем борьба за трон между принцами, но, несмотря на все трудности, всё ещё прекрасна… глупый люд.

Ту Хай стучался несколько раз, потому, не получив ответа, зашёл без дозволения. Перед главой лежал только вот запечатанный конверт, но он писал ещё одно письмо. Цинъюань поднял голову, стоило помощнику подойти ближе.

— Хорошо, что ты зашёл, — кивнул и продолжил писать. Кажется, почти закончил. — Первое письмо для Его Величества, второе — для первой принцессы, — готово!

— Для первой принцессы? Лично в руки? — конечно удивился! Но расспрашивать не стал.

— Не думаю, что император проявит неуважение и бестактность, — мужчина аккуратно запечатал конверт. — К тому же я всё объяснил Ему, — Юэ Ци поглядел в окно.

Без вмешательства самого императора Юэ Цинъюань не стал бы писать первой принцессе. Нет причин.

Не зря Ту Хай смекалист! Вот одна из причин его пребывания на важном посту. Поэтому он решился предложить:

— Угодно ли отправить подарок с письмом? — только вот ещё надо спросить… — и какой? — иначе глава и не задумается.

— Какой? —Цинъюань продолжил смотреть в окно. — Пусть будет платок из белого шёлка, а в качестве узора бабочка со сливой, — кажется, это тот платок из его коллекции. Изысканная работа, достойная принцессы. Подарок с прекрасным значением: пожелание долголетия и красоты, не только внешней, но и внутренней.

Юэ Цинъюань дал принцессе шанс самой обдумать их возможное будущее, с просьбой не оглядываться на выгоду императору и Поднебесной. Если принцесса пожелает, он может найти и другого достойного заклинателя. Ему ещё не доводилось — без надобности как-то — интересоваться предпочтениями Сяо Гунъи. Но давить на ученика глава Юэ точно не собирался. Он не предшественник.